Донырнуть до звезд (Сборник) - Сергей Лукьяненко

Сергей Лукьяненко

Донырнуть до звезд

Калеки

Именно так всё на свете и происходит. Вначале кто-то делает глупость – большую глупость. Потом кто-то другой оказывается в нужное время в нужном месте.

И вот один человек получает шанс исправить чужую ошибку. Или не исправить, а героически погибнуть.

Как правило, именно так всё всегда и происходит.

1

– Боевой корабль? – спросил Алекс.

Адмирал кивнул. На его лице появилось подобие улыбки.

– Давайте догадаюсь… – пробормотал Алекс, откинувшись в кресле. Кресло ничуть не походило на стандартное устройство из металла и пластика для надежного размещения седалища. Это было творение настоящего мастера – из темного вишневого дерева, гобеленовой ткани и настоящей кожи. Кабинет адмирала больше походил на будуар пресыщенной красавицы – картины на стенах, мебель ручной работы, мягкий ковер на полу. Даже один-единственный экран был заключен в изящную серебряную раму. Впрочем, чего еще ждать от обитателей Гедонии?

– Я весь внимание, – поправляя кружевной отворот шелковой рубашки, сказал адмирал.

– Вы нашли древний боевой корабль, – предположил Алекс. – Корабль Тайи. Или – времен первой Империи. Или принадлежащий неизвестной доселе цивилизации. Корабль исправен, но никого не пускает на борт, он сжигает ваши корабли и требует назвать пароль. А к Гедонии приближаются орды злобных завоевателей, и над кораблем надо спешно обрести контроль. Для этого вам и потребовалась моя команда. Так?

– Как романтично! – восхитился адмирал. – Да вы сочинитель!

На «сочинителя» обижаться не стоило – поэты, писатели и прочая никому не нужная богема в Гедонии была крайне популярна.

– Спасибо. – Алекс взял бокал с коктейлем. С удовольствием сделал глоток. – Я угадал?

– К сожалению, ситуация гораздо хуже, – вздохнул адмирал. – Корабль совсем новый, только что со стапелей. Защитные системы… э-э… отключены, попасть на борт может даже ребенок. И нас вовсе не собираются атаковать, поверьте! Гедония – мирная планета, космический флот мы держим исключительно в эстетических целях.

Алекс позволил и себе ироническую улыбку. В галактике не бывает мирных планет. Точнее, они встречаются, но слишком уж часто меняют хозяев.

– Тогда в чем ваша проблема?

Адмирал взглядом указал на экран. То ли управление было мысленным, через радиошунт или нейротерминал, то ли вышколенный секретарь, скромно сидящий за своим столиком в углу, в приказах не нуждался. Алекс решил поставить на второе – в Гедонии одинаково не любили техноимпланты и генетические специализации.

– Мы купили корабль у халфлингов, – сказал адмирал. – Мы заказали самый мощный, самый красивый и самый совершенный боевой корабль в галактике. Заказ выполняли восемь лет…

Алекс его уже не слушал. Оставив бокал, он смотрел на экран, совершенно не заботясь о том, чтобы скрыть восторженное выражение лица.

Корабль был прекрасен.

В космическом сражении все подчинено функциональности. Боевой корабль должен иметь максимальный тоннаж к площади обшивки, потому что тоннаж – это энергия, компьютеры, пушки и не очень-то нужный довесок в виде экипажа, а обшивка – это броня, которую при всех защитных полях требуется делать потолще.

Что это значит на практике?

Простейшую арифметическую задачу и простейшую геометрическую фигуру.

Космическое сражение – это битва шаров.

Плавно скользят (если смотреть издали, если вблизи – то стремительно несутся) в пространстве шары самого разного диаметра. Маленькие шарики – истребители, побольше – эсминцы, еще больше – крейсера, совсем уж большие – линкоры. Если повезет, то среди кораблей окажется циклопическая сфера дредноута.

Некоторые шары блестящие, это значит, что ставка сделана на отражающую броню. Другие – черные, это значит, что ставка сделана на поглощающую броню. Третьи – радужные, это значит, что вам посчастливилось наблюдать новейший корабль с динамической обшивкой. Впрочем, под черной броней наверняка найдется зеркальная, под зеркальной – черная, под дорогой и пока не отлаженной радужной – пара слоев обычной.

Это уже не арифметика и не геометрия. Это физика.

В своем движении шары отчаянно маневрируют. Лучевое оружие с расстоянием теряет мощность даже в вакууме. Самонаводящиеся ракеты хоть и невозможно «стряхнуть с хвоста», но маневр даст совсем не лишние секунды для зенитных батарей.

Это механика.

В броне периодически открываются амбразуры – чтобы выпустить пучок света, направить в цель заряд частиц или дать залп ракетно-торпедным оружием.

Это тактика.

Где-то внутри кораблей делает свою работу экипаж. Как правило – лишь задает общую стратегию, а иногда еще борется за живучесть. Машины все равно маневрируют и стреляют быстрее и точнее, но экипаж обычно имеется.

Это традиция.

Иногда один из шаров прекращает маневрировать и уносится прочь по инерции. Иногда – превращается во вспышку света.

Это – конец.

Корабль, построенный халфлингами для Гедонии, казался пришельцем – нет, не из другого мира, законы физики и геометрии одинаковы во всей Вселенной. Он казался пришельцем из другого времени. Из тех далеких и странных веков, когда оружие делали не просто смертоносным, но еще и красивым.

Где-то в центре конструкции корабля угадывалось зеркальное сферическое ядро, но даже оно казалось частью дизайнерского замысла. Из сферы тянулись вперед сверкающие плоскости, они подобно лепесткам расширялись и расходились в стороны, придавая кораблю форму раскрывшегося цветка. Сходство усиливал выходящий из ядра «стебель» – ребристая колонна необычного зеленовато-серого оттенка с торчащими подобно шипам выступами.

– Цветок… – восхищенно сказал Алекс.

– Мы назвали его «Серебряная Роза», – с гордостью произнес адмирал. – Не правда ли, красивый корабль?

Корабль начал медленно вращаться, и Алекс понял, что «цветок» даже не был симметричным. «Лепестки» различались по форме и толщине, по кривизне изгиба. «Стебель» тоже был не совсем ровным и прямым, «шипы» оказались разбросаны совершенно хаотично.

– Длина – три тысячи сто сорок один с половиной метр, – сказал адмирал. На экране тут же возникла шкала. – Центральный отсек – более трехсот метров в диаметре.

– Он… живой? – предположил Алекс. Ему доводилось слышать истории о живых кораблях, целиком построенных из органики. Раньше он не принимал всерьез эти байки, но при взгляде на «Серебряную Розу»…