Со статистикой не поспоришь - Джек Ритчи

Ритчи Джек

Со статистикой не поспоришь

— В конце концов, я гражданин этой страны и плачу налоги! — прорычал я. — Я требую, чтобы вы восстановили все в прежнем виде!

— Не волнуйтесь, мистер Уоррен, — с усмешкой кивнул сержант Литтлер. — Восстановим. Независимо от того, найдем мы что-нибудь или нет.

Под словом «что-нибудь» он подразумевал труп моей жены, который полиция искала уже два часа.

— Тяжко вам придется! — буркнул я. — Вы только гляньте, во что вы превратили мой участок! Ваши люди перерыли весь сад! И газон перед домом! А теперь ещё и отбойный молоток в подвал потащили!

Однако Литтлер, с комфортом расположившийся у меня на кухне, лишь снисходительно хмыкнул и сказал:

— Территория Соединенных Штатов составляет три миллиона двадцать шесть тысяч семьсот восемьдесят девять квадратных миль.

Судя по его тону, он заучил эту цифру наизусть как раз для подобных случаев.

— Считая Гавайи и Аляску? — ядовито спросил я.

Сержант небрежно махнул рукой.

— Думаю, их можно исключить. Сюда входят горы и равнины, города и пустыни, реки с озерами… И тем не менее факт остается фактом — по статистике женоубийцы чаще всего прячут труп в непосредственной близости от своего дома.

Еще бы, подумал я. Самое надежное место. Закопай её, к примеру, в лесу, и на неё рано или поздно наверняка наткнется какой-нибудь бойскаут. Да, со статистикой не поспоришь.

— А каковы размеры вашего участка? — с гадкой улыбочкой осведомился Литтлер.

— Шестьдесят на сто пятьдесят футов. Вы хоть понимаете, сколько мне пришлось вкалывать, чтобы в саду был нормальный перегной? Ваши люди срыли весь почвенный слой, и теперь повсюду глина!

— Мистер Уоррен, боюсь, что скоро у вас будет куда более серьезный повод для беспокойства, чем состояние вашего сада.

Я посмотрел в окно. Стараниями бригады рабочих под предводительством детектива Чилтона задний двор постепенно превращался в окопы.

Проследив за моим взглядом, Литтлер кивнул.

— Поверьте, мы ребята дотошные. Мы перекопаем весь ваш сад, возьмем на анализ пепел из камина…

— У нас масляный обогреватель, — перебил я. — Послушайте, я не убивал свою жену и не имею ни малейшего представления, где она может быть.

— А как вы объясните её отсутствие?

— Никак. Собрала ночью вещички и поминай как звали. Вы заметили, что большая часть её одежды исчезла?

— Откуда мне знать, какой у неё был гардероб? — Литтлер покосился на фото Эмили и едва заметно поморщился. — Мистер Уоррен, только честно почему вы на ней женились?

— Естественно, по любви!

Если бы вы хоть раз видели мою жену, то сразу бы поняли, почему сержант мне не поверил.

— Насколько мне известно, она была застрахована на сто тысяч. В вашу пользу.

— Ну и что с того? — Страховка, конечно, тоже сыграла свою роль, но от Эмили я избавился главным образом потому, что больше не мог выносить её бесконечное брюзжание.

Впрочем, когда я делал ей предложение, то тоже, прямо скажем, не сгорал от страсти. Вы спросите, на кой черт я вообще в это ввязался? Сам не знаю. Наверное, поддался всеобщему заблуждению — дескать, когда мужчине уже под сорок, с холостяцкой жизнью пора завязывать. Мы работали в одной фирме: я — старшим бухгалтером, Эмили — машинисткой. Скромная, даже застенчивая, она совершенно не умела одеваться, не могла связать и двух слов, а её интеллектуальные запросы ограничивались чтением женских журналов, да и то лишь от случая к случаю. Короче, идеальная жена для человека, относящегося к браку как к взаимовыгодной сделке.

Каково же было мое удивление, когда это тихое забитое существо, почувствовав себя законной супругой, буквально за полгода превратилось в отъявленную стерву — крикливую и вечно всем недовольную. Никакого чувства благодарности!

— Как вы ладили между собой? — прищурился Литтлер.

С трудом, подумал я, но вслух сказал:

— У нас бывали ссоры. Как и в любой другой семье.

— А вот ваши соседи говорят, что вы скандалили почти непрерывно.

Соседи — это Фред и Вильма Триберы. Причем единственные, поскольку наш дом стоит на углу, а участок Моррисов слишком далеко, чтобы отвратный визг Эмили доносился ещё и до них. Впрочем, как знать? Чем больше она набирала вес, тем луженее становилась у неё глотка.

— Триберы слышали, как вы ругаетесь чуть ли не каждый вечер.

— На себя бы лучше посмотрели. А слышать они могли только её — я никогда не повышал голоса.

— Последний раз вашу жену видели в пятницу вечером около половины седьмого.

Да, она вернулась из магазина с мороженым цыпленком, которого оставалось только разогреть в духовке. Поскольку этим её познания в кулинарии и исчерпывались, завтрак и ужин я готовил себе сам, а обедал на работе, в кафетерии.

— Лично я в последний раз видел Эмили, когда ложился спать. А утром обнаружил, что её нет. — В подвале загрохотал отбойный молоток, и я поспешно захлопнул дверь. — Кстати, если не секрет, кто ваш свидетель?

— Миссис Трибер.

Что Вильма, что моя Эмили — никакой разницы. Обе — жирные тетки с темпераментом амазонок и куриными мозгами. А вот Фред, грустный коротышка со слезящимися то ли от природы, то ли от жизни с такой мегерой глазками, мужик неплохой. К тому же он вполне сносно играет в шахматы и уважает меня за твердость характера, которой у него нет и в помине.

— Той же ночью, — продолжал Литтлер, — мистер Трибер услышал душераздирающий крик, донесшийся из вашего дома.

— Душераздирающий?

— Он описал его именно так.

— М-да? Надо полагать, Вильма тоже его слышала?

— Нет, она спала. Но он проснулся.

— А Моррисов этот «душераздирающий» крик случайно не разбудил?

— Нет. Они тоже спали, а кроме того их дом довольно далеко от вашего. — Литтлер достал кисет и трубку. — Трибер хотел разбудить жену, но не решился — дама, что и говорить, с характером. Однако сам заснуть так и не смог. И часа в два ночи услышал странные звуки. Подойдя к окну, он увидел, что вы копаете яму в саду. Тут уж он не выдержал и разбудил жену, так что у нас есть целых два свидетеля.

— Ах, так вот кто вам на меня настучал?!

— Да. Зачем вам понадобилась такая большая коробка?

— Другой не нашлось. В любом случае по размерам она на гроб не тянет.

— Эта мысль не оставляла миссис Трибер всю субботу. А когда вы сказали, что ваша жена «ненадолго уехала», решила, что вы… расчленили её и закопали.

— И что же вы нашли вместо Эмили?

— Дохлую кошку, — смущенно пробормотал Литтлер.

— Понятно, — кивнул я. — Стало быть, меня подозревают в убийстве лишь на основании того, что я закопал дохлую кошку в собственном саду.

— Мистер Уоррен, сначала вы вообще отрицали, что закапывали что-либо.

— Кто бы мог подумать, что какая-то кошка…

— А когда мы её нашли, вы заявили, что она умерла по естественным причинам.

— А разве нет?

— Это была кошка вашей жены. Кто-то свернул ей шею. Это же видно невооруженным глазом!

— Знаете, у меня нет привычки разглядывать дохлых кошек.

— Я полагаю, что, расправившись с женой, вы затем убили и кошку, проворчал Литтлер, попыхивая трубкой. — Скорее всего, она напоминала вам о жене. А может быть кошка видела, как вы закапываете труп, и впоследствии могла навести нас…

— Сержант, вам самому-то не смешно?

От возмущения он аж покраснел.

— Ничуть! Известны случаи, когда животное начинало рыть землю в том месте, где был похоронен его хозяин. Насчет собак это точно. А чем кошки хуже?

Я рассуждал точно так же. Действительно, чем?

Литтлер с явным удовольствием прислушался к грохоту отбойного молотка.

— Когда нам сообщают о пропаже человека, мы рассылаем «летучки» по всей стране и ждем. Как правило, через неделю-другую у пропавшего кончаются деньги, и он возвращается.

— Ну так что же вам мешало немного подождать? Я уверен, что через несколько дней Эмили вернется. Она взяла с собой сто долларов, а самой ей и гроша ломаного не заработать.

Сержант отрицательно мотнул головой.

— Когда пропадает женщина, а её муж той же ночью начинает что-то закапывать в саду, мы не можем позволить себе ждать.

Я тоже не мог. В конце концов, нельзя же труп Эмили хранить вечно. Пришлось разыграть перед Триберами этот дурацкий спектакль с похоронами кошки.

— И поэтому вы сразу взялись за лопаты?! Предупреждаю, вы мне ответите за каждый камешек, травинку, кирпич и так далее, если они не будут возвращены на свое место!

Литтлер невозмутимо пожал плечами.

— К тому же на ковре в гостиной обнаружены следы крови.

— Это моя кровь. — Я помахал у него перед носом забинтованным пальцем. — Случайно разбил стакан и порезался.

— Вы сделали это нарочно, чтобы оправдать наличие пятна.