Три, четыре, пять, я иду искать - Павел Шумил

— под ненавязчивым наблюдением. Узнал я об этом недавно и случайно.

Старик подтвердил. Позвал Вадима, и с меня взяли еще пару расписок о неразглашении. Бразилия тоже решила выйти к звездам. Собирает технологии и информацию всеми доступными способами. В том числе, вербуя пилотов. В большой политике все средства хороши. Теперь я — посвященный. Так что, если б у Ларисы появился мужчина, я узнал бы об этом первым.

— Бред какой-то, — вслух говорю я.

— Мама придет — спроси у нее сам, — Зинуленок сердито запихивает чемодан обратно под кровать.

— А жить вы где будете?

— У бабушки.

Да, это вариант… Моя уважаемая теща в последний год здоровьем ослабела. А характером — железная женщина. Знаю, жилплощадь завещала Зинуленку. До ее совершеннолетия распорядителем назначила Ларису. Так что технически вариант реален. Может, она Ларисе мозги вправит?

Нет, все равно не укладывается в голове. Нужно знать Ларису.

Моя половинка всегда знала, чего хочет. Известности, славы, денег.

И трезво оценивала свои данные. Добиваться самой — мало шансов и слишком хлопотно. Но у женщин всегда есть запасной путь наверх.

Понимала Лариса и вторую прописную истину: чтоб стать генеральшей, выходить замуж надо за лейтенанта. Я и стал тем лейтенантом. А что? Лариса сказочно красива. А как готовит… Да мне весь курс завидовал! И первые годы все шло по ларисиному плану. Я стремительно делал карьеру, Так же стремительно росли зарплата и благосостояние семьи. По-существу, все планы Ларисы сбылись. Но, как часто бывает в жизни, результат оказался далек от мечты. Да, я заработал имя, мировое признание и широко известен… в узких кругах. До славы эстрадного идола мне — как до неба. Да, в смысле секса мы с Ларисой идеально подходим друг другу. Но на Земле — на Земле, а не дома — я провожу от силы три месяца в году. Чаще — два. А деньги… Деньги волнуют только тогда, когда их не хватает. Как только приход стабильно превышает расход хоть на копейку, нормального человека они перестают интересовать.

Наверно, Лариса на подсознательном уровне осознала все это — и ищет новую линию жизни. Не по-мужски — взвесив, обдумав и спланировав, а по-женски. Бросаясь из крайности в крайность, методом проб и ошибок.

Видимо, скоро начнутся настоящие скандалы. Лариса будет строить повод для развода. А я не знаю, как этому противодействовать. Более того, не знаю даже, нужно ли спасать наш брак.

Только бы это все не ударило по Зинуленку…

Поднимаюсь по лестнице к Старику на доклад. Вприпрыжку, через три ступеньки. Почему не на лифте? Да чтоб медикам досадить. Ноги тренирую.

Обещал на велотренажере уделать Гришу-велосипедиста. Ляпнул, что два «g» тренируют ноги лучше любых земных нагрузок, теперь надо отвечать за базар.

Гриша выходит из отпуска через неделю, и еще не знает, что ему медицина доверила честь института.

В длительном поединке мне его не одолеть. Велосипед — это долгое постоянное напряжение. Не готов я к такому. Но игра пойдет по моим правилам. Устрою ему горный этап. То есть, нагрузку на тренажерах выставим максимальную, как при езде в гору, и если он не сойдет с дистанции через пятнадцать-двадцать минут — я проиграл… А с чего бы ему не сойти с дистанции, если сейчас он где-то на Алтае на надувнушке по речке спускается. На надувнушке веслом работают, если какую мышцу и качают, то бицепсы-трицепсы. А я — по лестницам вверх-вниз бегаю. Лучшей имитации горного этапа придумать нельзя… Если победю — пойдет еще одна легенда по институту про стальных парней, несокрушимых звездоходов… Ради легенды неделю можно помучиться… Уффф! Вот он — мой этаж.

Смотрю на часы — до срока пять минут. Можно успеть еще заход — до чердака, вниз и обратно. Старик спросит: «Ты чего такой мокрый?» А я ему:

«Я очень торопился к назначенному сроку». Он заинтересуется, но уточнять не станет.

Все, верхняя площадка. Дальше некуда — железная лесенка, люк на крышу и амбарный замок. Ноги дрожат и подгибаются. Легкие из груди выскочить хотят. Теперь — вниз неторопливой рысцой. Ноги только какие-то трудноуправляемые… Главное — не споткнуться. Неверно, товарищ звездоход!

Опыт показывает, что споткнуться можно. Главное — не упасть. Ага, первый этаж. Теперь — снова вверх, как в последний решительный! Ско-о-оренько так…

Ноги идти не хотят, тяну себя вверх руками. Мощными рывками за перила.

Останавливаюсь на этаж ниже, чтоб отдышаться. Через неделю я должен буду одолеть Гришу, а он ведь за страну выступал… Правда, это уже четыреста какой-то этаж за сегодня, но ведь с перерывами… Четыреста с гаком умножить на три с половиной — мама родная! Полтора километра. Завтра я с кровати не встану. А еще Зинуленка с югов встречать…

Этажом выше хлопает дверь, и на площадку, судя по голосам, выходят два человека. Судя по этим голосам, у меня даже есть время отдышаться.

Потому что один из них — Старик. Второй — Кузьмич. Видная фигура в нашем муравейнике. В молодые годы сам летал. Не к звездам, правда. К звездам тогда еще не летали. Сейчас — второй после Главного по летсоставу. Однако, я не знал, что они курят.

— … Потому что он всегда возвращается, — продолжает начатый ранее разговор Старик. — Талант у него такой — всегда возвращаться.

Замираю, затаив дыхание. Нехорошо подслушивать, но я не виноват.

О ком они, интересно? О Степане?

— … Ты же помнишь, как заводчане его машину расколошматили. Он на больной машине всю полетную программу выполнил, не поморщился. А как обычный пилот сел — весь космос в осколках! А помнишь, как у американцев на «Миссури» главный ходовой в системе Сатурна отказал? Что они сделали?

Сели на шлюп и бросили корабль. Он же его на маневровых вытащил! Четыре гравитационных маневра вокруг спутников. Научную программу спас, непрерывный ряд наблюдений не дал порвать.

Вот незадача! Разговор-то обо мне.

— «Паганель» будет флагманом нашего флота, — убеждает Старик. — И я хочу, чтобы он всегда возвращался. Ты понимаешь, ВСЕГДА!

— Я что, безлошадным его оставляю? У него «Ушаков» есть. Пойми меня, капитан флагмана — это лицо космофлота. А он — мальчишка. Бывают пилоты опытные, бывают рисковые. Но опытных рисковых пилотов не бывает. Ты же его в последнем полете вел. «Прошу разрешения порезвиться» Было? Было!

Как хочешь, но я буду настаивать, чтоб «Паганель» отдали Гаркулову.

Понимаю, что я в полной жопе. Еще понимаю, что Кузьмич о «мячике» не знает. А раз не знает, значит, знать ему не положено. Психологи, гады, доигрались с репликами! Я уже «Паганель» своим считал. Банкет в ресторане, год снабженцем между заводом и Землей мотался… Глупо-то как! Боже мой, как глупо…