На окраине Перми жил студент ПГМИ. Повесть - Андрей Углицких

На окраине Перми жил студент ПГМИ

Повесть

Андрей Углицких

Редактор Андрей Клавдиевич Углицких

Редактор Олег Игоревич Нечаев

Фотограф Андрей Клавдиевич Углицких

Фотограф Олег Игоревич Нечаев

© Андрей Углицких, 2017

© Андрей Клавдиевич Углицких, фотографии, 2017

© Олег Игоревич Нечаев, фотографии, 2017

ISBN 978-5-4485-1930-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Облупились ли носы у классиков медицины?»

В последние годы отечественная литература обогатилась произведениями врачей – писателей. Они подняли целый пласт человеческой жизни, ранее скрытый по многим причинам.

Образ врача в произведениях неспециалистов часто скатывается в крайности: или рафинированного рыцаря без недостатков, или наглого самодовольного высокомерного служаку, сборище пороков.

Врач, находясь внутри системы, доносит до читателя объемное видение ситуации на уровне рабочего места, учреждения и общества в целом.

Повесть проф. А. К. Углицких «На Окраине Перми Жил Студент ПГМИ» посвящена одному из наиболее ярких периодов жизни большинства людей – периоду студенчества.

Андрей Клавдиевич застал период становления педиатрического факультета.

Ранее в Пермском (Молотовском) медицинском институте не было системной подготовки детских врачей, последним толчком для создания которой было утверждение в 1969 г. Министерством здравоохранения СССР новой номенклатуры врачебных специальностей.

Ядром факультета стали проф. Ю. В. Беляев, приглашенный из г. Горький, и пермские доценты А. И. Егорова и А. А. Лишке, вскоре ставшие профессорами и заведующими кафедрами.

Каждый студент медицинского вуза изучает анатомию человека, мне больше нравится название – нормальную анатомию (бывает ещё и ненормальная). Предмет сложный, интересный, внутреннюю логику которого не всегда просто постичь.

Во времена студенчества автора «На Окраине Перми Жил Студент ПГМИ…» кафедрой нормальной анатомии человека Пермского мединститута руководила известный на всю страну лимфолог проф. Елизавета Николаевна Оленева. Человек глубоко преданный своему делу, исключительно порядочный, интеллигентный и требовательный к себе и другим. Вспоминаю, как она расстраивалась, когда была вынуждена поставить двойку студенту, который занимался в её группе. Но объективность была для неё основой жизни.

Ректором института с 1970 по 1995 гг. был Евгений Антонович Вагнер.

При академике Е. А. Вагнере Пермский медицинский институт стал крупнейшим медицинским ВУЗом страны, были построены новые корпуса и лаборатории, расширена клиническая база. Объединяя много важных должностей, он был внимателен к мелочам.

Проф. Е. Н. Оленева рассказывала, как однажды ей позвонил ректор с вопросом: «Елизавета Николаевна, Вы каждый день на работу ходите?», – и получив утвердительный ответ, продолжил: «А почему Вы не заметили, что у классиков медицины носы облупились?». Речь шла о бронзовых скульптурах, расположенных у морфологического корпуса медицинского института.

При прочтении книги А.К.Углицких перед глазами встают образы уважаемых, светлых, дорогих сердцу людей, преподавателей ПГМИ тех лет: Е. А. Вагнера, Е. Н. Оленевой, И. А. Ривкуса, В. С. Варгина, А. А. Храмцова, В. Я. Родионовой, М. Н. Шваревой, К. М. Батуева…

Книга будет интересна читателям всех поколений от очевидцев событий и до современных студентов, тем более, что факты, изложенные Андреем Клавдиевичем, не утратили юношеской яркости.

«Студень»…

«Если не сведут с ума pимляне и гpеки, Сочинившие тома для библиотеки…»

В общественном сознании студенты – это славная когорта, социальная прослойка активных, вечно голодных, вечно спешащих, постоянно что – нибудь зубрящих, сдающих экзамены и зачеты, людей.

А еще студент – это джентльмен, экономящий буквально каждый рубль, но не отказывающий себе порой в походе в ресторан (во времена моего студенчества говорили и писали: «каждую копейку», но ценность денег с течением времен сильно меняется).

Как бы там ни было, во все времена студенты, примерно, в равной степени являются завсегдатаями и библиотек, и дискотек. А в неурочное время – они еще и «сами себе зарабатыватели на жизнь», «кузнецы собственного счастья»: охранники и дворники, провизоры и грузчики, менеджеры и санитары, курьеры и медбратья.

Всегда так было.

Великий образ студента Шурика в бессмертной кинокомедии Л. Гайдая – лучшее тому подтверждение.

Исходя из того, что всякий «термин (от лат. terminus – предел, граница) – слово, которому соответствует определенное понятие, а определение (лат. definitio) – логическая операция, раскрывающая содержание понятия», заинтересовался как – то я количеством синонимов к слову «студент». Сколько их?

Изучение словарей великого и могучего позволило выявить около двух десятков слов, претендующих на лавры сии. Из разных времен и народов, эпох и государств, религий и языков. Распространенных и не очень.

Самые популярные: слушатель, первокурсник, второкурсник и так далее до шестикурсника, младшекурсник, старшекурсник, очник, вечерник, заочник, дипломник, вузовец, втузовец, консерваторец, универсант.

Есть почти забытые, архаичные: бурш, бурсак, студиозус, студиоз, заушник (?), белоподкладочник. А еще – какой – то «студень» (?) А вот, вообще, не пойми что: «талиб», к примеру!

При этом «бурш», оказывается, это «наименование члена студенческой корпорации в немецких университетах, а также в высших школах других стран, в том числе и Российской империи, принявших эту традицию.

Происходит от названия древнего студенческого общежития – «бурсы». Занятно. Стало быть, «бурсак» – оттуда же. Вспомним, что знаменитые герои повести Н. В. Гоголя «Вий» богослов Халява, философ Хома Брут и ритор Тиберий Горобець были именно бурсаками.

Хорошо, а что такое «заушник»? А «заушник» – это ничто иное, как «деталь очковой оправы, идущая от края линзы за ухо», как поясняет словарь Ожегова. К самому студенту, вроде бы, прямого отношения не имеет, но намекает, на то, что почти всякий студент – существо близорукое. «Очкарик», «подсадивший» глазоньки свои над книжками, оставивший их на лекциях и в анатомках. Добро, принимается, хотя, справедливости ради, необходимо заметить, что далеко не все студенты – очкарики, и далеко не все очкарики – студенты…

Кто у нас следующий на очереди? Ах, да – «белоподкладочник»! А это что за зверюга такая? А это вовсе даже ни зверюга, а просто – напросто …«прозвище студентов из богатых семей (по студенческому мундиру на белой шёлковой подкладке, какого не могли себе позволить студенты – разночинцы) во второй половине XIX – начале XX века в России…»

А «талиб»? Какое отношение «талибы» имеют к студенческому братству? Знаем мы, помним и про талибан этот, окаянный. Читаем прессу. Неужели же все эти бородачи в чалмах с оружием в руках и без такового, ну хоть, каким – то боком относятся к …студентам?

Относятся.

Потому, что на турецком и арабском языках (от «talib», «talaba», – искать) «талиб» – это и есть «исследователь; ученый; студент».

Что у нас еще? Неужели, «студень»? Ищем, ищем… «студень». Вот, пожалуйста: «студень» – «студент», «слабак», «желатин», «брюхо», «жир», «рохля», «дрожалка»… Не очень подходит? Возможно. Но что – то все равно есть.

Хотел включить в данный синодик, реестр еще и «курсантов», «курсантиусов», да не состоялось. Ибо, как пишут уважаемые словари, «курсанты» – это, прежде всего, «люди военные», из числа тех, что «обучается на полном казенном „коште“, довольствии, обеспечении».

В общем, студент он и в Африке – студент! Как ни назови, на како масло не намажь!

Суд над Анжелой Дэвис, старт «Апполона» – 17, две Олимпиады

Надо бы еще и со временем определиться. От него, как и от места действия, зависит многое… Поскольку, как сказал поэт, «времена не выбирают, в них живут и умирают…»

Нас прежде всего интересует одна тысяча девятьсот семьдесят второй год от Рождества Христова.

Миллезим1 этот, между прочим, не абы какой, а «круглый»: год 55 – летия Великой Октябрьской Социалистической революции. Кто помнит, что и почем было в те времена? Чем дышала, во что верила страна победившего социализма?

Впрочем, думаю, что желающих дать обьективную оценку тем замечательным временам отыщется сейчас не так уж много. Особенно, среди людей в возрасте до сорока – сорока пяти лет. Постольку поскольку граждан этих еще просто не существовало. В природе.