Риона - Андрей Максимушкин

Андрей Максимушкин

Риона

И было так, — потомок, чувствуя славу свою, держал в сердце своем Русь, которая есть и пребудет землей нашей.

Они уходили. Суда четко держали строй, шли как на параде. Это и был парад. Парад в честь погибших ради жизни. Экипажи кораблей выжимали из реакторов последние капли энергии. Далеко за кормой остались тела погибших товарищей, обломки кораблей. Только облачко пыли и ионизированного газа остались на месте гибели флагманского крейсера.

Погони не было, но конвойные фрегаты и катера были готовы в любой момент открыть огонь, защитить, прикрыть бортом тяжелые туши транспортов. Огромные, но почти безбронные и безоружные, шары научных судов шли в центре ордера. Несмотря на слабость эскорта, ни кто на эскадре и не помышлял о бегстве. Сначала дойти до порта, а уже потом можно думать и минувших часах, на грани смерти. Тяжелее всего было пилотам катеров: они шли уже тридцать четыре часа, без отдыха. На истребителях кончалось топливо. Двухместные штурмовики еще сохраняли запас хода в семь часов, пилоты и штурманы могли вести свои кораблики, сменяя друг друга. Но восемь истребителей «Дракон» уже полностью израсходовали свой ресурс, как топливно-энергетический, так и силы пилотов. Крейсер погиб защищая конвой, а фрегаты и транспорты не имели оборудования для приема и обслуживания боевых катеров. Они могли только взять на борт смертельно уставших людей. Наконец суда легли в дрейф и истребители один за другим пришвартовались к порталам транспортов. После того как пилоты покинули свои машины, конвой двинулся дальше. В пустом межзвездном пространстве остались брошенные катера. Пустые скорлупки дрейфовали в пространстве, они могли столетиями плыть до встречи, с какой либо планетой и астероидом, до ближайшей звезды было целых полтора световых года. Но заложенные программы не дали им такой возможности, ровно через пять минут брошенные катера взорвались. Боевые машины полностью выполнили свой долг, честно, до последней капли исчерпав свой ресурс. Через шесть часов полного хода маневр повторился. Теперь были сняты люди со штурмовиков. Все произошло, так же как и с истребителями. Короткая остановка, прием экипажей на транспорты, и через пять минут цепочка взрывов отметила место гибели катеров. Теперь в эскорте остались только два фрегата. Это настоящие, боевые межзвездные корабли способные идти достаточно долго. Еще шестнадцать часов хода и на локаторах вспыхнули яркие точки: целая эскадра шла встречным курсом. На судах конвоя взревели сирены громкого боя. Фрегаты вырвались вперед готовые принять огонь на себя дать шанс уйти тихоходным неповоротливым транспортам. Экипажи действовали быстро и без суеты, люди были готовы постоять за себя, не смотря на численное превосходство. Все знали, — если это враг, то шансов спастись нет, но чем дольше они продержатся, тем дальше уйдут транспорты. Несколько тревожных секунд перед боем, еще раз проверить импульсаторы и торпедные аппараты, поднять волновые щиты, и активизировать аварийные партии роботов. Наконец, передатчики уловили колебания вакуума, электронные мозги кораблей за доли секунды расшифровали кодированный сигнал. Это были свои. Навстречу конвою спешила патрульная эскадра.

1

Шлюпка плавно опускалась на планету, пронзая слои атмосферы, за ней выдерживая дистанцию, следовали еще пять пассажирских ботов. Далеко за кормой, на орбите осталась громада пассажирского лайнера «Денеб». Звездный гигант дрейфовал над Голунью, отдыхая после рейса. К его борту уже пристыковались орбитальный танкер и ремонтная мастерская. Корабли такого класса, как «Денеб» ни когда в жизни не опускались на планеты, они были слишком большие для этого. Все обслуживание и ремонт производились прямо в пространстве. А пока команда и техники «Руссколанских транспортных линий» готовили гиганта к новому рейсу, шумные, жизнерадостные, довольные прошедшим круизом пассажиры толпились на шлюпочной палубе, дожидаясь ботов. Люди спешили быстрее попасть на поверхность после межзвездного перелета. Скоро их места займут новые туристы, и лайнер уйдет в новый рейс. На этот раз по маршруту Голунь, — Винетта, — Астроленд, — Чихан, — Голунь. Туристический круиз для отпускников.

«Ну, вот и кончился отпуск, прокатился, отдохнул, пора и на работу», — размышлял Всеслав Сибирцев. Высокий широкоплечий коротко стриженый блондин с открытым моложавым с правильными чертами лицом. Его спортивное телосложение и задорные серо-голубые глаза соответствовали 25-и летнему возрасту, скрывая прожитые интересной и иногда опасной жизнью его 45 лет. Сейчас он уютно расположился в кресле пассажирского салона шлюпки, шедшей первым рейсом, и задумчиво смотрел в окно на пелену облаков, объявшую бот. Сидевшая в соседнем кресле симпатичная темно-русая женщина толкнула Всеслава в бок:

— Веся, ты заснул? Скоро посадка.

— Эх, Милана, Милана, все хорошее, когда ни будь, кончается, — Сибирцев с нежной грустью посмотрел на жену, — вот и завершился наш совместный отпуск.

— Но мы же давно ни куда не ездили вдвоем. За последние шесть лет первый раз, выбрались и так хорошо отдохнули, столько повидали, прокатились на Зимерлу, увидели Юрский заповедник, — промурыкала Милана, ехидно поглядывая на мужа.

— Только создается, пройдет еще лет 100, прежде чем он полностью вырастит свой животный и растительный фонд, — грустно отозвался Всеслав. — Только тогда можно будет увидеть во всей красе и Юрский, и Триасовый, и Меловой, и Эоценовый, и Олигоценовый периоды.

— Всеслав, ты слишком пессимистичен, мы и так хорошо отдохнули. Где еще можно увидеть живого Аллозавра, пусть даже молодого? А вспомни Высокую Радугу, Винетту, Арктиду. Кто из наших друзей может похвастаться таким круизом? Или ты сожалеешь, что на Зимерле запрещена охота?

— Многие, но не таким приятным, — Всеслав улыбнулся, он за свою жизнь успел побывать почти на всех обитаемых мирах, но одно дело командировка, и совсем другое просто туризм. К примеру, только во время этой поездки он открыл для себя целый мир развлечений и приятного время провождения процветающий на Винетте, — а охотиться я не люблю, ты же сама знаешь, — обычное явление: человек профессионально охотящийся на людей, не любит убивать просто так.

— Ты у меня молодец, Милана, всегда найдешь, что сказать в нужный момент, чтобы утешить и развеять грусть, — Всеслав нежно провел ладонью по руке супруги.

— Веся, мне самой ужасно не охота возвращаться на работу, но что делать, приходится.

В этот момент шлюпка пробила облачную пелену, и внизу показались темные, стремительно приближающиеся прямоугольники космопорта. Вокруг расстилалась степь, и только на самом краю горизонта виднелась темная полоса леса. Бот у самой поверхности погасил скорость и плавно опустился у пассажирского портала.

Транспортная лента плавно подхватила веселую говорливую пеструю толпу пассажиров и, пронеся по подземным коридорам, доставила в зал прибытия, прямо к таможне. Гвардии старший лейтенант стоял в стороне у барьера и наблюдал за прибывающими. Зоркий, наметанный глаз дружинника выхватил из толпы нужного человека: «Так есть, выглядит прямо как на голограмме». Слегка худощавое лицо, серо-стальные глаза, прямая осанка, в облике некоторое сходство с Великим Князем. Высокий атлетически сложенный коротко стриженый блондин идет, придерживая рукой свисающую с плеча сумку и весело болтая со своей спутницей. Это он.

— Старший лейтенант Меньшов. Всеслав Бравлинович, прошу извинить, Вас срочно вызывают в Детинец. У меня приказ, сопроводить Вас до места.

— Хорошо, я готов, — Всеслав с грустью посмотрел на встречающего. Должность начальника Сектора «Д», — спец. операций Службы Государственной Безопасности (СГБ), — имеет свои минусы. В любой момент могут вызвать на работу, выдернуть из отпуска или отправить к черту на кулички, на пару месяцев. Делать нечего, ни кто не заставлял выбирать эту профессию. В конце концов, минусы этой работы компенсируются хорошей зарплатой, льготами и возможностью заниматься в рабочее время любимым делом.

Старший лейтенант провел чету Сибирцевых через служебный ход мимо таможни. Всеслав сам имел дипломатический паспорт, позволяющий проходить таможню без досмотра и заполнения декларации. Но сейчас он не потребовался, видимо все формальности были улажены заранее, одним звонком в таможенную службу. Вставший на пути Сибирцевых охранник только вежливо кивнул и отступил в сторону, увидев мелькнувший в руке дружинника жетон.

— Милана, извини. Я должен тебя оставить, — Всеслав нарушил молчание, когда они вышли в зал прибытия, и виновато улыбнувшись, развел руками, — работа, есть работа.

— Ладно, Веся, иди. Если сможешь, позвони, — с ласковой полуулыбкой ответила супруга, она давно привыкла к вечно занятому мужу, у каждого свои недостатки.