Александр. Книга VI - Михаил Ланцов

Ланцов Михаил Алексеевич

Александр 6

От автора

Уважаемые читатели, вы держите в руках шестой - заключительный том романа с рабочим названием "Александр", повествующий о приключениях нашего с вами современника в не очень отдаленной древности (в XIX веке).

Кто он наш герой? Сирота, потерявший всех своих родных в детстве и выросший в детском доме. Старший прапорщик ВДВ. Орденоносец. Ветеран первой Чеченской войны, демобилизованный по увечью потеряв обе ступни на мине… Простая и суровая судьба. Она сломала многих, лишив их веры в себя и перспектив в жизни. Но Александр не только не опустил руки после выхода калекой на "гражданку", но даже напротив - смог достигнуть немалых успехов в горниле "девяностых" и "нулевых". Его бизнес, все-таки не переживший несколько разборок с бандитами, оставил после себя вполне приличную сумму денег. А его упорство, ум и трудолюбие подарило ему два высших образования (мировая экономика и Отечественная история) и огромный кругозор, в том числе в вопросах, которые непосредственно не касались его работы. Развивалось у него также и любопытство, критический ум и гибкость мышления, так как задачи, с которыми он сталкивался простыми не назовешь. Все это не так уж и мало. По крайней мере, таким "букетом" мало кто может похвастаться из наших с вами современников.

Впрочем, главная особенность его характера и сознания заключалась в необычной для его ровесников психической организации. Дело в том, что Александр не вынес из своего детства тот прекраснодушный гуманизм, человеколюбие и индифферентную нерешительность, что цвели пышным цветом в душах многих людей поздней советской эпохи, по какому-то чудовищному недоразумению считаясь непременными чертами характера любого хорошо воспитанного и культурного человека. Наш герой оказался на удивление неразборчив в методах и средствах, да и сострадание испытывать оказался не приучен ни к себе, ни к другим людям. Из-за чего выглядел нередко этаким упорным и подслеповатым носорогом, который мрачно и неумолимо шел к намеченной цели. Какой? Странной, страшной и необъяснимо притягательной… той, которая не раз посещало каждого из нас. Ведь согласитесь, что вечным огнем греет душу многих идея о том, чтобы пусть и не в нашем мире, пусть где-то в другой сборке пространства и времени, но добиться превращения его Родины во что-то безмерно великое. Кроме того, слишком сильно самолюбие Александра уязвило падение Советского Союза, переживаемое им как личное поражение. Слишком больно и тошно ему было от созерцания того мракобесия, что закрутилось в последующие годы… Ведь на его глазах рушилось все то, что строили огромными усилиями его предки. Отцы, деды, прадеды… Недоедая. Недосыпая. Отрывая от себя все самое лучшее для того, чтобы их детям жилось лучше. Ему больно и стыдно за происходящее вокруг. Но что лично он мог сделать, когда вся страна тряслась, будучи охваченной лихорадочной страстью к "джинсам и Кока-Коле", потеряв всякие жизненные ориентиры и сгорая в огне нарастающего духовного и нравственного разложения?

Вот на этой то волне нашему герою и сделали предложение от которого тот не смог отказаться, начав тем самым новый жизненный путь юного Александра Александровича Романова, будущего Императора Российской Империи Александра III с "прошивкой" из будущего. Долгий и непростой путь, длиной в пятьдесят четыре года (с 10 марта 1855 года по 10 марта 1909 года), по пояс в крови к мечте. Своей мечте, ради которой он был готов на все.

Post Scriptum. Дабы не тешить различные злобные натуры, хочу отметить, что в этом фантастическом романе все выдумано автором, а любые совпадения случайны.

Пролог

Уже пятые сутки шел мелкий мерзкий дождик, превративший практически все и вся в одну сплошную кашу. Сплошное серое небо надежно скрывало землю от скудного осеннего солнца и создавало эффект непонятной сумрачности. Как будто не день на дворе, а раннее утро или поздний вечер.

Александр задумчиво смотрел на то, как капли, стекающие с крыши, отбивают приглушенный, неспешный ритм о подоконник. Он был полон печали и скорби. Вчера по глупой случайности ушел из жизни его настоящий друг и верный соратник - Николай Иванович Путилов. Единственный человек в этом чуждом ему мире, с которым он мог общаться честно, искренне и практически ничего не скрывая.

Еще никогда ему не было так тошно от потери близкого человека. Хотелось забыться и просто не думать о том, что произошло. Утонуть или в крепком алкоголе, или в работе. Впрочем, все это оставалось только внутри у Александра. Внешне же, он вполне держался, представая перед своими подданными и соратниками Императором из нержавеющей стали, которого, казалось бы, ничто не могло сломить или выбить из колеи. Но лишь единицы знали, чего ему это стоило.

Спустя два дня жители Москвы смогли увидеть похоронную процессию, которая не спеша двигалась под практически проливным дождем. Хорошо хоть, что все ключевые дороги Москвы смогли покрыть брусчаткой, а то бы и без того неприятная процедура прощания превратилась в натуральный ужас. Мало радости и удобства идти по колено в раскисшей земле.

Впрочем, несмотря на достаточно качественную дорогу, благообразность шествия спасло только лично участие Императора, который шел за гробом первым. Особенно после того, как проливной дождь обернулся настоящим ливнем с градом и порывистым ветром. Однако, пока процессия шла последнюю пару верст до Донского кладбища буйство стихии стремительно спадало. А после того, как гроб пронесли через ворота - вообще все "мокрое дело" прекратилось, порывистый ветер быстро разорвал сплошную завесу туч и на землю стали пробиваться его отдельные лучи, создавая несколько фантастическую картину.

- Добрая примета, - глядя на это громко сказал мокрый до нитки, Александр. Но сильно промокшие и продрогшие участники процессии не очень-то и обрадовались сказанному. Для них в тот момент важно было только одно - переодеться в сухую одежду и где-нибудь погреться. А еще лучше чая горячего выпить или глинтвейна. Не все были столь крепки духом, как их сюзерен.

Со дней грандиозного триумфа Императора в 1871-1872 года, когда он смог разгромить извечных противников России с большой выгодой для Отечества, изменилось многое. А смерть Николая Ивановича стала чертой, которая обозначила этот не самый радужный этап в жизни России и Императора.

Часть 1 - "Детские болезни" большой Империи

"Пустите доброго человека! Пустите доброго человека, а не то он выломает дверь!"

Глава 1

Федор Дмитриевич ехал в своем купе к месту службы после излечения в лечебно-оздоровительном центре в Абхазии. Три месяца ушло на то, чтобы зажила его рана, и он полностью восстановился. Не так мало, но и не слишком быстро, но ему хватило, и вылечиться и отдохнуть. Поэтому он ехал часть в приподнятом настроении и особенно расцвел, когда в Царицыне к нему подсел его старый знакомец, которого он не видел много лет - со времен начала Азиатской кампании по завоеванию Средней Азии и Восточного Туркестана.

- Вижу, Федор Дмитриевич, вы в отменном настроении, - обратился к нему Андрей Иванович.

- Да как тут не удивляться. Сколько лет прошло с той нашей встречи?

- Уже, почитай четыре года уже, - улыбнулся Андрей Иванович.

- Время летит неумолимо, - покачал головой с наигранным разочарованием Федор Лавриненко.

- И не оставляет без своего поощрения верных сынов Отечества, - улыбнулся Хрущев, кивнув на майорские погоны своего попутчика.

- Да - махнул Федор Дмитриевич, - то пустое.

- Так-то оно так, однако, вам изрядно повезло. Я, как вы видите, все никак из ротмистров выбраться не могу.

- Аттестацию не получается пройти?

- Именно! - С экспрессией заявил ротмистр Хрущев. - Уже семь раз рапорт подавал, собирал все рекомендации, но при баллотировке заваливаюсь. Даже не знаю, что теперь делать. За выслугу только шевроны вешают, а толку с них немного.

- А что же вы так? Не готовитесь к аттестации как следует? Я вот перед каждой собирал все увольнительные и уходил в отпуск для подготовки, совершенно зарываясь в книгах.

- Признаюсь, я так не поступал, - с некоторым удивлением произнес Хрущев.

- Вы что же, как есть, пытались пройти? По наитию?

- Федор Дмитриевич, помилуйте, я уже свыше десяти лет в армии! Куда мне бумажки штудировать да всякие глупости читать? Мне жизнь армейская знакома изнутри и очень добротно. Вот, посмотрите, - махнул Хрущев на свой "иконостас". Федор взглянул на два креста с мечами, три медали Святого Георгия и на некоторое время задумался. - Что? Впечатляет?