Благородная дичь - Эльза Вернер

Э. Вернер

Благородная дичь

Рассказ

OCR amp; SpellCheck: Liuda

Э. Вернеръ (Elisabeth Werner)

„Полное собраніе сочиненій“ Т.IX

ПЕТРОГРАДЪ.

Издат. Акц. Общ. А.А. Каспари

Лиговская улица, № 114.

Безплатн. приложен. журнала

„РОДИНА“ 1914 г.

Текст адаптирован к современному языку.

Аннотация [1]

Дейсвие повести Э.Вернер происходит в древнем заброшенном замке Рестович в горах Словакии. Главный герой Ульрих фон Бернек поселился в нем, продав свое имение в Германии, желая избежать своих воспоминаний и всякого общения с родиной. Здесь, в заброшенном имении, фон Бернек хочет навести порядок, но его действия встречают яростное сопротивление местных жителей.

Его тетушка г-жа Альмерс прибыла в замок навестить племянника и наследника, единственного родственника и привезла с собой компаньонку, дочь подруги. Прекрасно понимая, что девушка не из их круга, не имеющая средств, с радостью согласится стать женой нелюдимого, мрачного Ульриха и разделит с ним его затворническую жизнь в замке, тетушка сама предложила Пауле стать его невестой. Но… девушка отказывается! Как сложатся дальнейшие отношения героев, расскажет ли Ульрих Пауле о своей тайне, заставившей его покинуть родные края, узнаем, прочитав книгу.

I.

Густая завеса тумана, долго скрывавшая горы, стала рассеиваться; замолк беспрестанный шум дождя, и высоко-высоко в небе сквозь быстро несущиеся облака стала просвечивать кое-где лазурь.

В открытой стеклянной двери, выходившей на широкую каменную террасу, стоялгосподин, глядя на волнующуюся завесу тумана. Окружающий пейзаж виднелся еще не весь; можно было различить лишь часть озера,лежавшего в долине, еще полузатянутое туманом, леса и неясные контуры отдельных гор, то появлявшихся, то вновь исчезавших. Все это еще было окутано влажными испарениями, однако наблюдавший за этим мужчина обернулся в сторону комнаты и с полной определенностью заявил:

– Ветер переменился; несомненно, погода улучшается.

– Слава Богу, – ответила ему дама, сидевшая в высоком кресле и теперь опустившая рукоделие, которым она занималась. – Здешний ландшафт с бесконечными лесами при дождливой погоде невероятно меланхоличен.

– Тебе не нравится мой Рестович? Впрочем, я это раньше предвидел, – произнес господин, садясь рядом с собеседницей.

– Он значительно грандиознее, чем я представляла себе. В своих коротких письмах ты никогда не сообщал подробностей и писал лишь о крупном, купленномтобой имении. Правда, твоя подпись: „Ульрих фон Бернек на Рестовиче“ – очень почтенна, но я лишь теперь узнала, что ты владеешь громаднейшим поместьем и распоряжаешься, как повелитель, в древнем словакском замке с целой армией служащих. Только если бы все здесь не было столь мрачно и чуждо! Это производит на меня почти гнетущее впечатление.

Эта фраза и на самом деле вполне соответствовала ближайшей окружающей картине. Высокий зал, в котором находились сейчас собеседники, несомненно, должен был иметь более уютный вид при солнечных лучах, нежели теперь, в смутном свете дождливого дня. Со своими покрытыми темной кожей стенами и очевидно очень старинной обстановкой он казался крайне мрачным; к тому жеэтого не скрашивал внешний пейзаж, затянутый туманом.

Дама в темном шелковом платье и черной кружевной наколке на поседевших волосах имела очень благородную внешность, но была холодна и сдержана в своих манерах и речи. Так же спокоен и холоден был ее внимательный взор, медленно скользнувший вокруг комнаты и остановившийся на владельце имения.

Ульрих фон Бернек обладал высокой, мускулистой фигурой; ему было лет за тридцать. Он, пожалуй, казался даже старше, чем был в действительности, и на висках у него, в каштановых волосах, уже была заметна легкая седина. Его лицо можно было бы назвать привлекательным, если бы на нем не лежало выражение суровой замкнутости, придававшего ему даже какой-то злобный отпечаток. В темно-серых глазах таилось тожечто-то мрачное, жесткое, а улыбка, казалось, была совсем чужда его физиономии. На нем был обычный в этой местности горский костюм, но в последнем, равно как и во всей манере держать себя, чувствовалась некоторая небрежность. Очевидно, этот человек не придавал большого значения внешности. И все же, несмотря на это, по первому же взгляду было видно, что он принадлежит к высшему обществу.

Продолжая разговор с последней фразы своей собеседницы, он произнес:

– Совершенно верно, здесь нет ничего привлекательного для избалованных жительниц столиц. Я отлично знаю твой вкус, тетя, а потому даже не осмеливался пригласить тебя сюда.

– Да, ты довел меня до того, что я явилась без приглашения и, может быть, представляюсь даже нежеланной гостьею, – несколько резко заметила тетка.

– Но помилуй, тетя! Да что ты выдумала?

– А я ведь просто захотела посмотреть, где и как ты живешь. Однако, откровенно говоря, я не понимаю, как у тебя могла явиться идея купить имение именно здесь, на границе всякой культуры, где у тебя нет никакого подходящего общества и никакой пищи для ума. Как ты только можешь выносить жизнь тут?

– Как я выношу? – пожал плечами Бернек. – До сих пор у меня было столько работы, что мне даже некогда было подумать о своем одиночестве. Да ведь мне главным образом и нужна была работа.

– Ну, ее-то ты бы мог найти и у нас. Если ты ни за что не хотел оставаться в Ауенфельде, то мог бы купить какое-либо другое имение на родине и хозяйничать в нем.

– Ну да, конечно! Какое-нибудь из самых образцовых имений, – иронически воскликнул Бернек, – такое, где целый год все идет по определенному шаблону и где любой управляющий или дажепомощник его может заменять хозяина, так как весь вопрос сводится к тому лишь, чтобы поддерживать ход заведенной машины. Это очень удобно и спокойно, но не заполняет жизни.

– Но ведь прежде-то заполняло твою жизнь! – возразила тетка.

– Ауенфельд был моей родиной; там я родился и вырос. А ведь родной угол любишь.

– О, несмотря на это, ты бросил его? Я, конечно, понимаю, что тот злосчастный случай тяжко поразил тебя, но продавать из-за этого свой родной дом, разрывать все прежние отношения и удаляться на чужбину – это уже крайность. Ты ведь был совершенно неповинен во всей этой истории и мог…