О хитрой куме-лисе - Йозеф Лада

Иозеф Лада

О хитрой куме-лисе

Лесная сторожка «У пяти буков»

Сторожка лесничего Вобинушки стоит в самой чаще леса — на небольшой полянке, что под горой Гомоли. Здесь и живёт он со своей женой и детьми, Еником и Руженкой. Над домом возвышаются пять старых буков, и потому сторожка лесничего так и называется — «У пяти буков».

Хорошо жить в одиноком лесном домике! Еник и Руженка ни за что в мире не поменялись бы с ребятами, живущими в деревне или в городе. Сами посудите. В лесу столько ягод, орехов, грибов. Летом, когда жарко, купайся сколько хочешь в лесном пруду Качаке, до которого от дома рукой подать. Зимой, когда пруд замерзает, вот вам и чудесный каток, а гора Гомоли будто специально сделана, чтобы съезжать с неё на салазках…

Лесничий очень любит Еника и Руженку и всякий раз, когда бывает в городе, не забывает купить им гостинец. А иногда он и из лесу приносит что-нибудь интересное. Однажды во время обхода он поймал маленькую шуструю лисичку.

— Вот, это вам, — сказал он Енику и Ружен-ке. — Устройте для проказницы приличное жильё, чтобы ей у нас понравилось.

Дети решили, что лучше всего поместить лисичку в старой собачьей конуре — как-никак, она хоть дальняя, хоть рыжая, но родственница Гектору и Султану, двум охотничьим псам, которые уже давно служат лесничему Вобинушке.

— Комедия с этой лисой! — ворчал Гектор. — Смотри-ка, Султан, ей отдают лучшую конуру. Смотри, смотри: конуру выстилают старым тряпьём, будто в ней будет жить какая-нибудь принцесса! Подумать только, мы в жару и в мороз должны нести службу — выслеживать в лесу зверя, а вернувшись домой, кланяться какой-то лесной твари!..

Конура получилась очень уютная, но лисичке она ничуть не понравилась. Может быть, потому, что к этой распрекрасной конуре её привязали крепкой цепочкой. Лиса изо всех сил рвалась, металась и всё старалась избавиться от кожаного ошейника, который лесничий надел на неё. Гектор и Султан злорадно скалились, глядя издали на свою новую соседку. А Еник и Руженка опасались, как бы ремешок не задушил лисичку. Но отец их успокоил:

— Не задушит, не бойтесь, ваша лиса скоро угомонится. А когда поймёт, что ей всё равно не освободиться, то перестанет метаться и выть, а по том и вовсе привыкнет жить на привязи, как собака.

Лиса действительно скоро перестала рваться с цепи — бесполезно! — и начала понемножку обживать свой домик. Еник и Руженка старались скрасить её заключение всевозможными лакомствами и лаской.

Гектор и Султан ревновали. Они пока не обижали лисичку, но лишь потому, что лесничий им это строго-настрого запретил. А охотничьи собаки — они понятливые: чуют, когда можно ослушаться хозяйского приказа, а когда это опасно для шкуры.

Дети навещали лисичку каждую свободную минуту и подолгу с ней играли. Плершица вскоре к ним привыкла и всякий раз радостно вертела хвостом, завидев их издали.

Руженка очень любила читать книжки. Вот она и решила: «Если я люблю, значит, и лиске это должно понравиться». И девочка стала каждый день читать лисе вслух свою новую книжку, которую получила в подарок на Новый год от деда-мороза. В книжке было много забавных сказок про разных зверей. Конечно, Руженка чаще всего читала своей рыжей приятельнице сказки про хитроумных лисичек, которые всегда одерживали верх над жадным волком, глупым медведем и даже над человеком.

Поначалу лиса, конечно, не понимала ни слова из того, что рассказывала и читала ей Руженка, но слушала внимательно. Скоро она начала разбирать отдельные слова, а через некоторое время уже понимала всё.

Ничего удивительного. Вы, конечно, знаете, что собаки, например, прекрасно понимают человека — очень хорошо разбираются, хвалят их или, наоборот, стыдят за какую-нибудь провинность. А лисицы — родственники собакам. Довольно близкие родственники, это всем известно. Кроме того, лиса, про которую мы рассказываем, даже среди лис отличалась необычайным умом и сообразительностью. Поэтому, слыша каждый день человеческую речь, она научилась её понимать лучше всякой собаки. И чем дальше, тем с большим интересом вслушивалась лиса в Руженкино чтение. Особенное удовольствие доставляли ей истории о победах лисицы над всеми лесными жителями и даже над их повелителем — мудрым и благородным львом.

Наша лисичка решила учиться изо всех сил, чтобы как можно скорее стать такой же умной и хитрой, как сказочные лисы. Поэтому она прилежно выполняла все задания, которые получала от Еника и Руженки. А они обучали её очень полезным вещам: поднимать с земли палку и другие предметы, укачивать куклу, стоять на задних лапах и даже ходить, опираясь на палку.

Когда лесничий увидел, что лиса совсем привыкла к своему новому жилью, он разрешил детям сначала водить её на цепи, а потом и совсем отвязать. И лисичка, набегавшись по двору, по первому зову послушно возвращалась к своей конуре и разрешала надеть на себя ошейник.

Гектор и Султан наблюдали за всем этим с превеликой злобой. Конечно, они делали вид, будто их ничуть не интересуют успехи нашей лисы, но на самом деле оба пса завидовали.

— Просто смешно глядеть, — говорил Гектор, — с каким гордым видом эта лиса приносит палку! Мы это умели делать, когда ещё были щенками, правда, Султан? Теперь мы перезабыли все эти штуки, но ведь только потому, что занимаемся делами поважнее: совершаем обход, сторожим дом. И, уж конечно, мы не задаёмся, не строим из себя важных господ. Вот увидишь, скоро она захочет командовать нами, как наши хозяева. Но заешь меня комары и мухи, если ей это удастся!

— Да! Немыслимо, чтобы какая-то паршивая лиса приказывала нам, будто хозяйка! — пробормотал Султан. — А если это случится, хвоста моего здесь не будет. Лучше пойду попрошайничать по дворам в деревне!

— Не хнычь раньше времени, Султан! Этого ещё не случилось и, надеюсь, завтра тоже не случится. А мы с тобою пока… — И Гектор зашептал что-то на ухо Султану.

Султан кивнул головой, обе собаки выскочили из конур и с оглушительным лаем обежали раза три вокруг сторожки, словно гнали целую банду грабителей.

После этого они с победным видом вернулись во двор. Но когда, скосив глаза? они поглядели на лисичку, то очень рассердились: она не обратила ни малейшего внимания на все эти военные действия и преспокойно спала возле своей конуры, Даже не подумала заползти в конуру, когда псы подняли тревогу.

Гектор и Султан ещё больше обиделись. А лиса, чувствуя, что они её не любят, решила их проучить.

Я уже говорил, что лиса понимала человеческую речь, а вскоре она попробовала и произнести несколько слов. После прилежных трудов ей это удалось. Но, прежде чем удивить Еника и Руженку, она захотела попробовать свои силы на Гекторе и Султане.

Однажды, когда оба пса, утомившись после дневных трудов, только-только разлеглись в своих конурах, лиса тоже забралась в своё жилище и оттуда громко позвала:

— Гектор! Султан!

Услышав, что их зовут, псы пулей вылетели из своих будок и помчались к дверям сторожки. Но двери оказались закрытыми. Собаки долго осматривались по сторонам и всё искали, кто же это их звал. Никого! Они не спеша возвратились к своим домикам, но, едва улеглись и задремали, лисичка крикнула ещё громче, чем прежде:

— Гектор! Султан!

Собаки опять стремглав бросились к сторожке. Они ещё внимательнее обыскали весь двор и долго не возвращались на место: боялись, как бы не наказали за то, что их приходится звать дважды.

— Кто-то издевается над нами, — тихо прорычал Гектор.

Он остановился у конуры проказницы и посмотрел на неё строго и подозрительно. Однако лиса притворилась, будто беспробудно спит вот уже целую неделю. Старый и опытный Гектор сразу почувствовал, что здесь дело нечисто, но он никак и подумать не мог, что лисица звала их человеческим голосом. Поэтому он только поворчал себе под нос и улёгся вместе с Султаном возле своей будки, ожидая, нэ позовут ли их снова.

Но лисичка дважды хорошенько погоняла своих врагов и уже убедилась, что умеет произносить слова совсем как человек, и ей этого было достаточно. Однако с того дня она стала ещё внимательнее слушать всё, чему учила её Руженка. Лису очень забавляло, когда девочка давала ей в лапку карандаш, а потом водила карандашом вместе с лапой по бумаге, показывая своей ученице, как писать буквы. И что же? Лиса и это скоро освоила. Ведь её не приходилось заставлять учиться; даже оставшись одна, когда «учительницу» родители звали домой, лиса, взяв в лапу острый прутик, чертила им на песке разные буквы. И, конечно, при таком усердии она вскоре уже умела написать своё имя: «Лисичка».

Обе собаки часто приходили к её конуре посмотреть, чем это она занята. Но лиса всегда успевала замести хвостом песок, так что собаки ничего не могли понять, и от этого злились ещё пуще.