Легионы Рима на Нижнем Дунае: Военная история римско-дакийских войн (конец I – начало II века н. э.) - Сергей Рубцов

С.М. Рубцов

«Легионы Рима на Нижнем Дунае: Военная история римско-дакийских войн (конец I – начало II века н. э.)»

Вместо предисловия

Эта небольшая книга не претендует на строгую научность, хотя ни одного вымышленного героя в ней нет. Она написана на основе ряда статей, часть из которых публиковались за последние двадцать лет в различных региональных и центральных изданиях (см. библиографический список), а часть по разным причинам не увидели свет, оставшись лишь в рукописных вариантах. Автор старался по мере сил «оживить» древнюю историю, показать людей в их жизненной динамике, в том реальном мире, который их окружал. Отсюда, наверно, увлечение эпиграфикой, археологией, появившееся сразу после поступления на первый курс Барнаульского государственного педагогического института. Автор очень благодарен своему первому наставнику Алексею Павловичу Уманскому, который многое сделал для того, чтобы это увлечение не пропало, а превратилось в предмет научного интереса.

Даки же появились гораздо раньше. В начале уже далеких 70-х гг. на экраны кинотеатров вышел одноименный румынский фильм Сержиу Николаеску. Помню, как мы, провинциальные мальчишки из далекого сибирского города, удаленного за многие тысячи километров от Нижнего Дуная, с замиранием сердца в который уже раз смотрели на противоборство римских легионов со свободолюбивым и гордым народом. Величественная фигура царя Децебала, роль которого талантливо сыграл Амза Пелля, коварный и хитрый Домициан произвели сильное впечатление не только на нас, но, судя по сохранившимся с тех лет вырезкам из «Иностранной литературы», и на кинематографических критиков. Не знаю, вряд ли авторы сценария С. Николаеску и Т. Попович могли себе представить, что где-то «на краю ойкумены» двенадцатилетние мальчишки, понаделав щитов и деревянных мечей, будут играть в даков и римлян…

Сначала это был просто дилетантский интерес — вырезки из издававшегося тогда журнала «Румыния». Затем прочитанная от корки до корки книга Ирины Тимофеевны Кругликовой. Диплом «Скифо-фракийские отношения в V-IV вв. до н. э.». Стажировка в МГПИ им. Ленина после окончания института и выбор: фракийцы или скифы. Первые победили. Затем работа над диссертацией по военно-политической истории Мезии под руководством Василия Ивановича Кузищина. Корпуса и корпуса надписей. Тысячи далеких судеб ауксилариев, легионеров, воевавших с даками на Дунае. Постепенно стали рождаться строчки, где слышится звон мечей и воинственный клич римских легионеров, покоряющих Дакию. Рельефы монументальной колонны Траяна, метопы «Трофея», установленного на месте давно отгремевших сражений, делают, несмотря на всю свою панегиричность, уходящую от нас все дальше и дальше вглубь веков античную историю живой.

Мне хотелось бы выразить особую благодарность: за внимание как ответственного редактора серии и за помощь в подборе специальной литературы — старшему научному сотруднику Института истории материальной культуры РАН кандидату исторических наук Валерию Павловичу Никонорову, без инициативы которого эта книга не увидела бы свет; за оказание мне в прошлом большого содействия в отборе эпиграфических памятников — кандидату исторических наук Николаю Ивановичу Соловьянову; за прекрасно выполненные иллюстрации — моему старинному другу, члену Союза архитекторов России Александру Васильевичу Сильнову.

Автор

Глава 1

Племенной мир Нижнего Подунавья накануне римского вторжения

Обширные пространства от Вардар-Моравского бассейна на западе до Черного моря на востоке, от Прутско-Днестровского междуречья и Карпат на севере до побережья Эгейского моря на юге населял в древности народ, называемый античными географами фракийским. К северу от Тема (Балканских гор) по нижнему течению Истра (Дуная) и в Трансильвании жили северные фракийцы, а по южным склонам Балкан и в Родопах — южные. Обе ветви были составлены исконными обитателями этой страны, говорили на похожем языке, имеющем, однако, территориальные диалекты. Древнефракийский язык имел много общего с древнемакедонским. Фракийцы делились на многочисленные племена, которые часто враждовали между собой, тем самым создавая благоприятную почву для завоевателей.

На крайнем северо-западе у границ с паннонскими племенами жили трибаллы. По сообщению Геродота, в начале V в. до н. э. они занимали сравнительно небольшую территорию низовьев реки Бронг (совр. р. Морава в Сербии), впадающей в Дунай[1]. Однако постепенно сила трибаллов росла. В 424 г. до н. э. они нанесли тяжелое поражение фракийскому царю Ситалку, который сам сложил голову в решительном сражении. Границы племени расширяются, достигая на востоке реки Эск (совр. р. Искыр в Болгарии), а на западе правого притока Дуная — реки Савы. Дальнейшие территориальные притязания сталкиваются с интересами все более крепнущей Македонии.

Пик могущества трибаллов приходится на первую половину IV в. до н. э. В это время у них начинается процесс разложения первобытно-общинного строя и формирования раннего государства. Выделяется знать, зарождается институт царской власти. Трибаллам удается, где мирным, где военным, путем, объединить ряд более мелких северофракийских и соседних иллирийских племен. На правом берегу Савы возникает столица племенного союза — город Сирмий, получивший название от самого известного из трибалльских царей — Сирма. Армия этого грозного, воинственного племени достигала, по уверениям античных авторов, 30 тысяч воинов, представляя серьезную опасность для соседних государств. В 339 г. до н. э. трибаллам даже удалось нанести ощутимое поражение Филиппу II, уставшее войско которого во время возвращения из «скифского» похода было внезапно атаковано ими в горных теснинах. Трибаллы лишили Филиппа II захваченной добычи, а самого тяжело ранили в правое бедро. До конца жизни отец Александра Великого остался хромым, тяготясь положением калеки.

Со второй половины IV в. до н. э. начинается постепенный упадок трибалльского объединения. С севера, переправляясь через Дунай, его начинают теснить более многочисленные и не менее воинственные кельтские племена. С юга решительный удар наносит Македония. В 335 г. до н. э. Александр Македонский совершает стремительный поход против северных фракийцев. В большом сражении ему удается разбить трибаллов. Как отмечает римский историк Арриан, битва носила упорный характер. Варвары ни в чем не уступали македонцам, пока в дело не вступила фаланга. Только тогда трибаллы обратились в бегство, потеряв 3 тысячи убитыми[2]. Правивший в это время Сирм с остатками своего племени укрылся на неприступном острове Певка в дельте Дуная, но после непродолжительного сопротивления явился к Александру и признал себя побежденным.

Трибалльский царь, несмотря на поспешность своего бегства, успел зарыть значительную часть своих сокровищ, и они совершено случайно были обнаружены в 1986 г. на севере Болгарии в селе Рогозен крестьянином во время уборки картофеля. Клад состоял из 165 великолепных серебряных сосудов, как повседневного, так и ритуального назначения. Судя по надписям на кувшинах и фиалах, они собирались трибалльскими царями в течение почти столетия различными путями. Многие из сосудов были подарены предшественникам Сирма фракийскими династами, желавшими заручиться поддержкой грозного северного соседа. Так поступил Котис I, стоявший во главе одрисского объединения южных фракийцев с 383 по 359 г. до н. э., а затем его преемник Керсеблепт, подаривший роскошный серебряный фиал трибалльскому царю Дидюкаймосу. Клад наглядно подтвердил свидетельство античных авторов о ведущей роли трибаллов среди северофракийских племен в первой половине IV в. до н. э.

Однако к III в. до н. э. положение изменилось. Теснимые со всех сторон трибаллы не выдерживают конкуренции с более сильными соседями. С востока надвигаются скифы. На западе Сирмий захватывают иллирийцы бревки, а вглубь исконных владений в начале III в. до н. э. вторгаются полчища кельтов. Территория расселения некогда могущественного племени резко сокращается, численность трибалов падает.

Кельтское нашествие затронуло практически все древние народы на севере Балкан, докатившись до Греции. Только здесь, получив серьезный отпор, завоеватели вынуждены были повернуть назад. После длительных кровопролитных столкновений с фракийскими племенами часть кельтов скордисков обосновалась по берегам реки Моравы, оттеснив своих соперников на восток. Другая часть во главе с вождем Батанатом поселилась у впадения реки Савы в Дунай близ г. Сингидуна (совр. Белград). В течение II-I вв. до н. э. победители в значительной степени смешались с побежденными. Однако в социально-политическом развитии кельты опережали фракийцев и иллирийцев, что объясняется их более тесными контактами с Македонией. Скордиски часто служили в македонской армии в качестве наемников. Показателем их превосходства считается также наличие собственной золотой и серебряной монеты, до римского завоевания имевшей широкое хождение на Среднем Дунае. Были у этого могущественного кельтского племени и города, о которых упоминает географ Страбон: Георта и Капедун[3]. В конце I в. до н. э. скордиски, истощенные борьбой с иллирийцами и фракийцами, под ударами римлян переселяются в соседнюю Паннонию.