Летний лагерь свингеров (ЛП) - Сципио Ник

В тренажерном зале я обычно тренировался с Доком и двумя другими парнями, нашими СП 185—фунтовыми и тяжеловесными борцами. Док мог поднять огромное количество веса, и он спокойно заставил меня поднять больше. Я обнаружил, что могу отжать более 220 фунтов. Но это казалось ничем, когда я понял, что Док превысил 350!

Я также понял, что мое лето, проведенное на скакалке и беге, окупилось; я обнаружил, что бег был на самом деле проще, чем в прошлом году. Я никогда не был спринтером, но мне не хотелось блевать всякий раз, когда я заканчивал трехмильную пробежку. Майк тоже не любил бегать (как и Док), поэтому мы втроем обычно болтались в задней части группы и разговаривали, пока бежали.

Поначалу говорить было очень больно, и мы всегда задыхались. Затем Док лаконично сказал нам, что древние греки пели, когда шли в бой. И они сделали это в бронзовых доспехах весом в семьдесят фунтов и со щитом из гоплита. После этого наши пыхтящие и пыхтящие разговоры не казались такими ужасными.

В разговоре с Майком я узнал, что его семья переехала в нашу часть города по одной-единственной причине -- тренер Симмонс. Отец Майка был рекламным менеджером, и когда он получил работу в Атланте, Майк был разочарован перспективой оставить свою среднюю школу в Дублине. Но как только он начал смотреть программы по борьбе здесь, он сразу же захотел посетить мою среднюю школу.

—Почему?— Я спросил его, когда мы остывали после пробежки.

—Тренер, — сказал он.

—А что насчет него?—

—Он боролся в Небраске.—

—Ну и что? Я имею в виду, я уже знал это,— сказал я пожав плечами.

—Он был двукратным чемпионом страны I дивизиона NCAA. Затем он был помощником тренера олимпийской сборной США.—

—Ты издеваешься надо мной.—

Он отрицательно покачал головой.

—В какой весовой категории он боролся?—

—Твоей,— с медленной усмешкой сказал Майк.

—185-ой?—

—190-ой, — сказал он, пожимая плечами. —Они не отличаються.—

—Черт возьми.—

—Ага,— сказал он. —Он хорош.—

В последующие недели я понял, что значит «действительно хорошо». Майк помогал мне со скоростью и техникой, Док помогал с силовыми тренировками, а тренер просто требовал от меня все больше и больше.

Для нашего первого матча по борьбе, в первые выходные ноября, мы снова провели приглашающий турнир для нескольких школ в этом районе. На этот раз было на две школы больше, чем годом ранее, в результате чего общее число достигло восьми. Джина и Шеннон были там, конечно, как и наши друзья Келли и Ливи.

Кроме того, там была новая лучшая подруга Джины, Хизер Уэллсли. Хизер и ее семья переехали из Сципиона, штат Канзас. Мы все задавались вопросом, что за дурацкое имя было Сципион, но Хизер была действительно хорошей девушкой. Ее старший брат, Чак, играл в футбольной команде. Он был одним из немногих, кто был выше Дока.

Как и Чак, у Хизер были голубые глаза и волнистые светлые волосы. Но там, где Чак был высоким и массивным, Хизер была пышной, и очень милой. Они с Джиной, естественно, тяготели друг к другу, так как были новенькими. Внешне они были противоположны, но их личности были настолько похожи, что иногда меня это пугало.

Когда начался турнир, я впервые увидел борьбу Майка Джи -- соревновательную борьбу. Ему противостоял парень, который год назад сильно избил меня. Одним словом, Майк был феноменален. Не думаю, что другой парень знал, что его ударило. Я смотрел, как Майк работает с другим парнем, который был очень опытным борцом -- я был внезапно рад, что я набрал вес и пошел вверх. Если бы я остался в 167-ой, я бы боролся с JV.

По невероятной случайности случайного планирования и увеличения веса, мой первый матч был против Эммета Карстерса (высокомерного урода). Он также поднялся в весовой категории и выглядел таким же эгоистичным, как всегда. Он помнил меня с позапрошлого года и практически ухмыльнулся, когда мы пожали друг другу руки. Я не мог удержаться и уставился на него, сжимая его руку так сильно, как только могла.

—Прибереги это до того, как я подам свисток,— предупредил судья.

Я быстро отпустил Эммета, но не раньше, чем получил удовлетворение от того, что он съежился. Когда прозвучал свисток, я сразу же заперлась с ним, зацепив правую руку за его шею и притянув к себе. Он сделал то же самое со мной, и я сжала его правый трицепс левой рукой. В таком положении наши головы были очень близко.

—В этом году я тебя быстро прижму,— сказал он.

Я ничего не сказал.

—Ладно, педик, я собираюсь застрелить тобой пол, — сказал он. —Ты готов к этому?—

Прежде чем он закончил говорить, он двинулся. Его плечи повернулись вправо, но я следил за его бедрами. Как и предсказывал тренер, Эммет пошел туда, куда указывали его бедра. И они не пошли.

Словно в замедленной съемке, я шагнул вправо, в противоположном направлении. Затем я отпустил его руку, когда он начал падать. Как струящаяся вода, я скользнула за ним и позволила ему пройти. Левой рукой я держал его за живот, чтобы он не упал еще ниже. Затем моя правая рука обвела его, и я прижалась грудью к его спине.

Когда мои руки сомкнулись, я крепко сжал их. Затем я опустила бедра, выгнул спину и легко поднял его с ног. Я позволила импульсу увести меня назад.

Эммет ударился о коврик с громким стуком.

Я ударил его громким свистом.

Весь маневр занял меньше двух секунд. После этого все практически закончилось. Он боролся. Он замахнулся. Он перепробовал все, что знал, но я был везде, где он хотел быть, до того, как он добрался туда.

Через минуту и семнадцать секунд после первого раунда я зацепился рукой за его колено и неумолимо потянул к другой руке, которая была на его шее. Потом я сжал руки, сжал их вместе и его укачало. В качестве дополнительной меры предосторожности, я подпер его коленом в спину. Затем я плавно скатил его плечи на коврик.

Когда рука рефери хлопнула по коврику, указывая, что я выиграл, было самым сладким звуком, который я слышал за весь день.

Я вскочил на ноги, а мои руки взметнулись в воздух. И тогда слова тренера эхом отозвались в моей голове: «всегда помогай другому парню встать на ноги». Я протянул руку Эммету, но он презрительно посмотрел на меня и встал сам. По неписаным правилам хорошего спортивного мастерства, он был вынужден пожать мне руку, но не сделал этого с достоинством. Затем рефери повернул нас к трибунам, держа каждого за запястье.

Когда он поднял мою руку в воздух, я посмотрел в толпу в поисках Джины. Они с Хизер были с моими родителями. Они были на ногах, хлопали и подбадривали. Все еще тяжело дыша, я почувствовал, как моя грудь набухает, когда рефери держал мою руку в воздухе в течение нескольких секунд.

После того, как судья опустил руку, я привлек внимание Эммета.

—Хорошая партия, Эммет,— сказал я, все еще тяжело дыша. —Я думал, что ты схватил меня, когда схватил за ногу и попытался повернуть назад.—

—Мужик, отвали, — плюнул он.

—Сынок,— предупредил его Судья, —тебе лучше убрать пренебрежительное отношение к другим.—

—Конечно. Ладно, папаша,— сказал Эммет.

Судья и я покачали головой в недоумении.

Это последний раз, когда я пытаюсь быть дружелюбным с Эмметом Карстерсом, подумал я. Высокомерный придурок.

Глава 374

4 ноября 1979 года иранские боевики взяли штурмом посольство США в Тегеране. Моя семья провела напряженную ночь в доме Култера, смотря спутниковое телевидение и местные новости. Все в США, казалось, были в ярости на иранцев, и не без оснований; они держали американских граждан в заложниках.

Кроме того, моя жизнь превратилась в сущий ад. Жизнь Джины была хуже, но в этом была проблема. Из-за ее цвета лица, она приняла много злоупотреблений. Казалось, никого не волновало, что она не иранка. Казалось, никого не волновало, что она даже не из Ближнего Востока. Она была такой же американкой, как и я, но цвет ее кожи выделял ее.

Она пыталась относиться к этому философски, но я мог сказать, что это действительно ранило ее чувства. Хизер, Шеннон, Скотт и я пытались ее поддержать, но Джина была еще жалкой. Мы провели ночь понедельника на диване, смотря телевизор со Скоттом и Шеннон. Все это время Джина казалась рассеянной и грустной.