Тайна доктора Хента - Александр Винник

Александр Яковлевич Винник

Тайна доктора Хента

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Сообщение о самоубийстве доктора Хента заняло всего пять строк и было напечатано на задворках последней страницы газеты «Вечерние слухи». А материалы, посвященные панике на бирже, заняли всю первую полосу и были снабжены пятиэтажным заголовком. Ни одному читателю не могло прийти в голову, что между этими газетными сообщениями имеется какая-нибудь связь.

Знали обо всем лишь главные акционеры Общества покровительства талантам да несколько самых доверенных лиц из числа их сотрудников. Но они хорошо усвоили первую заповедь хозяев: «Молчание!» Пренебрежение этой заповедью могло означать не только потерю должности, но и принести самые неожиданные неприятности. Всем памятна печальная история Реди Фурса, жизненный путь которого так хорошо начался и так внезапно оборвался.

Реди Фурса рекомендовала Обществу сама госпожа Чёрч. А слово супруги одного из держателей контрольного пакета акций – достаточное основание для того, чтобы молодой человек – русоволосый атлет с хорошими манерами – мог быстро продвигаться по служебной лестнице. Начав с билетного кассира, Реди Фурс спустя всего два года стал главным администратором театральной конторы. И кто знает, как далеко шагнул бы молодой человек, пользовавшийся расположением госпожи Чёрч, если бы не нарушил упомянутую заповедь.

Как-то, хлебнув в ресторане лишнего, Реди Фурс позволил себе ироническое замечание о названии фирмы, в которой служил.

– Я думаю, точнее было бы «Оптовое производство талантов», – сказал Реди своему собеседнику, администратору другой театральной конторы.

– Почему?

– У меня есть основание так думать. Я узнал нечто такое, что вам и не снилось…

То ли его остановило удивленное лицо собеседника, то ли он вспомнил о первой заповеди – во всяком случае, Реди Фурс осекся, произнес что-то извиняющимся тоном, быстро расплатился и ушел.

Под утро его труп выловили из сточной канавы на сто семнадцатой улице.

Кто докажет, что Реди Фурса погубила болтливость? Даже тот, кто догадывался, помнил о первой заповеди и молчал.

После этого не покажется удивительным, что два репортера одной газеты писали об одном событии по-разному. Читатели не могли заподозрить, что причину самоубийства Улисса Хента надо искать в делах Общества покровительства талантам и что смерть доктора имеет прямое отношение к панике на фондовой бирже. И, повторяем, ни король репортажа Фить Трехсон, автор сенсационного сообщения на первой странице газеты, ни Тау Пратт, чья пятистрочная заметка пряталась среди красочных объявлений на последней странице, об этом не знали. Каждый сделал свое дело и в соответствии с заработанным гонораром завтракал в ресторанчике «Утиное перо», где обычно собирались сотрудники «Вечерних слухов».

Тау Пратт заказал скромный завтрак, быстро проглотил его, но продолжал сидеть за кружкой пива, исподволь поглядывая на Трехсона, кутившего в кругу друзей.

Какой начинающий журналист не мечтает о славе? Когда чувствуешь, что читатель тебя знает, ждет твоего слова, – и писать легче. И редактор находится уже во власти всеобщего поклонения перед тобой, и поручает самые интересные дела. Но как создать себе громкое имя? Не пятистрочными же заметками на последней странице!

Тау Пратт не завидовал, однако, Трехсону – звезде «Вечерних слухов». Он не любил Трехсона.

А Трехсон был весел. Его продолговатое, невыразительное лицо раскраснелось. Он по привычке размахивал руками, подбрасывая костлявые кисти вверх. Долговязый, худой, он был похож на ветряную мельницу. Костюм спортивного покроя висел на нем мешком и еще больше подчеркивал несовершенство фигуры ведущего репортера «Вечерних слухов».

– Я уже считал день пропащим, – рассказывал Трехсон о событиях вчерашнего дня. – Пять часов бегал по городу, и ничего. Когда захожу на биржу и узнаю, что кто-то бросил в продажу акции Общества талантов. И тут пошло… Налей еще, Майкл. Еще, еще, не жалей, я плачу за все… Вчера я встретил старика Джонса, его снова взяли в «Голос нации».

– При чем здесь Джонс? Ты о бирже начал.

– О бирже?.. Да, о бирже… – Утеряв нить разговора, Трехсон никак не мог ее снова уловить, и его понесло, как невзнузданного мустанга. – Биржа все там же стоит… Да, стоит… среди бушующего финансового мира…

Вряд ли из сбивчивого рассказа полупьяного Трехсона удастся составить ясное представление о событиях минувшего дня. Тем более, что Трехсон часто сбивается на окольные дорожки, а отступления, которые он делает, никакого отношения к нашему повествованию не имеют. Лучше, пожалуй, перескажем то, что писал Трехсон в «Вечерних слухах», будучи в более трезвом состоянии.

Слово «более» приходится употреблять не случайно. Король репортажа сам говорил, что даже действуй в Бизнесонии «сухой закон», это не остановило бы его перед риском навлечь гнев земных властей и немилость богов за пристрастие к выпивке. А так как «сухой закон» давно отменили, то Трехсон не отказывал себе в удовольствии пользоваться спиртным по случаю и без случая. Но это к слову. А теперь о том, что сообщалось на первой странице «Вечерних слухов».

Прежде всего уместно сказать несколько слов об истории Общества покровительства талантам и его целях. Надеемся, что читатель не осудит нас за это отступление, ибо оно очень важно для понимания событий как злополучного дня, так и последующих. Для того чтобы не нарушать стройности повествования, мы расскажем сейчас о деятельности Общества в пределах того, что знает рядовой читатель бизнесонских газет.

Года четыре тому назад газеты сообщили, что группа учредителей основала Общество покровительства талантам. Вначале никто не проявил особого интереса к Обществу, рассматривая его, как затею честолюбцев, решивших прославиться благотворительностью. В числе учредителей назывался известный театральный администратор господин Чёрч. Ну что же, и это особого удивления не вызвало. Благотворительностью не запрещено заниматься и театральным администраторам. У подавляющего большинства публики не вызвал интереса и тот факт, что правление согласился возглавить господин Нульгенер, наживший миллионы на торговле ваксой. Основываясь на рассказах, что он был когда-то чистильщиком обуви, его называли иногда попросту Блеком. По секрету скажем, что чистильщиком обуви Блек никогда не был, а нажил миллионы, умудрившись сбыть вагоны краденого военного обмундирования. Но во избежание недоразумений приходится считаться с официальной версией… Он так богат, что может позволить себе роскошь заниматься благотворительностью, – думали читатели, встретив эту фамилию в числе учредителей нового Общества.