Кольцо княжны Таракановой - Наталья Николаевна Александрова

Наталья Александрова

Кольцо княжны Таракановой

Артефакт & Детектив

© Александрова Н.Н., 2023

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Поезд замедлил ход и остановился.

Молодая женщина отдернула занавеску и осторожно выглянула в окно.

За окном была какая-то небольшая станция – серый бетонный перрон, унылое серое здание с неразборчивым названием этого райского местечка. Где-то на заднем плане виднелись невзрачные пристанционные постройки, тополя в пожухлой листве. Моросил мелкий дождь, и под этим дождем к поезду торопливо шла единственная пассажирка в плаще с поднятым воротником, с клетчатым чемоданом на колесиках.

Еще на перроне были пожилой железнодорожник с флажком в руке, бабка с кастрюлей свежих пирожков, безуспешно пытавшаяся сбыть их кому-нибудь из пассажиров, и шелудивый пес, который заглядывал этой бабке в глаза, надеясь на подачку.

Женщина с чемоданом вошла в вагон, и, словно ее ждали, тут же железнодорожник взмахнул флажком, раздался хриплый гудок, поезд дернулся, лязгнув буферами, как старик вставной челюстью, и станция медленно поползла мимо окон – в небытие, из которого она вынырнула на минуту.

Молодая женщина выдохнула с облегчением. Ничего необычного, ничего, что могло бы ее насторожить. Она задернула занавеску, привычно покосилась на заветный чемодан, прилегла на нижнюю полку и прикрыла глаза.

Ехать оставалось еще почти сутки. Еще несколько таких безымянных станций, несколько сотен километров… Она все дальше от того опасного места, все ближе к большому городу, где так легко затеряться…

Вдруг дверь купе откатилась, и на пороге появилась та самая пассажирка, которая только что шла по перрону. Воротник плаща теперь был опущен, и можно было разглядеть ее в тусклом свете, льющемся из коридора.

Женщина на пороге была примерно такого же возраста, как она сама. Взгляд какой-то затравленный, испуганный…

– Привет! – проговорила новая пассажирка, попытавшись улыбнуться. – Это ведь третье купе?

– Третье, – молодая женщина тоже механически, одними губами улыбнулась в ответ.

– Значит, мы будем соседями.

– Выходит, так…

– Вы ведь тоже в Питер?

– А куда же еще…

– Может, на «ты»? Мы ведь примерно ровесницы.

– Хорошо, давай на «ты».

Новая пассажирка закинула свой чемодан на верхнюю полку. При этом рукав плаща сдвинулся, и стал виден синяк на запястье. Она испуганно оглянулась, поправила рукав, села, вымученно улыбнулась:

– Ты в Питер не первый раз?

– Не первый.

– А я – первый… хорошо хоть, есть где на первое время остановиться…

– Родня? – не слишком заинтересованно спросила пассажирка.

– Не то чтобы родня… племянница моей соседки согласилась меня приютить.

– А что ж ты так… считай, к чужим людям?

Попутчица вместо ответа быстро, настороженно взглянула, как испуганный зверек. И этот взгляд, и синяк на запястье, и вся ее повадка сложились в понятную картину.

– От мужа бежишь? – догадалась пассажирка.

Попутчица и сейчас не ответила, она закусила губу, отвернулась к окну.

– Да расслабься, не хочешь говорить – и не надо, – как можно спокойнее сказала пассажирка, – мне-то что, я человек посторонний…

В это время дверь купе снова откатилась, на пороге появилась излишне жизнерадостная, краснолицая проводница, проговорила нараспев, сильно окая:

– Девочки, чайку горячего не желаете?

Попутчица отвернулась. Первая пассажирка проговорила:

– Да, обязательно. Два стакана, с лимоном. Нет, три. И печенье, если есть.

– Как не быть! Сейчас принесу.

Когда дверь за проводницей закрылась, попутчица снова взглянула тем же взглядом испуганного зверька:

– Я не хочу чаю…

– Тебе нужно. Обязательно горячего и сладкого, с печеньем. Тебе сразу полегчает. Первое дело от стресса.

– И денег у меня не особо…

– Да брось ты, какие это деньги…

Проводница вернулась очень быстро – стаканы в красивых подстаканниках, темно-красный чай, какой бывает только в поездах, печенье…

Попутчица порозовела и отмякла.

– Ты права… – проговорила она, допивая первый стакан. – От мужа бегу. Сил моих больше нет…

– Что, нельзя было просто развестись? – осторожно спросила пассажирка.

– Ох, ты не представляешь, что он устраивал! Ревновал меня страшно – это раз…

– Что, было за что? – прищурилась пассажирка.

– Да нет, конечно! Вообще на других мужчин не смотрела! Ходила – глаза в пол, как мусульманка, глаза не красила, платком замотаюсь, юбка до полу…

– Тяжелый случай… Он что у тебя – совсем ненормальный?

– Сама не знаю… – попутчица поникла головой. – Когда замуж выходила – вроде нормальный был. Вежливый такой, предупредительный, ухаживал красиво. Это потом у него началось.

Она наклонила голову еще ниже, и тут вдруг слова полились из нее неудержимым потоком. Так бывает довольно часто: человек мучается, держит все в себе, и вдруг открывает душу перед случайным попутчиком. А что, в самом деле: вот доедут они до места, разойдутся и больше никогда друг друга не увидят.

Она говорила и говорила, низко опустив голову, и все вертела кольцо на пальце правой руки.

– Что ж ты кольцо не сняла, раз от мужа бежишь? Ведь его подарок небось…

– Вовсе нет! – Попутчица подняла голову. – Это бабушка мне подарила. Это кольцо у нас в роду хранится, от матери к дочери переходит. У бабушки сын был, мой отец, вот она мне и отдала его еще раньше, перед тем как умерла. Велела беречь, не терять и никому не отдавать. Оно простое совсем, серебряное, но фамильная вещь… Только велико мне немного, спадает…

Кольцо и правда было простенькое: тонкий ободок и две веточки переплетенные.

– Ты устала, – пассажирка погладила попутчицу по плечу, – давай-ка ложиться. Утро вечера мудренее.

– Так тетя Лика всегда говорит… – Глаза у попутчицы и правда слипались, очевидно, это реакция на стресс.

По очереди они сходили в конец коридора, чтобы привести себя в порядок перед сном. Возле туалета ошивался какой-то подозрительный тип, он посмотрел на пассажирку с интересом. Возможно, просто от нечего делать, от дорожной скуки.

Но все же перед тем, как лечь спать, она зафиксировала дверь купе и для верности привязала ее полотенцем к металлической стойке. Попутчица посмотрела удивленно, но ничего не сказала.

Попутчица заснула сразу же, а она спала плохо, просыпалась от каждого подозрительного звука. Наконец окончательно проснулась, еще в темноте быстро проверила чемодан. Попутчица все спала, уютно посапывая, как ребенок.

Внезапно ей зверски захотелось есть. Тоже реакция на стресс, усмехнулась она в темноте.

Она оделась, вышла в коридор, дошла до вагона-ресторана, который работал.

Полусонный официант принес ей два черствых бутерброда с сыром и маленькую чашку крепкого кофе. Был седьмой час утра.

Она пила свой кофе маленькими