Итоги № 23 (2012) - Итоги Итоги

Разведка боем / Политика и экономика / Вокруг России

Разведка боем

/  Политика и экономика /  Вокруг России

Владимир Путин прибыл на западный фронт

Интрига вокруг первого заграничного вояжа Владимира Путина оказалась почище любой задачки по геополитике. Традиционно о приоритетах внешней политики нового главы государства принято судить не только по тому, какие страны он посещает первыми, но и в какой последовательности. С одной стороны, прилетев в Белоруссию, Путин дал понять, что ничего важнее интеграционных процессов внутри Таможенного союза для России нет. С другой, проигнорированная Путиным «восьмерка» и его блиц-визиты в Берлин и Париж — это сигнал о том, что Европа нам сегодня понятнее и ближе, чем Соединенные Штаты. Но классическая интерпретация истории с географией на том и кончается. Хотя бы уже потому, что визиту в Белоруссию придан статус официального, а в Берлин и Париж — рабочих. А первый государственный визит — сразу же после питерского саммита Россия — ЕС — Владимир Путин совершит... в Пекин.

Белорусские «дранники»

Встреча лидеров России и ЕС — это лишь официальный повод для Путина, решившего нанести первый зарубежный визит именно в Европу. Но повестка встреч в Германии и во Франции явно свидетельствует о том, что президент решал там более долгосрочную задачу — искал, точнее сказать, нащупывал новые контуры внешней политики в условиях разрастающегося европейского долгового кризиса. Следуя стандартной логике, противопоставить этому бедствию можно лишь собственный интеграционный проект. То есть единое экономическое пространство для стран — партнеров по СНГ. Что оказалось на поверку?

...В Белоруссии Путина не просто ждали. Его ждали с таким нетерпением, что подготовительную работу к визиту начали вскоре после инаугурации Владимира Путина. «Нужны новые направления, нужны новые предложения, которые позволят выстроить нашу политику на длительную перспективу. Пусть это будут 3—5 вопросов, которые мы можем предложить для рассмотрения Российской Федерации», — указал тогда Александр Лукашенко своему премьер-министру Михаилу Мясниковичу.

Страна, задыхающаяся от бюджетного кризиса, вынуждена жить в кредит. «Разговоры о новых заимствованиях идут постоянно. Но каких-то конкретных решений пока не принято», — сообщил помощник российского президента Юрий Ушаков. На начало этого года государственный внешний долг Белоруссии превышал 12 миллиардов долларов. Львиная доля из них — льготные российские кредиты. Причем речь идет не только о прямых заимствованиях, но и о кредитах, выделенных по линии ЕврАзЭС. Взамен Москва хотела бы видеть большее стремление Белоруссии к интеграции.

Да, торговый оборот между странами в прошлом году вырос почти на 40 процентов, достигнув внушительной цифры в 38,6 миллиарда долларов. Да, в первом квартале этого года российский экспорт увеличился на 34,6 процента, а импорт из Белоруссии — на 19,8 процента. Казалось бы, явный успех. Но ситуация тут слишком многослойна. Для России мотивом к расширению сотрудничества со странами СНГ является «проседание» главного внешнеторгового партнера, коим является ЕС. А для Белоруссии — политическое давление со стороны того же Евросоюза. Вот и сейчас визит Владимира Путина оказался Минску весьма кстати.

Новые интеграционные инициативы Минск, конечно, подготовил. Но их масштаб вызывает, как сказали бы дипломаты, большое удивление. Чего, например, стоит обсуждение на высшем уровне перспектив развития ЗАО «Белорусская калийная компания» или допуска белорусского молока на российский рынок. Между тем сама Белоруссия, вступив в Таможенный союз, блокирует проект создания Евразийского экономического союза. Предполагалось, что соответствующие документы могут быть подписаны в этом году. Но в апреле стало известно, что дело затягивается как минимум до 2015-го.

Есть и более прозаические проблемы. В марте прошлого года, когда Владимир Путин приезжал в Минск еще в ранге премьера, стороны договорились о создании совместного предприятия «Росбелавто». Идея заключалась в том, чтобы объединить активы двух крупнейших в СНГ производителей грузовиков — «КАМАЗа» и белорусского «МАЗа». Однако стороны до сих пор не могут прийти к согласию по поводу стоимости Минского автозавода. Белорусская сторона оценивает его как минимум в 2,5 миллиарда долларов. Независимые эксперты — как минимум в два раза дешевле.

Впрочем, в Минске многие вопросы удалось снять. В ходе переговоров российского президента с Александром Лукашенко стало известно, что антикризисный фонд ЕврАзЭС в ближайшее время переведет этой стране уже третий транш кредита в несколько сотен миллионов долларов. При этом Владимир Путин не исключил выделение республике в будущем и четвертого транша. Однако прозрачно намекнул, что его условия еще предстоит обсудить.

Москва и Минск достигли договоренности о начале финансирования первого этапа строительства АЭС в Белоруссии в размере 204 миллионов долларов. Этот вопрос был согласован на уровне министерств финансов обеих стран. Напомним, тендер на строительство атомной электростанции в Белоруссии выиграл «Атомстройэкспорт», а возведение станции будет вестись по российскому проекту «АЭС-2006».

Белорусский лидер, видимо, мотивированный экономическим кризисом в республике и европейскими санкциями, так расчувствовался, что демонстрировал просто безграничное стремление к интеграции в рамках будущего Евразийского экономического союза. «Нам надо прекратить конкурировать хотя бы в рамках Таможенного союза и выходить на рынки третьих стран», — заявил, в частности, Александр Лукашенко во время подписания совместного заявления об углублении экономической интеграции.

Греческий салат

С Минском, впрочем, легко никогда не было и, очевидно, не будет. А что с Европой? Приход к власти во Франции Франсуа Олланда поставил и перед Старым Светом, и перед Россией массу вопросов.

«Нас не может не интересовать, какой сценарий выхода из греческого долгового кризиса выберет Европа. Ведь на нее завязано более половины нашей внешней торговли», — заметил в беседе с «Итогами» источник в российской делегации.

Неясность же в данном случае возникла в связи с тем, что Франсуа Олланд исповедует радикально иные взгляды на евросолидарность, нежели его предшественник Николя Саркози и канцлер ФРГ Ангела Меркель.

Суть разногласий сводится к банальному вопросу: должны ли страны Евросоюза в условиях кризиса сокращать государственные расходы или, наоборот, с помощью своих бюджетов стимулировать экономический рост.

От того, чья точка зрения, Олланда или Меркель, перевесит, зависит то, как будет строиться экономическая политика Москвы на ближайшую перспективу.

Прежний сценарий, лоббируемый Ангелой Меркель, предполагающий снижение роста евроэкономик, означает для России сокращение объемов внешней торговли. И в этом случае проекты экономической интеграции в рамках Таможенного союза могут рассматриваться именно как компенсационные меры по снижению рисков от падения лицом в «греческий салат». Обновленный сценарий, предложенный Олландом, наоборот, может позволить избежать очередной волны кризиса.

Для сравнения: торговый оборот между Россией и Германией по итогам прошлого года составил 71,9 миллиарда долларов. С Францией — 28,1 миллиарда долларов. Суммарные 100 миллиардов — это та сумма, которая заставляет все стороны деликатно относиться к экономическим интересам друг друга и учитывать их при решении долговых проблем Евросоюза. Насколько это удалось, покажет, конечно, время. И разговор Путина с главами двух самых мощных экономик Евросоюза многие называют пока что «разведкой боем».

Однако сам факт того, что все три зарубежных визита Владимира Путина были совершены им за два рабочих дня, говорит прежде всего о том, что они носили вполне рабочий антикризисный характер.

Да, первой столицей стал Минск. Но там главе государства пришлось расчищать уже имеющиеся завалы в двустороннем сотрудничестве. В Берлине и Париже никаких документов подписано вообще не было. Но результат посещения этих двух столиц может оказаться куда более долгоиграющим.

Интрига ведь венчается тем, что первый государственный визит Владимир Путин совершит в Пекин. Вояжи такого статуса принято называть стратегическими. Так что, может быть, о новой внешнеполитической стратегии России наблюдателям придется судить уже после него. Но одно и теперь ясно: повестка и конечные цели азиатского турне будут неразрывно связаны с состоявшимся на прошлой неделе галопом по Европам. И теми «контурами», которые там были нащупаны.