Избранные стихотворения - Лазарь Кельберин

Лазарь Кельберин. Избранные стихотворения

У городских ворот

На том месте, где ты стояла,Как-то тихо стою, как вор.Между нами десять кварталовБесконечного города.

Ты прекрасен закат прохладный!За оградой зеленая даль.Ты придешь, мой друг беспощадный,Чтобы было печальнее.

Ведь я жду тебя здесь недаром.Ты расспросишь опять о нем.Я смогу сосчитать ударыСердца спокойного.

Только счастье не умирает.Только радостней произвол!— Необъятное небо пылаетКоричневым золотом.

«Пусть небо в жемчуг одевает тучи…»

Пусть небо в жемчуг одевает тучи.Мне эта площадь серая милей.И пенье проводов, и взлет могучийМеталла звонкого, кубических камней.

Вино сверкает. В этот тихий вечер,Как дым кадильный — папиросный дым,Как аромат давно забытой встречи,Как близкий друг, чье имя я забыл.

— Твои глаза пленительны и узки,Но наши встречи слишком коротки.Откуда-то задорно, по-французски,Толпу пронизывает пошленький мотив.

— О, где вы, духи! Радостней простораМне рук твоих кольцо и шелк груди.На потемневшем небе светлый городГигантской декорацией висит.

«Словно дух, от земли отлетающий…»

Словно дух, от земли отлетающий,Приближаюсь к твоей синеве,Я богатство твое расточающий,Полюбивший жизнь на земле.

Высоко, пред святой оградою,Там, где вход в предвесенний сад,Мне не страшно ловить с отрадоюТвой, почти человеческий взгляд.

И так сладко душе торжествующейЗнать, что девушки и цветы,И весь песенный мир, ликующий,Только отблеск Твоей красоты.

«Сестра моя, мой друг большой и нежный…»

Сестра моя, мой друг большой и нежный,Не о печали звезды нам поют,Они поют о радостях безбрежных,Что в этом мире благостном цветут.

О красоте торжественных закатов,О душах солнц и о сердцах зверей,О плясках ветра в далях синеватых,Об устремленности жемчужных кораблей.

О том, что будет, и том, что было,О неподвижности далеких берегов,О светлых ангелах золотокрылых,Глядящих вниз с веселых облаков.

Вот исчезают тонкие преграды,Мы чувствуем язык седых камней.Легко, легко! Нам никого не надо,Ни Бога, ни людей.

Из сборника «Идол» (Париж, 1929)

Синий лебедь

Тамаре Тумановой

Люди радуйтесь! Пойте снова!Воры, пьяницы, — все равно!Приглашает на праздник новыйПретворивши воду в вино.

Парусами несутся тучи,Вслед за солнцем месяц встаетИ певцов знаменитых лучше,Птичий хор над землей поет.

И, надевши на лапы ленты,И на головы колпачки,Тащат все свои инструментыИ кузнечики, и сверчки.

И не в силах стоять на страже,Созывая звериный род,На поляне собака пляшет,До ушей раскрывая рот.

А в безвыходной середине,Где ни новый, ни старый век.Тихо плавает лебедь синийПо зеркальным просторам рек

Сотня белых — сверкает справа,Слева — черных сто лебедей,Это духи любви и славы,Их питает лишь кровь людей.

А у настежь раскрытой двери,Там, в тумане, у берегов,На ступенях моих неверийВстали звуки в одеждах слов.

И, чудесно для глаз и слухаВоскрешая забытый рай,Они молятся перед ДухомВ алтаре лебединых стай.

Январь 1930

«О смерти можно много сказать…»

О смерти можно много сказать,Но запах листвы весеннейЧудесней. И гамма звучит опятьМоих недоумений.

За то, что еще уходить мне раноА важного дела нет;За то, что звучит из глуби летМне голос Аристофана:

За то, что трудиться и строить лень,За грешный напев невольный —Я храм сотворил, где каждый деньПраздник престольный!

Сборник стихов. 1930. Выпуск III.

«Вне состраданья, вне страданья…»

Вне состраданья, вне страданья,Почти любовь, скорей тоска,Есть ревность: та, что без желанья,Она безумна и жалка.

У бедных, ею одержимых,Так много дел непоправимыхИ тайных слез, необъяснимых.

Все им ненужно, все неважно,Ни блажь ума, ни тела дрожь…— Печальней лжи любви продажнойЛюбовь, похожая на ложь.

«Современные записки» Кн. LVI, 1934

«Вечером, почти впотьмах…»

Вечером, почти впотьмах,Наклоняясь над тобою,Я любуюсь сам собою,Крошечным — в твоих зрачках.

Также и тебе, скажи,Как во мне не отражаться?Ведь глаза недаром мнятсяЯсным зеркалом души.

— Так глядимся в зеркалаЧерные и голубые,Но в любви есть много зла,И мы сами очень злые.

И бывает, что любя,Даже, будто бы, навеки,В самом близком человекеИщем лишь самих себя.

«Среди плодов нет краше винограда…»

Среди плодов нет краше винограда— Вершина радости и страсти дно! —Но чтобы пьяным быть, вина не надо:Земная жизнь старейшее — вино.

Слепые звезды ночь нам освещают,И солнце самому себе темно.И оттого цветы благоухают,Что им взлететь на небо не дано.

«Числа», 1930. № 2-3

«Пусть каждый день к могиле шаг…»

Пусть каждый день к могиле шагИ смерть чего-то дорогого,Но я живу — и смерть никакНе обольстит меня живого.

Не беспокойся, не грусти,Не важно — верить или не верить,Есть боль какая-то в груди,Которую нельзя измерить.

И в этой боли есть ответ.В холодный вечер вдруг мне ясно,Что в ней одной тепло и светИ все, что в жизни не напрасно.

«Все дальше, дальше… это? — Нет…»

Все дальше, дальше… это? — Нет.Не то ли? Нет. — О, Боже, Боже!Я проклинаю белый свет,Себя я проклинаю тоже.

И не хочу, нет, не хочу— И не из страха, не из лени —Спасая плоть, бежать к врачу.Спасая душу, гнуть колени.

«…И пряча под подушками ключи…»

…И пряча под подушками ключиС тех пор не спят ночами богачи;

С тех пор, сверкают, как ни сторожи,В урочный час кровавые ножи;

С тех пор, окаменелый, ледяной,Самоубийца бродит под луной;

С тех пор, презрев девическую кровь,Они воспели черную любовь…

— И даже ты, святой среди святош,Не знаешь сам, как ты на них похож!

«Числа», 1931. № 5

«Сильнее жизни? Горя нет такого…»

Сильнее жизни? Горя нет такого,Зачем же плакать жалкими слезами!— Все выше, выше, млечными стезямиИз глубины туманного, земного…

Все тише, тише, вечным приближеньемКак хорошо забыть о человеке…— О, где теперь беспомощным движеньемВы креститесь, мои закрывши веки?

«И то не нужно, и другое…»

И то не нужно, и другое…И ты уходишь понемногу,Ты думаешь быть ближе к БогуВ ночи блаженного покоя.

Уже ты ближе к средоточьюСфер, исчезающих в эфире,Ты дышишь музыкой и ночью,Почти забыв о нашем мире.

Да. Но и мы тебя забудемИ равнодушно спросим имя,Когда ты возвратишься к людям,Чтоб умереть, хотя бы с ними.

«Для жизни, которая камнем лежит…»