Детектор лжи - Рой Йохансен

Рой Йохансен

Детектор лжи

Посвящается маме, объяснившей мне, что в жизни возможно все…

Глава 1

Господи, как он ненавидел свою работу. Кен Паркер закрепил ленты на груди потного мужчины и проверил, хорошо ли затянуты ремни.

– Я немного нервничаю, – сказал клиент и вспотел еще больше.

Вот бедняга. В чем он провинился, чтобы заслужить такую процедуру? Наверное, ни в чем. Это был уже пятый посетитель, последний из тех, с кем работал сегодня Кен. На вид нормальный парень.

Впрочем, какая разница.

Кен надел на руку испытуемого манжету для измерения артериального давления. Манжета крепилась на липучке. Кен взял резиновую грушу и начал качать воздух. С каждым разом глаза мужчины все больше вылезали из орбит.

Кен взглянул на свой прибор. Детектор лжи. Полиграф. Машина правды. Устройство размером с маленький копир стояло на металлической подставке в середине его обшарпанного кабинетика. Ему всегда казалось, что эта штуковина выглядит жутковато. Наверное, ее сделали такой специально. Квадратная, голая, с острыми углами и нервно дрожащими иголками, которые чертили зубчатые линии на медленно двигавшейся миллиметровке.

Объект исследования, некто Карлос Валес, сидел на неудобном стуле с прямой спинкой. Нельзя позволять им расслабиться. Ни в коем случае. Пусть нервничают. Пусть боятся. Пусть поверят. Вот тогда из них можно вытрясти всю душу. Если они подумают, что в этой коробке есть какой-то толк, возможно, она действительно сработает.

Кен надел датчик пота на указательный палец Карлоса. Мужчина был мокрым, как мышь. Его сердце колотилось. Кен отступил на шаг и взглянул на испытуемого. У Карлоса был жалкий вид: то, что нужно.

Кен напомнил себе, что надо бы подыскать новую работу.

– Почему вы так нервничаете? Хотите меня обмануть?

– Нет, я просто боюсь…

Кен плюхнулся в кресло и развернулся к своему захламленному столу.

– Боитесь, что детектор покажет, что вы лжете, хотя на самом деле это не так.

Кен, не подняв головы, легко представил, как Карлос кивнул ему в ответ. Он уже тысячи раз видел этот робкий, испуганный кивок, и смотреть на него снова не имело смысла. Вместо этого Кен продолжал разглядывать свой стол. Господи, полно неоплаченных счетов. Неужели его дела настолько плохи? А этот телефонный номер… может, той женщины, которая?.. Нет, вряд ли. Наконец он взял колоду карт.

– Не волнуйтесь. Сначала проведем маленький тест. – Он развернул кресло и взглянул на Карлоса. – Возьмите карту.

– Что?

– Возьмите карту. Любую.

Карлос подался вперед, дрожащая рука нерешительно зависла над колодой. У него были грязные ногти и толстые пальцы с мозолистыми шишками на суставах. Он выбрал карту.

Кен положил оставшуюся колоду на стол.

– Отлично, Карлос. А теперь я хочу, чтобы вы мне солгали.

– Что?

– Солгите мне. Просто смотрите на свою карту и отвечайте «нет» на любой вопрос, который я задам. Мы настроим машину на вашу реакцию. Готовы?

Карлос неуверенно пожал плечами. Кен повернулся к своему аппарату и постучал по корпусу, слегка встряхнув чувствительные иглы. Катушка с лентой медленно завертелась, и миллиметровая бумага поползла под пляшущими датчиками.

Они записывали каждое дыхание Карлоса.

Каждый удар его сердца.

Каждую каплю пота.

Кен с умным видом наклонился над своим прибором. Если они поверят, что эта штуковина читает мысли, она действительно может сработать.

– Прекрасно. Это карта с фигурой?

– Нет.

– Это карта с числами?

– Нет.

Кен взглянул на показания прибора.

– Отлично. У вас фигурная карта, верно?

Кончики игл подпрыгнули, среагировав на волнение Карлоса.

– Это король?

– Нет.

– Дама?

– Нет.

– Валет?

– Нет.

– Туз?

Кен снял колпачок с фломастера и сделал пометку над одной из линий.

– Ладно, теперь поговорим о масти. Это крести?

– Нет.

– Пики?

– Нет.

– Черви?

– Нет.

– Бубны?

– Нет.

Кен поднял голову.

– У вас дама червей.

Иглы снова резко скакнули. Карлос с трудом сглотнул и показал свою карту. Дама червей. Кен кивнул:

– Превосходно. Вы то, что мы называем «легким материалом». Мечта любого оператора. Вам не о чем беспокоиться.

Карлос не мог отвести взгляд от улыбающейся дамы. Кен забрал у него карту.

– Прекрасно. Приступим к делу. Ваш работодатель попросил меня узнать о пропаже некой видеоаппаратуры…

Весна в Атланте. Кен любил теплую погоду, но сырость приводила его в уныние. После последнего допроса прошло чуть меньше часа, и теперь он не спеша гулял по своему любимому парку, делая символическую разминку и размышляя о том, так ли уж ему нужна сегодня обычная трехмильная пробежка.

За тридцать четыре года своей жизни Кен никогда не занимался спортом ради самого спорта. Просто он всегда был в форме и любил физические упражнения. Даже теперь, когда его школьные друзья растолстели и обзавелись вторыми подбородками, он по-прежнему оставался гибким и стройным. После изматывающего трудового дня хотелось немного проветриться. С каждым годом работа со всеми этими потными типами, проходившими через его кабинет, давалась все тяжелее, и к вечеру Кен чувствовал себя сплошным комком нервов.

Продолжая валять дурака с разминкой, он окинул взглядом небоскребы, громоздившиеся в нижней части города. Атланта менялась с каждым годом. Настоящий мегаполис.

Не то что эти провинциальные городишки с ленивыми жителями и кантри-музыкой, какие любят изображать в кино, – здесь крупный и серьезный международный центр. Кен с двенадцати лет жил в Атланте и ее окрестностях, но у него не было никакого акцента. Как и у большинства его друзей. Новые южане.

Солнце уже клонилось к горизонту, пора было что-то решать. Вот черт, он чуть не забыл. Она будет его ждать. Кен потрусил по беговой дорожке, как неизменно делал каждую неделю по понедельникам, средам и пятницам.

Через полмили он увидел Марго Аронсон.

– Не останавливайся! – крикнула Марго, когда Кен оказался рядом.

Она застегнула свою поясную сумку и присоединилась к нему на дорожке.

Кен посматривал на нее, пока они бежали рядом. Марго была одним из немногих здравомыслящих людей, которых он знал. В свои тридцать три она выглядела очень симпатичной и с каждым годом становилась лучше. Подруги ее за это ненавидели.

Марго начала с места в карьер.

– Расскажи мне об Арлин.

В последнее время личная жизнь Кена стала частой темой их бесед.

– Все по-старому. Я с ней встречаюсь раз или два в неделю. Хорошо проводим время. Не более.

– А что будет дальше?

Он фыркнул, когда они стали вписываться в поворот. Милая, добрая Марго. Все еще надеется, что он кого-нибудь найдет. Какую-нибудь замечательную женщину. Вроде нее, но не совсем такую, как она.

– Я и о настоящем не знаю, что сказать, а уж о будущем тем более. Так, видимся от случая к случаю, то там, то здесь… Но она абсолютно уверена, что отлично меня знает.

– А это не так?

– После нескольких свиданий?

– Что конкретно она тебе сказала?

– Что я не смогу ее бросить, потому что слишком сильно ее люблю.

– Хм. А она не говорила тебе, что ты самодовольный сукин сын?

– Нет.

– И что ты так основательно застрял в инфантильной стадии развития, что вряд ли из нее когда-нибудь выберешься?

– Нет.

Марго кивнула:

– Тогда ты прав. Она тебя не знает.

Марго сделала рывок.

Кен продолжал бежать трусцой, уверенный, что они еще успеют наговориться, когда будут остывать после пробежки. Он смотрел в спину Марго. Она была одной из немногих постоянных величин в его изменчивой жизни. Жаль, они не были знакомы во время учебы в школе, в дни его славы, когда в дневнике были одни пятерки и он уверенно вел свою футбольную команду к чемпионату страны. Отличное было время, вздохнул Кен. Интересно, что она думала бы о нем в те годы?

Он мог бы и дальше профессионально заниматься спортом, но вместо этого выбрал университет Джорджии и проучился два семестра, пока у отца не нашли болезнь почек.

Деньги по страховке кончились через несколько месяцев, и у семьи начались финансовые проблемы. Кен решил на время бросить учебу и поехал прокладывать кабель на южном побережье Аляски.

Он регулярно высылал свою зарплату домой, но затраты на лечение все росли. Через пятнадцать месяцев его отец скончался в больнице, оставив неоплаченные счета на сто сорок тысяч долларов. Все в один голос твердили его матери, что они должны объявить себя банкротами.

Но Кен отказался наотрез. Его семья всегда отдавала долги. И хотя мать уговаривала его передумать, он решил выплатить все до последнего цента.

Когда работа на Аляске кончилась, Кен устроился работать на буровую вышку и при каждом телефонном звонке твердил матери, что они должны забыть про банкротство. Он потратил шесть с половиной лет жизни, но, в конце концов, избавился от долгов.