Апокалипсис - Сергей Панченко

Сергей Анатольевич Панченко

Апокалипсис

Глава 1

Швейцарский институт трансплантологии выходил своим фасадом на мощеную улочку старой Женевы. Ничем не примечательное здание, лишь скромной табличкой из нержавеющей стали информировало прохожих о своей принадлежности. Многие жители города, изо дня в день проходя мимо каменных стен здания, не обращали внимания на скромную табличку и на вопрос «как пройти к институту трансплантологии?» лишь беспомощно разводили руками. Тем не менее институт имел мировую известность в научных и медицинских кругах, прославившись инновациями в сфере приживления тканей.

Профессор Сагалевич решил сэкономить на такси от аэропорта. Он доехал до центра города на автобусе и принялся разыскивать здание института пешком. Отвергая современные средства коммуникации он усложнил себе поиски. Еще дома он вызубрил маршрут по старому атласу, и надеясь на свою память и школьные знания немецкого языка считал что поиск института не займет у него много времени. К несчастью оказалось, что все с кем он пытался заговорить отвечали ему на французском.

Проплутав не меньше двух часов и окончательно потеряв ориентацию в чужом городе профессор вынужден был, на свои скромные средства нанять такси. Водитель удивленно посмотрел на профессора. Он попытался что-то сказать на французском, затем на английском, но видя, что его не понимают, махнул рукой и поехал. Машина нырнула под арку старинного здания, немного проехала дворами мимо небольших ухоженных цветочных клумб и выехала на улицу, почти сразу припарковавшись на обочине.

— Чего остановились? — Спросил профессор на русском.

— Arrivés sur le lieu de. — Произнес водитель и показал рукой в сторону неприметного здания.

— Хау мач? — Сагалевич догадался, что его привезли на место и уместно спросил на английском.

— Trois euros. — Водитель сложил три пальца вместе, на случай если его не поймут.

— Спасибо, почти даром. — Обрадовался профессор, доставая старый потрепанный бумажник. — Хотя и ехать почти не пришлось.

Машина уехала. Профессор подошел к старинной деревянной двери, справа от которой висела неприметная табличка уведомлявшая на трех языках о принадлежности здания всемирно известному институту. Сагалевич немного поволновался перед тем как нажать на кнопку вызова. Любимая работа полностью заменяла ему всю остальную жизнь. Приглашение на международный симпозиум по проблеме трансплантологии равнялось для него золоту на Олимпийских Играх, а может и того важнее. К тому же, профессор Шенхель пригласил пожить у него на время симпозиума. А это было вообще что-то невероятное. Для Сагалевича имя светила швейцарской науки равнялось богу. Все его труды он тщательно разбирал, перечитывал, и пытался воссоздать в своем учреждении.

Старомодный звонок известил охранника о том, что к ним пожаловали. Пожилой человек в униформе открыл дверь. Профессор протянул заранее приготовленные документы, извещавшие о том, что его сюда пригласили. Охранник пробежал по ним глазами, прокартавил на французском и жестом пригласил пройти внутрь.

Современная обстановка внутри здания резко контрастировала с каменными стенами средневековой Европы. Можно было подумать, что ты находишься не в институте, а в каком-нибудь дорогом отеле, помешанном на интерьере белого цвета. В конце небольшого и широкого коридора находилась стойка, за которой сидела приятная светловолосая девушка в стильных очках. За ее спиной, на стене красовался большой герб института. Девушка подняла глаза на подошедшего ученого.

— Профессор Сагалевич. — Представился он, чувствуя себя немного неуверенно в роскошной обстановке. — Я по приглашению. Вот мои документы.

Девушка улыбнулась и приняла документы. Перелистала их, часть бросила себе в стол, остальные вернула. Она подняла трубку телефона и удивительно мягко для немецкого языка начала что-то говорить. Сагалевич заметил на ее белой рубашке бейджик с именем «Anna».

— Professor wartet auf Sie. — Девушка вышла из за стойки и показала ученому следовать за ней.

— Данке шён! — Наконец обрадовался ученый случаю вставить знакомую фразу.

Девушка изящно виляя ягодицами в обтягивающей юбке шла впереди. Вскоре они уперлись в дверь. Анна провела карточкой по считывающему электронному замку. Загорелась зеленая лампочка, и щелкнул замок. За дверью обнаружился длинный коридор. Девушка и Сагалевич проследовали дальше. Их гулкие шаги громко раздавались в пустоте коридора. Анна остановилась и мило улыбнувшись показала на дверь.

— Данке шен! — Снова поблагодарил ученый.

Сагалевич тронул дверную ручку. Та без усилий поддалась и дверь бесшумно открылась. Взору профессора открылась обстановка кабинета знаменитого ученого. По левую руку от двери шли стеллажи с книгами. Сагалевич в этом плане был сам традиционен и его кабинет также был завален книгами. По правую руку располагались шкафы со стеклянными дверцами. За стеклом находились ряды банок с заспиртованными органами животных. В самом конце небольшого кабинета находился стол, почти во всю ширину. На нем стоял монитор и куча всякой оргтехники. Из-за монитора был виден вздрагивающий белый халат. Пространство кабинета было наполнено стуком клавиш.

На Сагалевича не обращали внимания и тому пришлось слегка кашлянуть. Стук прекратился и из-за монитора показалась седая шевелюра швейцарского ученого.

— Sie sind es, der Professor — Шенхель встал и направился к Сагалевичу — Wie teuer?

— Данке, ист аллес гут. — Слова сами всплыли в памяти.

Шенхель достал из кармана халата телефон и набрал номер.

— Wladimir, komm mit mir.

Через пару минут пришел молодой человек.

— Гутен таг, профессор. — Поздоровался он, не пытаясь скрывать свой акцент.

— Wladimir Russisch. Er würde zu uns.

Владимир с удивлением посмотрел на профессора. Сагалевич с не меньшим интересом посмотрел на Владимира.

Позади здания института имелся дворик, воротами выходивший на тихую улочку. Небольшие машины иногда заезжали в этот дворик чтобы выгрузить оборудование и прочие вещи необходимые институту. Ворота перекрывал шлагбаум, который охраняли двое мужчин преклонного возраста и одна немецкая овчарка.

На собаке стоило остановиться подробнее. Стареющий пес, неоднократно использовался в проведении опытов. На его шкуре имелось несколько правильных квадратов шерсти другого окраса и структуры, следы приживления чужих участков кожи. Поначалу клички у собаки не было, только номер. Когда пришло время усыпить пса по старости, один их молодых ученых дал ему кличку — Лоскут. Говорят, если хочешь убить животное, не давай ему имя. Лоскута так и не смогли убить, отправив его охранять ворота во двор.