Пуля вместо отпуска - Петер Рабе

Петер Рабе

Пуля вместо отпуска

Глава 1

Для города с населением триста тысяч жителей Сен-Пьетро выглядел слишком уж безжизненным, но был полдень и к тому же не сезон. Ипподром открывался на два месяца в году, и все остальное время город просто поджаривался на солнце, раскинувшись в прерии. Улицы в Сен-Пьетро были широкие, парковочные площадки большими, ибо чего другого, а места здесь хватало. Заводы и фабрики тянулись далеко за окраины, окружая город по периметру, так как земля здесь стоила гораздо дешевле, и недостатка в ней тем более не ощущалось.

На главном перекрестке дорожного движения почти не ощущалось, делая бессмысленным частое мигание светофоров, с завидным упорством продолжающих переключать свет с красного на зеленый и наоборот. Какой-то автомобиль с выхлопами выкатился на улицу и пересек перекресток на неположенный свет, как раз когда из ближнего пивного зала вышел коп. Страж порядка прошествовал на край тротуара, чтобы взглянуть на водителя, и, узнав того, помахал приветственно рукой, проводив машину взглядом. Затем коп зажег сигару и побрел по улице, стараясь держаться в тени навесов.

Цвета светофора продолжали монотонно меняться. И однажды, когда вышло так, что янтарный готов был смениться на зеленый, к перекрестку подкатила цепочка из четырех машин с просевшими рессорами из-за груза набившихся в них людей. Автомобили проследовали по главной магистрали к окраине города, и один за другим свернули на ухоженную стоянку возле большого мотеля, выстроенного на манер «Аламо». Нигде не было видно других припаркованных машин, а посему сразу четыре на стоянке являли собой необычное зрелище. Был бы сейчас сезон — тогда другое дело. Когда работал ипподром, сюда съезжались со всего штата, и машин скапливалось столько, что яблоку негде упасть, ибо ипподром «Тамблвид-парк» славился своим исключительным треком и пользовался широкой известностью.

Тринадцать мужчин вылезли из четырех авто, размяли ноги и разом ринулись в дверь кофейни. В заведении никого не было, кроме Перл, которая сказала «Привет!», когда они ворвались, и Фидо, который промолчал, так как только что поднес ко рту чашку кофе. Он глянул поверх ее ободка. Затем глотнул, попало не в то горло, он закашлялся и поставил чашку мимо блюдца.

Мужчины даже не удосужились ответить Перл. Они прямиком проследовали через кухню к коридору в задней части помещения, ибо это был кратчайший путь туда, куда им хотелось. Когда задняя дверь захлопнулась за последним из четверки, Перл вернулась обратно к стойке и спросила:

— Что за дела? Ты знаешь их?

— Да, знаю, — ответил Фидо, но произнес это так, словно говорил скорее себе под нос.

Будучи здоровым и неуклюжим, он основательно задел за стойку, когда поднимался, и Перл не замедлила отпустить по этому поводу комментарий, но Фидо, казалось, даже не услышал. Он прошел через кухню, открыл дверь в коридор и остановился. Ему и так было видно, что происходило, оттуда, где он стоял. Он видел помещения с телефонами и досками, на которых были выписаны ставки — ни дать ни взять офис биржевого брокера, если бы не капитан полиции с шерифом, которые для пущей важности явились сюда вместе. Шериф ударил наотмашь одного из прислонившихся к стене, и того вместе с другими потащили к выходу. Когда помещение опустело, шериф опечатал дверной замок и тоже ушел. Они даже не стали беспокоить Фидо, кивнув ему: раз он не препятствовал их действиям, они вскоре оставили его одного.

Когда все забрались в машину, Фидо бросился к окну кофейни; вид у него был встревоженный и недоумевающий. Перл тоже подошла, не зная, что и подумать.

— Наезд, Фидо? Как они решились на такое?

— Что-то я никак не врублюсь!..

Фидо повторял это до тех пор, пока Перл не остановила его:

— Что повторять одно и то же? Лучше сделай что-нибудь, Фидо! Позвони мистеру Феллу. Скажи ему, что они накрыли одно из его заведений.

Фидо начал ругаться, на чем свет стоит, отвернувшись от окна:

— Позвонить Феллу! Как я смогу? Если бы Фелл был в городе, как ты думаешь, могло бы такое произойти?

Однако направился к настенному телефону с десятицентовиком в руках, извлеченным из кармана униформы Перл, где та хранила свои чаевые: она дала монету Фидо — взаймы. Он набрал номер табачной лавки на окраине города, на витрине которой золотыми буквами было выведено: «Сигары, табак. Собственность Томаса Фелла».

Это было единственное место, принадлежащее Томасу, на котором красовалось его имя. Он также владел компанией «Недвижимость Сен-Пьетро», Тамблвидской концессионной компанией, компанией грузовых перевозок и такси под названием «Голубая Звезда» и рядом других. Являясь владельцем большей части ипподрома, он заправлял, по сути дела, всем. Если верить упорным слухам, ходившим в городе, ему принадлежал и городской муниципалитет.

Человек, ответивший по телефону, понятия не имел, вернулся ли Фелл.

— Я звоню из мотеля, — уточнил Фидо. — Только что…

— Какого черта звонить именно сюда? Он здесь вообще никогда не показывается!

— Знаю, — начал было оправдываться Фидо. — Я просто думал…

— Только потому, что сами не работаете здесь, вам кажется, будто он первым делом нагрянет после того, как отбыл куда-то более чем на месяц.

— Я вовсе так не думаю.

— Тогда почему вы решили, что Фелл вообще вернулся?

— Да я просто спрашиваю! — Фидо начал терять терпение. — Здесь была облава. Только что! Они…

— Полицейский рейд? Да вы спятили!

— Нет, я не спятил! Но кто-то должен об этом доложить Феллу. Они забрали Морта и Джинни, и…

— Копы?

— А кто же еще?

— Тогда они там спятили, не иначе!

— Если бы Фелл был здесь…

Мужчина в лавке положил трубку, обождал секунду, а затем набрал номер компании «Недвижимость Сен-Пьетро». Там сняли трубку, и человек по имени Хечт подошел к телефону.

— Облава? У меня хватает и своих неприятностей, только облавы еще и не хватало! Откуда мне знать — где он? Когда Фелл объявится, мне и так будет чем обрадовать его и без облавы. Ладно, хорошо!

Хечт положил трубку и тут же позвонил в Тамблвидскую концессионную. Главного не оказалось и здесь. И помимо того что Фелл исчез черт знает куда более, чем на месяц, у них и у самих неприятностей было выше крыши.

— Если вы думаете, что я не стою на ушах… — взвыл было Хечт.

— Вали от телефона! Постараемся сами дозвониться, чтобы выяснить ситуацию.

И они позвонили в «Голубую Звезду», чтобы узнать — там ли Пэндер, потому что тот командовал парадом, пока не было на месте Фелла. Но первого помощника Фелла там не оказалось; не смогли они найти его и в «Эккаунтинг инкорпорейтед». Человек, которого они там застали, считался рангом лишь чуть ниже Пэндера, и тот прошерстил весь город, пытаясь найти «правую руку» Фелла. Но даже приспешники Пэндера не в состоянии были обнаружить своего босса. Звонивший человек был весь в мыле и так нервничал, что даже натер себе ухо до красноты телефонной трубкой! Ему очень хотелось, чтобы нашелся Фелл или тот, кто знал, как его найти. Но единственное, на что можно было теперь рассчитывать, это лишь на то, что в конце концов Пэндер объявится где-нибудь. Удалось добраться до подружки Пэндера, и появилась тоненькая ниточка надежды, ибо она сообщила, что Пэндер, по ее мнению, на ипподроме. В это время года, казалось, что там было делать? Но вопрос «А какой во всем этом смысл?» в равной степени можно было адресовать и ко всему тому, что творилось вокруг.

Глава 2

Зрительская трибуна была большой и белой — там, куда падали жаркие солнечные лучи, и темной, где ярусы сидений оказывались в тени под изогнутым козырьком крыши. Часть прерии, примыкающая к ипподрому, была залита асфальтом и превращена в парковочную стоянку. Теперь там стояла всего одна-единственная машина, залитая солнцем и выглядевшая крошечной рядом с громадой трибуны.

Тускло освещенные коридоры под бетонной громадиной становились более прохладными по мере того, как тоннели уходили вглубь. Негромкий гул мотора был слышен у двери, где установили кондиционер. Сейчас он работал впустую, гоня прохладный воздух в ресторан без посетителей, офисы наверху, кабинки, где принимались ставки, и помещения, выходящие в коридор цокольного этажа. Но кондиционер включили по той причине, что Пэндер просто любил прохладу.

Сам он стоял, прислонившись к бетонной стене цокольного этажа, и наблюдал за тремя мужчинами, сидящими на стульях вдоль стены. Те не смогли бы с уверенностью утверждать, что он следит за ними, так как на глазах Пэндера были солнцезащитные очки. Он всегда носил их — с темными стеклами и блестящей оправой. И его волосы тоже отливали блеском — там, где нависали черной волной над самым лбом. На Пэндере всегда и все блестело. Белые зубы, ботинки и подтяжки. Насчет подтяжек у Пэндера был своего рода бзик. Сегодня на нем были голубые с серебряной прошивкой по всей длине в виде виноградной лозы.