Я - Спартак (СИ) - Рыжебородый Эрик

После этих слов два старых соратника покинули пристань где пришвартовался корабль UCU528, держа путь к резиденции правителя «независимой» Испании.

Город мало чем отличался от римских поселений: такие же постройки, дороги, акведуки. Многие встречные тоже больше походили на жителей Рима, чем на «аборигенов». Внимание киборга привлекла группа молодых людей, а вернее детей различного возраста, одетых в тоги с пурпурной каймой, свидетельствовавшей о принадлежности к сословию всадников. При этом загорелая кожа, лица и причёски выдавали в них отнюдь не коренных римлян.

– Кто это? – спросил киборг.

– Где? А-а-а ученики, – небрежно ответил Гай, однако, поняв, объяснение мало даёт незнакомому с обычаями другу, добавил, – отпрыски местной знати, их обучают в закрытых школах в римских традициях, готовят так сказать, новых префектов, консулов и сенаторов. Серторий из своего кармана оплачивает образование и содержание.

– А родители не против?

– Ты чего, Тит. Конечно, нет! Напротив, рады выпавшему на их долю счастью. Ведь дети и сами родители при этом получают римское гражданство, а значит, могут не только сохранить власть в своих «диких» племенах, но и занять высокие должности в нашей республике.

Гай говорил убеждённо и со стороны романизация местного населения могла казаться благом, однако, UCU528 прекрасно знал, как Рим традиционно брал в заложники детей вождей варварских племён, обеспечивая тем самым лояльность родителей. Впрочем, подобное обстоятельство не имело отношения к задачам киборга, кроме отрывшейся возможности избавиться от балласта, навязанного Менодором:

– У меня на судне есть такой же. Можешь пристроить к этим?

– Запросто, Тит, – ответил Гай и, хлопнув в ладоши, подозвал старшего из сопровождавших детей римлян.

Вскоре дело оказалось улажено. Ветеран, вышедший в отставку и осуществлявший охрану школы, пообещал лично вечером прийти в порт и забрать мальчика, а Гай в свою очередь, заверил: необходимые бумаги за личной печатью Сертория и денежное содержание на три месяца вперёд будут предоставлены завтра.

Аудиенция у правителя римско-испанского государства не принесла желаемого Спартаку результата. Квинт Серторий обрадовался, увидев своего бывшего подчинённого Тита Тулия и получив добрые вести от Анка Татия, довольно успешно сражавшегося на Апеннинском полуострове. Сам же Серторий находился не в лучшей ситуации. Войска потерпели ряд болезненных поражений от Гнея Помпея, возглавлявшего армию Рима. В результате начался раскол среди испанских подданных Квинта. Одни сохранили верность, в то время как другие переметнулись на сторону врага. Серторий беспощадно покарал предателей, приказав не только убить часть детей-заложников в школе, но и разорив поселения, принадлежащие отколовшимся от него вождям иберских и луизитанских племён. Этнические римляне также всё чаще высказывали недовольство властью Сертория, называя его тираном, приравнявшего их к «аборигенам»: ведь правитель всё меньше считался с мнением старых соратников, нередко казня без суда при малейшем подозрении в измене. В текущей ситуации Серторий не мог одержать быстрой победы или выделить часть армии для помощи Спартаку. Более того, ходили слухи, всё войско марианцев давно содержится на деньги понтийского царя Митридата VI Евпатора, заинтересованного в максимально долгом продолжении гражданской войны в республике, позволявшей ему достаточно успешно противостоять Риму в Азии.

Встреча подходила к концу, когда в зал влетел гонец, принеся неожиданную и обнадёживающую весть: «Авангард Помпея разбит!» По этому случаю Перперна, один из ближайших соратников Сертория, через день назначил на своей вилле пир, куда в качестве почётных гостей приглашал лишь «сливки» общества – истинных римлян. Победители, как известно, щедрые люди – UCU528 получил прекрасный шанс изменить историю, уговорив Сертория прислать Спартаку подкрепления.

***

Митридат VI Евпатор правил Понтийским царством уже более тридцати лет. Самому царю – потомку Великого Александра – перевалило за четвёртый десяток. Хоть он и являлся страшим сыном прежнего правителя, однако, не всё на его пути к трону оказалось гладко. После преждевременной смерти отца в результате отравления, регентом стала мать, всячески продвигавшая в правители Хреста – младшего брата Евпатора. В результате, резонно опасаясь за свою жизнь, будущий царь покинул родину, вернувшись лишь через пять лет. Подданные с радостью приняли законного наследника. Митридат VI Евпатор публично пощадил мать и младшего брата. Правда, впоследствии одна умерла в тюрьме якобы по естественным причинам, а второй – казнён за участие в не имевшем месте заговоре, но это как говорится «совсем другая история». Убийство царственных родственников – привычное делом в эллинистических государствах. Евпатор, конечно, прилюдно скорбел и устроил почившим пышные похороны.

В приёмные покои вошёл Пифон, согнувшись перед царём в подобострастном поклоне. Немолодой приближённый прекрасно знал: правитель не только очень подозрителен, но падок на лесть, показное почитание и главное – умён! Многие видели Митридата VI Евпатора этаким простачком, несмотря на нелёгкий путь к трону и многочисленные завоевания, что часто становилось роковой ошибкой царедворцев, внезапно заканчивающих стремительный взлёт по карьерной лестнице в руках палача. Пифон не такой. Он пережил многих молодых, знатных и наглых. Избежал почти десятка покушений, из которых по крайней мере три должны были непременно увенчаться успехом. Два отравителя под пытками сознались: им удалось незаметно подмешать яд в еду Пифона, но тот непостижимым образом остался в живых, словно Кайрос – бог счастливого везения и удачи – простёр над царедворцем свою длань. Третий же негодяй вообще был лично умертвлён Пифоном голыми руками, несмотря на неимоверную силу убийцы и отточенный меч.

Митридат VI Евпатор благосклонно позволил Пифону встать и поднять голову. Греческий профиль, вьющиеся волосы выдавали в слуге дальнего потомка македонян, сближая его тем самым с властителем. Правителю импонировало умение царедворца оставаться в живых, ведь и Евпатор вполне мог стать жертвой заговора матери. К тому же Пифон никогда не сомневался и, видимо, не терзался угрызениями совести, неизменно выполняя любой приказ быстро, чётко, без лишнего шума. Крайне полезный сатрап.

– Отправляйся к Люцию Магнию, – правитель сделал паузу, смотря прямо в лицо Пифона.

Царедворец молчал. Любой бы другой задал вопрос, но только не этот проныра. Он знал лично Магния – римлянина, руководившего легионами в Азии, вернее той их частью, которая стояла на стороне марианцев. Через Люция передавались средства Квинту Серторию. Скрытно и в нужном объёме. В результате гражданская война в Риме полыхала, а в Азии республика успехов не имела. Другие легионы возглавлял Луций Лициний Лукулл, потомок древнего и богатого плебейского рода, сторонник сулланской партии.

– Отвезёшь золото. Дополнительно попросишь корабль и сопровождающих. Тебе надо прибыть в Мутину. Там встал лагерем некто Спартак, который, как донесли надёжные люди, также поддерживает марианцев. Мне нужно продолжение войны в самом центре республики!

– Будет исполнено, государь, – Пифон почтительно склонил голову, – приложу все усилия для победы Спартака.

Правитель с сомнением посмотрел на царедворца: «Он ведь умён, зачем же во всеуслышанное произнёс явную глупость? Хотя… Нет. Пифон лишь хочет показаться недалёким, дабы подчеркнуть мою гениальность. Хитро».

– Победа не требуется. Война должна идти на территории Рима, как можно дольше. Обещай Спартаку всё: деньги, поставки продовольствия и оружия, боевые корабли, осадные машины, высадку наших войск. Всё, что угодно! Он должен продолжать отвлекать силы Рима, не давая перебросить резервы Лукуллу.

– Если Спартак будет побеждать, мне следует принять меры для сдерживания его успеха?

– Да, именно так, – правитель инстинктивно щёлкнул пальцами, – возьми у казначея пару мешков чистого золота. Используй с умом. Обязательно щедро вознагради Люция Магния и лично Спартака.