Соломон - Кира Тигрис

Кира Тигрис

Соломон

Немного обо мне

Троим с судьбой не по пути,И лишний вынужден уйти

Где-то далеко, между темными морем и небом граница окрасилась нежно-розовым цветом. С каждой минутой она становилась все шире и шире. Новый день забирал свои права. Кричали чайки. Прибой взрывался тысячами соленых брызг. Первые лучи встающего солнца щедро обливали золотом берега, одетые в гранит. Огромные ступени старой крутой лестницы смело спускались прямо в соленые пенные волны. Эту ночь, впрочем, как и тысячи тысяч предыдущих, я не сомкнул глаз, охраняя покой старого города, безмятежно спящего на морском берегу.

Я – огромный каменный лев с орлиными крыльями за могучей спиной, немой страж старой лестницы, не смыкая глаз, стою на самом ее верху. Мимо меня проходят корабли, сотни лет и тысячи судеб. Вот уже несколько столетий я ни разу не покидал свою священную верхнюю ступень. Я нем и бездвижен, но знаю о людях все через их надежды и желания. С почтением к моему возрасту и безмолвной мудрости каждый день они приходят ко мне сотнями и доверяют свои тайны. Проходят времена, рушатся горы, мелькают судьбы, но неизменны остаются лишь солнце, море и людские желания. Любой ценой: любви и счастья, богатства и славы, здоровья и долголетия желают они себе. И я желаю им того же всем своим каменным сердцем.

Люди зовут меня по-разному: кто-то крылатым львом, кто-то сфинксом, а кто-то просто – хранитель. Но больше всего в мое каменное сердце запало имя древнего мудрого царя – Соломон. Однажды так назвал меня статный юноша из обедневшего когда-то знатного и славного рода. Перед тем, как отправиться в дальний нелегкий путь, дабы добыть золота и славы, он приходил ко мне, ища покровительства и защиты.

Мой старый город стоит на острове, каждый день я встречаю и провожаю сотни кораблей под разными флагами. И даже невозможно себе представить, как сильно бы изменилась бурная городская жизнь, если бы хоть один маленький кораблик однажды не причалил к этим скалистым берегам. Отменились бы сотни встреч, изменились бы десятки судеб, не появись тут тех людей, что приплыли сюда на этом самом корабле. А особенно, если это был фрегат «Надежда» с золотыми парусами.

Я хорошо помню тот день, когда утром мне починили левое отваливающееся крыло, а вечером, вслед за крадущейся темнотой пришел он. Сонное море было спокойно, на небе мерцали несмелые звезды, а в городе зажигались первые огни. Ко мне пришел человек средних лет, богато и модно одетый: в военном парадном мундире с погонами высокого чина, на поясе – тонкая острая шпага в темных позолоченных ножнах. На ее рукояти сверкал золотой крылатый лев – герб одной из самых древних и знатных семей города. В полумраке я разглядел бронзовое от загара лицо с довольно грубыми чертами: широкий лоб, каменные скулы и крутой подбородок. Его сильно смягчали большие голубые глаза, смотрящие открыто и устало. Черные, как смоль, густые волосы были аккуратно зачесаны назад, острые кончики пышных усов лихо закручены вверх.

– Ты узнал меня, Соломон? – с улыбкой обратился он ко мне, – это я, Ричард! Я вернулся! Я выучился и пошел на службу! «Надежда» с золотыми парусами – мой личный быстроходный корабль! Ты меня слышишь, Соломон? Смотри, какой у меня мундир!

С этими словами капитан обернулся вокруг перед моим холодным каменным носом и отдал честь.

– Теперь я не просто отпрыск обедневшего знатного рода! Мое имя у всех на слуху, мои корабли во всех портах!

«Странно, – подумал я, – смертные обычно не возвращаются ко мне после того, как их желания сбылись. Ведь теперь ему больше нечего желать!»

– Теперь любая пойдет за меня! – не унимался Ричард, тут его голос, вдруг стал тише, он перешел на шепот, – теперь за меня выйдет… даже Анжелика!

И тут, наконец-то, я его вспомнил. Это правда, перед тем, как отправляться на службу, он был безумно влюблен в одну прекрасную девушку, младше его лет на восемь. Зеленоглазая, с темными длинными волосами, стройная, как лань, и грациозная, как пантера, она свела Ричарда с ума своей роскошной улыбкой. Отец Анжелики был совсем не знатен, но весьма богат, он с удовольствием вручил бы свою дочь Ричарду за его лестный титул. Но только при одном условии: будущий зять должен обладать приличным состоянием. Ричард, боясь гнева ее отца, ни разу не говорил ей о своей безумной любви и никогда не спрашивал про ее чувства. Я был единственным, кто знал про эту тайную страсть, именно у меня он спрашивал совета, рассказывая про каждую их встречу, не упуская ни одной ее улыбки, взгляда или слова. Он был уверен, его любовь взаимна – ибо его любящее сердце, как и остальные влюбленные человеческие сердца, замечало лишь одни ее улыбки и теплые взоры. О, если бы он только знал, что несколько раз, почти сразу же следом за ним ко мне приходила сама Анжелика и говорила о нем то же самое, что и он о ней. Она была тайно влюблена, надеялась и верила, постоянно ожидая от него первого шага. Но Ричард просил ее руки только у меня, надежно скрывая свое жгучее чувство. Прошел год, он уехал на службу, где дрался так же яростно, как и любил. Удача улыбалась ему, погоны полюбили его сильные плечи, он быстро разбогател, связавшись с нужными людьми. И как у человека, способного одним взмахом срубить несколько голов не хватило смелости признаться в своей любви девушке? Но вот, наконец, пару месяцев назад Ричард вернулся домой довольный и состоятельный. С собой он привез своего племянника Тома, белобрысого двадцатилетнего парня с пронзительным серым взглядом, мечтающего о лихой военной карьере и смотрящего на дядю, как на Бога. Сделать предложение Анжелике Ричард решился только после пары месяцев.

«Зачем же торопиться? – рассуждал он, – она ждала меня пять лет! И тем более подождет пару месяцев!»

– Вчера я узнал, что она не замужем! Анжелика ждала меня! – продолжал Ричард, усмехаясь в усы, – Томи не скоро получит мои корабли! У меня будет сын!

Он обнял меня за гриву так крепко и радостно, словно минуту назад родился его первенец.

– Как бы я хотел пригласить тебя на свадьбу, Соломон!

О, если бы хоть один звук мог вырваться из моей каменной пасти!

«Уходи отсюда!» – кричали мои глаза, мое каменное сердце разрывалось от досады, – ты опоздал! Уходи!»

– Вот, смотри, Соломон! Это мой свадебный подарок! – Ричард бережно достал из-за пазухи красный бархатный мешочек и осторожно вынул оттуда ослепительную диадему из драгоценных камней – ничего прекраснее и дороже я еще не видел, – нравится?

Дрожащими руками он положил сверкающее украшение прямо на мой каменный нос – вероятно для того, что б я лучше его разглядел.

– Уходи, Ричард! – бессмысленно и безмолвно молил я.

Но было поздно: из темноты городских улиц к нам приближалась девушка, ее длинные черные волосы переливались в лунном свете. Одета она была, как обычная горожанка, в простенькое светлое платье, в таком легко улизнуть из дома, проскочив мимо соседей на знакомых улицах, и затеряться в шумной толпе.

Заметив около меня мужской силуэт, она радостно бросилась к нему, но тут же резко остановилась в паре метров, словно увидела приведение.

– Ричард? – взволнованно спросила она, ее большие зеленые глаза наполнились ужасом и страхом.

– Анжелика! – выдохнул он, все себя от волнения и счастья, – Анжелика! Я так ждал этого момента!

– Что ты тут делаешь? – недоумевала девушка, невольно отступая назад, – ты следишь за мной?

– Да, с самой первой нашей встречи!

– Зачем?

– Люблю! Любил тебя одну! И буду любить вечно! – Ричард встал на правое колено и протянул ей диадему, от ее роскоши и блеска девушка невольно зажмурилась, – выходи за меня замуж! Раздели со мной жизнь, богатство и титул! Стань моей женой!

– Ричард… – на ее зеленые глаза навернулись слезы, она нехотя взяла в руки дорогой подарок, – где же ты был раньше? Я так ждала тебя! Я так тебя любила!

– Я знаю, любимая, – прошептал он, нежно обнимая Анжелику за плечи, и теперь я рядом навсегда!

– Слишком поздно… – произнесла она дрожащим голосом, – все кончено…

– Да-да! Через неделю наша свадьба!

– Все кончено, Ричард… – ее взгляд блестел от слез ярче, чем его диадема, дрожащими руками она протянула ее обратно, – ты молчал! Ты ни о чем не говорил! Я ждала, не знала, что делать… Ты вернулся и даже не встретился со мной!

– О, прости! Прости! – шептал он, задыхаясь, – это все дела…

– Из-за них ты и опоздал! – всхлипывала девушка, все еще пытаясь вернуть диадему хозяину, тот просто убрал руки за спину, – я разлюбила тебя, Ричард! Мы никогда не будем вместе!

– Как… почему? Как? – сердце храброго воина, казалось, перестало биться, – как не будем?

– Я полюбила другого! Я пришла сюда к нему! Не к тебе!

Теперь слезы затуманили его светло-голубой взгляд. Он стоял перед ней, шатаясь от ветра, словно попал в ад живым, колени подкашивались, во рту пересохло. Девушки целуют не за медали, а молодость всегда нужней погон!