«Кармен» в первый раз - Юрий Димитрин

Юрий Георгиевич Димитрин

«Кармен» в первый раз

Жанр этой книги – роман. Его главный герой – Александр Сезар Леопольд Бизе (фр. Alexandre-Cesar-Leopold Bizet), при крещении получивший имя Жорж (Georges). События романа, охватывая юность и зрелость Бизе – от завершения им Парижской консерватории до завершения его жизни, – не останавливаясь, продолжают свой бег дальше, дальше, добираются до наших дней и… – можно не сомневаться – нам еще придется смотреть им в спину, словно пробежавшему мимо нас неутомимому марафонцу.

Жанр этой книги – роман, но роман документальный. Документальность его абсолютна – письма, письма, рецензии на спектакли, письма, хроника газет того времени, письма, цитаты из энциклопедий, воспоминания современников Бизе, фрагменты описания его жизни биографами, реакция великих мира сего на его творчество и, наконец, самый важный документ всей этой эпопеи – поклонение сегодняшнего человечества главному его сочинению, опере «Кармен». Документы эти настолько исчерпывающи и красноречивы, что совершенно избавляют автора книги от необходимости что-то придумывать, подкрашивать, обострять. В них есть все, что, обладая чуть ли не детективной стремительностью, насыщает нашу историю событиями, сюжетными поворотами, полуразгаданными тайнами и доводит ее кульминацию до глубоко-трагического каданса.

Ключевой датой этой документальной истории является день 3 марта 1875 года. В этот день «Кармен» в первый раз была представлена на сцене парижского театра Опера-Комик. События этого дня выковывались всей прошедшей жизнью Бизе. И, чтобы понять, пережить и осознать все то, что произошло в этот день, нам придется окинуть взором предшествующие этому весеннему дню семнадцать лет жизни Бизе. …Бизе, Парижа и Франции.

Часть первая

ДО «КАРМЕН»

«Прямой, благородный, неистовый…»

Начну с документа. Это письмо недавно назначенного содиректора театра Опера-Комик г-на Дю Локля композитору Делибу, добившемуся к тому времени признания успешной постановкой (1870 г.) своего балета «Копелия». Письмо написано осенью 1871 года и хронологически должно бы замыкать эту главу: через полгода начнется работа над «Кармен». Но содержание письма властно перемещает его в начало книги.

Камиль Дю Локль – Лео Делибу[1].

«Если бы стало возможным думать о новом композиторе на эту зиму, я считал бы для себя необходимым обратиться к кому-нибудь менее удачливому, чем вы. Среди прочих это мог бы быть бедолага Бизе, который бог знает на что существует со своей женой, дочерью Галеви. Считаете ли вы себя вправе получить работу раньше него?»

Париж во времена Бизе

«Бедолага Бизе»… Как-то уж слишком неожиданно и дискомфортно звучит для нас этот насмешливый эпитет в адрес великого композитора. А ведь слова эти произнес весьма расположенный к Бизе человек. Придя к руководству театром, он искренне стремился вдохнуть свежую кровь в репертуар Опера-Комик и имена молодых композиторов Франции – Бизе (к тому времени театры Парижа познакомили парижан с двумя его операми), Массне, Сен-Санс, Гиро, тот же Делиб – должны были счастливо обновить афишу театра.

«Бедолага Бизе»… Смиримся. Г-н Дю Локль лучше нас с вами знает, кто есть кто на композиторском небосклоне Парижа. И последующие публикуемые здесь документы – увы – подтвердят его нелестный эпитет.

Кем же был этот человек, которому собирается заказать оперу молодой содиректор театра Опера-Комик? В делах он был бедолагой, пусть так. А человечески? Каков его образ, облик, лик?

Пьер Бертон.

Актёр театра «Водевиль», затем «Комеди Франсез». Оставил «Воспоминания о театральной жизни».

«Широкоплечий, несколько полный, он производил впечатление физически крепкого человека! Шапка волнистых волос, широкий развитый лоб, нос длинноват, но прям, маленькие голубые глаза, взгляд их пронзителен и полон искренности, неизменное пенсне, лицо обрамлено бородой несколько более светлой, чем волосы. Вид его обычно был серьёзен, была у него деталь туалета, которая его несколько старила. Это было время, когда мода сюртука оставляла открытой шею, он, однако, для защиты своего слабого горла носил совершенно закрытую одежду и очень высокий с большим узлом галстук. Выглядел в своей одежде, как господин предыдущего поколения. По натуре он был весел, охотно смеялся и веселился по-детски, как все большие труженики.

Дом на улице Тур д’Овернь, где родился Жорж Бизе // Запись о крещении Жоржа Бизе в церкви Нотр-Дам де Лоретт

В веселии его глаза светились лукавством; улыбка его всегда исполнена любезностью и очарованием… Он не был способен на едкое суждение или злобную выходку. Его весёлость никогда не была агрессивной, он всегда оставался добрым ребёнком. За фортепиано Бизе становился подчас замечательным музыкантом-сатириком. Как другие имитируют тик или дикцию великих актёров, он с видом лукавым и мастерством несравненным пародировал стиль известных композиторов всех школ. Он изображал Рузра, обличающего Вагнера, Доницетти, поющего своё «Нежное воздаяние». Он создавал свои импровизации с присущим ему глубоким знанием предмета, неисчерпаемым богатством гармонии и блестящим талантом пианиста, которые могли бы обеспечить ему самое блестящее будущее».

Луи Галле.

Либреттист, друг Бизе. Оставил «Записки либреттиста» с предисловием Л. Галеви. (1891–1898 гг.)

«Привычка его всегда двигаться, обсуждая то, что ему интересно, говорила о его темпераменте. Я не припомню ни одной нашей встречи, во время которой он бы сидел. Он разгуливал по своему кабинету или стоял».

1860 г. // 1864 г. // Около 1868 г.

Джоаккино Россини.

Из рекомендательного письма библиотекарю консерватории Неаполя. 1857 г.

«Синьор Бизе одарён выдающимся талантом… он блестящий студент по композиции, имевший успешный дебют с опереттой в Париже, а также хороший пианист и очаровательный молодой человек».

Ученица.

Американка, бравшая у Бизе уроки игры на фортепиано.

«Он никогда не садится к роялю рядом с играющей ученицей. Беспокойный, как лев в клетке, он мечется по всей комнате. Потом вдруг садится – и затихает. Дремлет? Нет, стоит взять неверную ноту – и он взвивается до небес: «Я не сплю!». В это время лучше поставить перед ним коробку конфет – невероятный сластена, он не успокоится, пока не опустошит ее всю. Он пленителен. Глаза серые, переходящие в голубизну. Кисти рук мягкие, с голубыми прожилками – небольшие. Одевается безукоризненно – не по моде, а так, чтобы было удобно. Изысканное белье. Перчатки из шведской кожи. Уходя, он их обязательно забывает. Приходится мчаться за ним, чтобы отдать то перчатки, то пальто, то шарф, то гонорар за урок, 20 франков, оставленные им на рояле».

Пьер Лало.

Сын известного композитора.

«Из друзей моего отца я больше всех был привязан к Бизе. Он быстро вспыхивал энтузиазмом или гневом, так как был человеком решительным, откровенным и экспансивным. Откровенность доходила подчас до жестокости. Он покорял энтузиазмом и переполнявшей его сердце любовью к музыке… Но о плохой музыке и лживом искусстве он говорил с гневом и уничтожающей иронией.

…Попытаюсь восстановить одно из интимных собраний. Все были в сборе, ждали только Гиро: неисправимо рассеянный, вечно опаздывавший, он всегда приходил последним. В Опере только что закончился его балет «Гретна Грин», весьма мало удавшийся. Массне, в своем вечном желании быть всем приятным, обратился к нему с поздравлениями. Бизе в это время шутил и смеялся со мною в углу. Вдруг он обернулся и оборвал Массне: «Замолчи. Мне тошно это слышать. Мы все здесь так же, как и ты, любим Гиро. Что до меня, Гиро мне как брат. И, тем не менее, «Гретна Грин» не удалась. Нам всем жаль, что Гиро не сделал лучшей работы. Но мы не говорим ему, что восхищаемся «Гретной Грин». А ты, который думаешь об этом сочинении еще хуже, чем мы, заявляешь, что это шедевр! Ты ненастоящий друг. Меня тошнит от тебя». Массне, ошеломленный, растерянный, пытался как-нибудь защититься. Напрасно.

…Таким через дымку лет представляется мне Бизе: добрый, прямой, благородный, неистовый, преданный друзьям, не способный на зависть или интриги и до последних дней полный веры в грядущее и в искусство…»

«Решительно – я создан для музыки буфф»

Закончивший в 1857 году Парижскую консерваторию девятнадцатилетний Жорж Бизе (его педагоги: Фроменталь Галеви – композиция, П. Циммерман и Ш. Гуно – контрапункт и фуга, А. Мармонтель – фортепьяно) – первоклассный пианист, виртуозно читающий с листа сложнейшие партитуры.