Десять Стрел - Борис Гребенщиков

Борис Гребенщиков

Десять Стрел

© Гребенщиков Б. Б., 2014

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Старик Козлодоев

Сползает по крыше старик Козлодоев,Пронырливый, как коростель.Стремится в окошко залезть КозлодоевК какой-нибудь бабе в постель.Вот раньше, бывало, гулял Козлодоев,Глаза его были пусты;И свистом всех женщин сзывал КозлодоевЗаняться любовью в кусты.

Занятие это любил КозлодоевИ дюжину враз ублажал.Кумиром народным служил Козлодоев,И всякий его уважал.А ныне, а ныне попрятались сукиВ окошки отдельных квартир.Ползет Козлодоев, мокры его брюки,Он стар; он желает в сортир.

Мочалкин блюз

Хочу я всех мочалок застебать,Нажав ногой своей на мощный фуз;И я пою крутую песнь свою —Мочалкин блюз.

Хочу скорей я с них прикид сорвать,Сорвать парик и на платформе шуз;Мочалки, эй, бегите все скорей,Ведь я поюМочалкин блюз.

Я мэн крутой, я круче всех мужчин,Мне волю дай – любую соблазню;А ну-ка, мать, беги ко мне в кровать,Лишь дай допетьМочалкин блюз.

Железнодорожная вода

Дай мне напиться железнодорожной воды;Дай мне напиться железнодорожной воды.Мне нравится лето тем, что летом тепло,Зима мне мила тем, что замерзло стекло,Меня не видно в окно, и снег замел следы.

Когда я был младше, я ставил весь мир по местам;Когда я был младше, я расставил весь мир по местам.Теперь я пью свой wine, я ем свой cheese,Я качусь по наклонной – не знаю, вверх или вниз,Я стою на холме – не знаю, здесь или там.

Мы были знакомы, я слышал, что это факт;Мы были знакомы, я слышал, что это факт.Но сегодня твой мозг жужжит, как фреза;Здесь слишком светло, и ты не видишь глаза,Но вот я пою – попадешь ли ты в такт?

Есть те, что верят, и те, что смотрят из лож.И даже я порой уверен, что вижу, где ложь.Но когда ты проснешься, скрой свой испуг:Это был не призрак, это был только звук;Это тронулся поезд, на который ты не попадешь.

Так дай мне напиться железнодорожной воды;Дай мне напиться железнодорожной воды.Я писал эти песни в конце декабряГолый, в снегу, при свете полной луны,Но если ты меня слышишь, наверное, это не зря.

Герои рок-н-ролла

(молодая шпана)

Мнепорана покой —Я устал быть послом рок-н-роллаВ неритмичной стране.Я уже не боюсь тех, кто уверен во мне.

Мы танцуем на столах в субботнюю ночь,Мы старики, и мы не можем помочь,Но мы никому не хотим мешать,Дайте счет в сберкассе – мы умчимся прочь;

Я куплю себе Arp и drum-machineИ буду писаться совсем один,С двумя-тремя друзьями, мирно, до самых седин…

Если бы вы знали, как мне надоел скандал;Я готов уйти; эй, кто здесьПретендует на мой пьедестал?

Где та молодая шпана,Что сотрет нас с лица земли?Ее нет, нет, нет…

Мое место под солнцем жарко, как печь.Мне хочется спать, но некуда лечь.У меня не осталось уже ничего,Чего я мог или хотел бы сберечь;

И мы на полном лету в этом странном пути,И нет дверей, куда мы могли бы войти.Забавно думать, что есть еще люди,У которых все впереди.

«Жить быстро, умереть молодым» —Это старый клич; но я хочу быть живым.Но кто-то тянет меня за язык,И там, где был дом, остается дым;

Но другого пути, вероятно, нет.Вперед – это там, где красный свет…

Где та молодая шпана,Что сотрет нас с лица земли?Где та молодая шпана,Что сотрет нас с лица земли?Ее нет, нет, нет…

Плоскость

Мы стояли на плоскостиС переменным углом отраженья,Наблюдая закон,Приводящий пейзажи в движенье;Повторяя слова,Лишенные всякого смысла,Но без напряженья,Без напряженья…

Их несколько здесь —Измеряющих время звучаньем,На хороший вопросГотовых ответить мычаньем;И, глядя вокруг,Я вижу, что их появленьеВесьма не случайно,Весьма не случайно…

Моей звезде

Моей звезде не сужденоТепла, как нам, простым и смертным;Нам – сытный дом под лампой светлой,А ей – лишь горькое вино;

А ей – лишь горькая беда,Сгорать, где все бегут пожара;Один лишь мальчик скажет: «Жалко,Смотрите, падает звезда!»

Моей звезде не сужденоУстать или искать покоя;Она не знает, что такоеПокой, но это все равно.

Ей будет сниться по ночамТот дом, что обойден бедою,А наяву – служить звездою.И горький дым, и горький чай…

Почему не падает небо

Он слышал ее имя – он ждал повторенья;Он бросил в огонь все, чего было не жаль.Он смотрел на следы ее, жаждал воды ее,Шел далеко в свете звезды ее;В пальцах его снег превращался в сталь.

И он встал у реки, чтобы напиться молчанья;Смыть с себя все и снова остаться живым.Чтобы голос найти ее, в сумрак войти ее,Странником стать в долгом пути ее;В пальцах его вода превращалась в дым.

И когда его день кончился молча и странноИ кони его впервые остались легки,То пламя свечей ее, кольца ключей ее,Нежный, как ночь, мрамор плечей ееМолча легли в камень его руки.

Укравший дождь

Я думаю, ты не считал себя богом,Ты просто хотел наверх,Резонно решив, что там теплей, чем внизу.И мне любопытно, как ты себяЧувствуешь там теперь —Теперь, когда все бревна в твоем глазу;

Ты смеялся в лицо, ты стрелял со спины,Ты бросал мне песок в глаза;Ты создал себе карму на десять жизней вперед.Ты думал, что если двое молчат,То и третий должен быть «за»,Забыв уточнить, чем ты зашил ему рот.

Теперь нам пора прощаться, но я не подам руки,Мне жаль тебя, но пальцы твои в грязи;И мне наплевать, как ты будешь житьУ убитой тобой рекиИ что ты чувствуешь в этой связи.

Ты жил, продавая девственницамСвой портрет по рублю в полчаса —Тот, что я написал с тебя позавчера;Ты кричал о ветрах – но горе тому,Кто подставил тебе паруса:Ведь по стойке «смирно» застыли твои флюгера;

И ты флейтист, но это не флейта неба,Это даже не флейта земли;Слава богу, ты не успел причинить вреда.Ведь я говорил, что они упадут —И они тебя погребли;Небес без дождя не бывало еще никогда.

Не жди от меня прощенья, не жди от меня суда;Ты сам свой суд, ты сам построил тюрьму.Но ежели некий ангелСлучайно войдет сюда —Я хотел бы знать, что ты ответишь ему.

Иванов

Иванов на остановке,В ожиданьи колесницы,В предвкушеньи кружки пива —В понедельник утром жизнь тяжела;А кругом простые люди,Что, толпясь, заходят в транспорт,Топчут ноги Иванову,Наступают ему прямо на крыла.И ему не слиться с ними,С согражданами своими:У него в кармане Сартр,У сограждан – в лучшем случае пятак.Иванов читает книгу,И приходят котролеры,И штрафуют Иванова;В понедельник утром все всегда не так.

Он живет на Петроградской,В коммунальном коридоре,Между кухней и уборной,И уборная всегда полным-полна;И к нему приходят людиС чемоданами портвейнаИ проводят время жизниЗа сравнительным анализом вина;А потом они уходят,Только лучшие друзьяИ очарованные дамыОстаются с Ивановым до утра;А потом приходит утро,Все прокурено и серо,Подтверждая старый тезис,Что сегодня тот же день, что был вчера.

Второе стеклянное чудо

Когда ты был мал, ты знал все, что знал,И собаки не брали твой след.Теперь ты открыт, ты отбросил свой щит,Ты не помнишь, кто прав и кто слеп.Ты повесил мишени на грудь,Стоит лишь тетиву натянуть;Ты ходячая цель,Ты уверен, что верен твой путь.

Но тем, кто не спит, не нужен твой сад,В нем нет ни цветов, ни камней.И даже твой бог никому не помог,Есть другие, светлей и сильней;И поэтому ты в пустоте,Как на старом забытом холсте:Не в начале, не в центреИ даже не в самом хвосте.

Держаться корней