Новый Мир. № 3, 2000 - Журнал «Новый мир»

Инна Лиснянская

Пред окном с пчелиной позолотой

Павлу Крючкову.

Беспричинные слезы, это когдаЗастревает всяческая ерундаРыбьей костью не в горле — в твоей душе,Позабывшей, что косточка — не драже.Ну а смех беспричинный, это когдаВидишь воду и знаешь, что это вода,Видишь зиму и знаешь, что это зимаИ что ты не выжила из ума.Ну а смех и слезы, это когдаИсхитришься огонь добыть изо льдаИ во тьме допотопной возжечь свечу,Чтоб тебя похлопали по плечу.

2 октября 1999.

Куст. Приоконный куст —Радость для бедных уст, —Можно сделать дудуИ упреждать беду.Весть. Внезапная весть —Басурманская месть:Ждите от нас гостей —Вам не собрать костей!Век. Многовзрывный век.Новый орды набег, —Страх под ребрами сжат,А дуда — как набат.Сон. Провидящий сон.Лучше бы я с пелен,Как пропойца — вина,Сна была лишена.

30 мая 1998.

Вместе с осенью горю и холодею,В две сопелочки задумчиво сопя:Понапрасну ты затеяла затеюНаизнанку выворачивать себя.Никому чужая тайна не в подмогу,Никому богатство опыта не впрок —И никто не заберет с собой в дорогуЭтой памяти-прапамяти мешок.Все, что будет, не учтет всего, что было,А иначе бы не двигалась земля.Ой, гуляй, гуляй, осеннее светило,Сердцевидными листочками пыля!Человека человек не повторяет,И времен не повторяют времена…Будет заживо, — лишь песня допылает, —Твоя память-перепамять сожжена.

19 октября 1999.

Осень была, как жар-птица, перната,Знала наш тайный маршрут:У твоего синеглазого братаМы находили приют.Наша любовь не была бесприютной.А в одиночестве жилНервный, и этим похожий на ртутныйСтолбик, твой брат Михаил.Ты говорил: в детстве младший мой братик,Ангелокудрый блондин,Всех очаровывал. Он математик,Он не женат и один.…Дни были тусклы, судьба не ласкала,В смерти нашел он приют,И над могилой оранжево-алоОсени перья поют.Я по нему, как по ангелу, плачу, —Что же он знал на земле?Артиллерийский расчет и задачуЖить в человечьем тепле.

7 октября 1999.

Я люблю, но ты не знаешь,Я зову, но ты не слышишь,За чужой спиной витаешь,Над чужим дыханьем дышишь.Чьим внимаешь ты тревогам,Чьей задачей озадачен?Глупый ангел мой, ты БогомМне в хранители назначен.Жалуюсь я и в запискеВ паутине Интернета:Сколько можно без пропискиОколачиваться где-то?Наконец ты будешь возле, —Вызван жалобой великой, —И окажется, что вовсеТы не ангел, а калика,Что изранен, и что раныВсяких крыльев мне дороже,И что мне нужней охраныВ безымянном бездорожьеВрачевать тебя.

20 октября 1999.

Слежались архаика, суржик и сленгНе хуже валежника…Усталое, будто бы мартовский снег,Сознанье мое ожидает подснежника.Едва уловимо дыханье цветка,Едва уловимая —Расцветка, — так пахнут над снегом века,Так выглядит имя навеки любимое.И все, что слежалось, вдохнет новизну,А имя засветится,И я вечереющим словом рискнуК подснежнику утреннему присоседиться.2 октября 1999.

Меж нами — все более писем,Все менее длительных встреч,Давай же прощеньем возвысимВсе то, что возможно сберечь.У встреч наших привкус миндальный,Миндаль — ядовитый орех,В нем грех мой и давний и дальний,Увы, материнский мой грех.У моря, где ты подрастала,Мы мало бывали вдвоем,Я сказок тебе не читала —Стихи запивала вином.Ссылаюсь на давность и дальность,И все-таки вечность подрядМеж нами, как злая реальность,Те детские сказки стоят.И памятью слезы ты множишь,А я множу соли в кости…Прости меня, если ты можешь,И если не можешь — прости.

7 октября 1999.

Настолько раскидиста осень, что мыС листвою и птицами вместе паримПоверх разуменья толпы и молвы,Где всякий огонь превращается в дым.Вкруг листьев — взамен обручальных колец —Нам дым дорисует сюжет неплохой:Я помню тебя, словно книгу слепец,Ты помнишь меня, словно скрипку глухой.И в этом загвоздка, и в этом залогТого, что мы видимся только во сне.А птицы, а листья летящих дорогБез нас хороши в золотистом окне.

21 октября 1999.

Говорю сама себе: не кисниПеред угасающим окном,Смерти нет, поскольку после жизни —Снова жизнь, но в облике ином.То, что тенью было, станет светом,Станет эхо голосом моим,Из жилья жемчужины воздетымК берегам, как небо, голубым.Говорю себе: сиди работайВ мороке последних сигаретПред окном с пчелиной позолотой,Перед сном, в котором смерти нет.

Крыла твои — камыши,Плеча твои — перегной,Прошу тебя, не спеши,Ангел смерти, за мной.А ты, который хранилЖизнь мою, не сулиВзмахами белых крылМузыку вне земли.И если солгу, что мнеПлоть моя не нужна,То провинюсь втройнеИ трижды буду грешна.О Боже, к Тебе придуВ горе, что признаю, —Мне лучше в земном аду,Чем у Тебя в раю.

Мне слышен голос из-под снега:Не сорок дён,А сорок зим — душе до брега,До райских до окон!И воздух я перекрестила,А между темБлестит в снегу твоя могила,Как храм из хризантем.И снова слышу голос давний,Как наяву:Мне гроб — ковчег, забиты ставни,Я сорок зим плыву.Не тронут ни водой подземнойИ ни червем,Отсюда вижу луч полдневныйИ страх в зрачке твоем.Не бойся! Голос мой — предвестье,И повторю:Тебе у райского предместьяЯ окна отворю.

3 октября 1999.

На слова мой век разменянИ летит, как вьюга:Друг от слабости надменен, —Пожалею друга.Я не вследствие недугаЖалостью крылата:Спесь бессилием чревата, —Пожалею брата.В нищете гнездится злоба, —И сестрицу злуюПожалею, — в глаза обаПесней поцелую.Грех на святости алеет —Оставляет метку, —Пожалею, пожалеюЯ свою соседку.А за то, что в зимнем бредеПравда еле тлеет, —И меня на этом светеКто-нибудь жалеет.

8 октября 1999.

Кто пред скинией пропляшетВ этот черный год?Дождик мочит, время пашет,Вечность жнет.Кто себя в благую жертвуНынче принесет?Время косит, вечность жатвуСоберет.Ветер сеет, косит время.Кто ж кропит росойЧеловеческое племяПод косой?

19 октября 1999.

Горит свеча, не видя ничего, —Ни Матерь Божью, ни ее Младенца,Свеча слепа от света своего,От фитильком пропущенного сердцаСквозь стеарин. Но слышит, как молюсь,В словах одних и тех же повторяясь:«Прости, Господь, помилуй нашу Русь!»И чувствует — молюсь, над ней склоняясь.И лишь когда свеча почти сгорит,Черноресничным всмотрится огаркомВ два лика, пред которыми стоит, —И свет свой обнаружит в нимбе ярком.Отметит мельком то, что я жива,Что, в сущности, одно творили дело:Я пыл души влагала во слова,Она во славу Господа горела.

1 ноября 1999.

Лиснянская Инна Львовна родилась в Баку. Автор поэтических книг, вышедших в России, Франции, США. В последние годы пишет и прозу. Лауреат литературной премии Александра Солженицына и Государственной премии России. Постоянный автор нашего журнала. Живет в Москве.