Селеста (=Ростки мёртвого мира) - Роман Артемьев

Могучий и не старый еще мужчина думал, как поступить. Прежде у него всегда была ясная цель — сохранить семью. Клан. Они, северяне, до сих пор жили кланами, в отличие от суетливых и вспыльчивых сальвов. Кое-кто считал их за приверженность к дедовским обычаям варварами и дикарями, правда, в лицо обидные слова редко осмеливались говорить. На севере предпочитали свою пищу привозной, сами делали многие вещи для дома, молоко покупали не в магазинах, а брали у своих коз. Интересно, как там теперь? В Талею семья приехала перед самой Чумой, отпраздновать поступление младшего сына в престижнейший Университет, да и осталась. Тарраш тогда решил не отправляться в далекий и полный опасностей путь, его семья осталась в городе, раз уж боги так пожелали.

Первые два года жили впроголодь, едва ли не каждодневно отбиваясь от окрестных банд и расплодившихся мажеских творений. Всего-то четверо родичей и погибли. Потом пришел герцог и навел порядок, вроде, все успокоилось, жизнь понемногу принялась входить в спокойную колею. Пока однажды исчез Хастин. Искали его трое суток, всех опрашивали, ходили и к стражникам, и бандитам, ничего не нашли. На третью ночь сын сам пришел. Грязный, усталый, весь в крови… Неживой.

Разума младший не утратил, что с ним происходит, понял быстро и отцу рассказал. Стали думать, как быть дальше. Убивать сына кузнец не пожелал, упырь там, не упырь, все одно родня. Своя кровь, что тут скажешь. Оставаться в доме ему надолго нельзя, рано или поздно кто-то проболтается, или любопытные соседи подглядят, в стражу донесут. Вдвойне опасно: по-первому, неизвестно, долго ли Хастин себя сохранять сможет, не набросится ли на родных. По-второму же, слуг Тьмы люди боялись и за связь с ними могли всю семью беспощадно вырезать. Хочешь — не хочешь, придется парню уходить в Гнойник, чтобы остальных не подставлять.

Так ведь скоро не станет Гнойника. Зачистят.

Очень уж вовремя упырицы пришли. Слишком вовремя. Может, подгадали? Знали, кого встретят? Мастер недовольно осмотрел еще одну заготовку, отложил ее в сторону, устало потер лицо. Чего ждать от нежданных гостий, добра или худа, он так и не смог догадаться. По всему выходит, что встреча полезная — пусть расскажут Хастину о своей жизни, помогут пристроиться, научат всему. Род заплатит, если надо. Девчушки (хотя какие они девчушки. Небось, больше людей убили, чем он в жизни трупов видел. Каждая) с непростыми людьми связаны, зачем-то оборудование покупают, значит, дело свое есть. Похоже, сумели пристроиться в городе.

Слухи об упырях ходят, но именно, что слухи. Среди знакомых Тарраша ни один не встречал не-мертвого с позапрошлой зимы. Трупов с вырванным горлом тоже не находили, значит, не солгала Селеста, старается лишнюю кровь на себя не брать. Как там она сказала, «охотится»? Видали мы таких охотников. Мастер почесал шрам на ключице и криво улыбнулся, упырей он не боялся.

Тарраш решил — в следующий раз девушек он впустит. Поговорить, действительно, есть о чем.

Рихард любовно погладил значок полусотника на рукаве. Не зря, ой не зря он делал подарки штабным офицерам! Других вожаков, согласившихся перейти на службу герцогу, приняли в лучшем случае десятниками, причем у многих часть людей перевели под чужое командование. Исключением стал Черный Маш, которого сразу назначили сотником и «ответственным за связи с вольными формированиями». Попросту говоря, бандитов, не вписавшихся в расширившуюся структуру стражи, намеревались использовать в качестве разведчиков, фуражиров, временных охранников для пленных. В любой армии найдется грязная работа, которую требуется выполнять, поручать же обычным частям не стоит. Маш будет присматривать за всей этой вольницей, станет служить посредником между самыми дикими отрядами и офицерской верхушкой.

Богатая должность.

«Ладно, и меня удача накроет покрывалом» — подумал бывший главарь. — «Звание дали, на довольствие отряд поставили, кусок земли под поместье обещают подобрать хороший. Надо бы подсластить, чтобы не забыли. Скажем, виконт Со картины собирает. Есть у меня одна, ее и поднесем».

Границы принадлежащей правительству территории незаметно раздвинулись в последнее время, поэтому контрабандой Рихард занимался без помощи упыриц. Зачем к ним обращаться, если большая часть постов передвинулась в предместья, туда же переехала треть стражи. Оставшиеся службу несли по инерции, абсолютно все ожидали скорого начала Великой Охоты. Жители Гнойника тоже предчувствовали изменения в своей судьбе и поэтому попрятались, стараясь не попадаться на глаза. Выходили они из убежищ редко, только чтобы обменять часть найденного на еду, некоторые пытались прижиться в окружающих город деревнях. Их положение мало отличалось от рабского.

Словом, у Рихарда появилась масса поводов для радости и всего один для огорчения. Командир сотни и непосредственный начальник презирал попавших к нему в подчинение бывших бандитов и не стеснялся своего отношения выражать. Особое раздражение у него вызывали дворяне, в силу обстоятельств вынужденные слегка отклоняться от жесткого кодекса чести. Откуда его герцог выкопал, Рихард не знал, подобные живые реликты прошлых эпох встречались редко. Вожак не намеревался терпеть насмешки человека, целый год трусливо просидевшего за высокими стенами дворцовой цитадели, о чем и сообщил в максимально изысканной форме. Вражда приняла открытую форму, состояться поединку мешала только дисциплина. Оставалось терпеть, сносить придирки и поджидать удобного момента, чтобы избавиться от заносчивого ублюдка раз и навсегда. Врагов у сотника набралось достаточно, поэтому долго ждать не придется.

О не-мертвых знакомых и старом разговоре насчет заброшенного монастыря полусотник помнил. Его давно интересовало, что скрывалось в старом святилище, почему Селеста настойчиво пыталась узнать о состоянии храма. Возможно, она говорит правду, и там действительно обитают опасные твари той же породы. Но Рихард был готов дать руку на отсечение, что есть еще какая-то причина для расспросов упырицы. Хорошо бы пошарить по подвалам, посмотреть, какие вещички припрятали нынешние хозяева для своих нужд. Днем ведь упыри спят, угрозы никакой.

Вожак поставил в памяти зарубку, пообещав при первой оказии навестить монастырь.

Селеста всей кожей ощущала бросаемые Медеей взгляды, и сама желала навестить Хастина этой ночью, но, стиснув зубы, занялась текущими делами. Она предпочитала сначала переложить синицу из рук в клетку, а потом уже пытаться ловить журавля. Оборудование надо перетащить, помочь Сташу организовать лабораторию, навестить Ласкаша и вытянуть из него имена людей, чье бедственное положение заставит их согласиться работать трактирщиком в организуемом заведении. Именно вытянуть, паренек информацию выдавал охотно, только бессистемно.