Возвращение в сон - Наталья Чернышева

Наталья Сергеевна Чернышева

Возвращение в сон

(Тропою снов)

Вслед за основателем психоанализа повторяю:

сны содержат в себе ключи ко всем тайнам личности.

Скажите мне, что вам снится, и я скажу, кто вы есть…

Сны сокрывают в себе Тропы в иные миры

Из разговора таксиста с утренней пассажиркой

— На Площадь Примирения.

— Реабилитационный Центр? Знаем, поехали…

— Проклятый туман… Ни шута не видно. Как вы еще ездите, по такой-то погоде…

— Да уж ездим. Куда деваться? Жить-то надо.

— Закурить можно?

— Пожалуйста. Вон пепельница… огоньку?

— Спасибо…

В разговор вклинивается радиореклама:

— Не пропустите! Только у нас!!! С понедельника!!! Завершающая часть хитов прошлых сезонов! СУМЕРЕЧНЫЙ ДОЗОР! Наш вызов Голливуду!!!

— Выключите! Выключите немедленно!!!

— Да вы что! Классный фильм! Я и сам смотрел. Мои шалопаи когда еще притащили… Прокат в кинотеатрах только начался, а пираты уже…

— СУМЕРЕЧНЫЙ ДОЗОР!!! С понедельника…

— ВЫКЛЮЧИТЕ СЕЙЧАС ЖЕ!!!

— Ну, ладно, ладно… выключил уже. Успокойтесь, дамочка… будет уж… Что, плохо вам? Скорую вызвать?

— Не…надо скорую… Дочь у меня… Понимаете? Дочь в сумеречном состоянии. Приобретенный прогрессирующий аутизм. Из-за этих вот дозоров! Понапридумывали… П-п-пис-сател-ли, чтоб их всех…

— Вы это, не расстраивайтесь так! В Центре, вашей девчонке помогут…

— Да уж, помогут… Нормальная она была, поймите. Нормальная! Пока дрянью этой не увлеклась! Ролевки, тусовки, походы, сражения, эльфы, гномы, маги… Дозоры! Я-то поначалу сквозь пальцы… Есть, думаю, девчонке чем заняться, все не по подворотням…

— Куд-да прешь, коз-зел! М-мать твою… Извиняюсь. Это верно вы сказали, насчет подворотен. Пацаны теперь хоть при деле. Мы вон росли, так кроме пива под забором…

— Да лучше уж пиво под забором, поверьте! Приложили мечом по голове в одной из этих баталий, между орками и демонами. И все! Как из комы вышла — так и все! Мать родную не узнает, что уже за всех остальных говорить! Твердит, что ее из другого мира адепты Тьмы сюда выкинули. Заявляет, что сама — маг Сумрака. Сутками сидит, в одну точку смотрит, знания свои магические вспомнить пытается. Говорит, что беременна… от одного… такого же мага-придурка… Господи, ну, не могу больше, который год уже, за что?! За что мне это?!

— Правильно сделали, что в город привезли. Наш Центр — на весь мир… Заведующая, вон вообще знаменитость, о ней целая передача на днях шла по центральному каналу. Чудеса, говорят, творит. Даже из даунов, говорят, людей воспитывает…

— Насчет даунов — вранье, конечно…

— Может, и вранье. Да только лучше Марковой вам все равно никого не найти. Вот прямо к ней и обращайтесь… Поможет она вашей девочке, непременно!

— Да поможет она там, как же…

— Да что вы руки-то заранее опускаете?! Лучше послушайте для начала, что вам доктор Маркова скажет…

— Спасибо уж за добрый совет! Только доктор Маркова — это я…

Медленно и монотонно — кап-кап по металлическому подоконнику. Дождь. Унылый моросящий дождик за окном. Какой еще дождь может быть осенью? Унылой туманной осенью, окрасившей листву в буйный пламень набравшего силу пожара.

Прижимаюсь лицом к холодному стеклу. Если попасть взглядом в узор решетки, то запросто покажется, что никакой решетки на самом деле нет, а есть только окно и осень за окном. Осень и дождь, а я в комнате не потому, что меня заперли, а потому, что эта комната — моя, и рядом со мной, рядом…

Рука в руке и жаркое счастье, огненным дыханием обнявшее обоих… То была первая осень, которую мы встречали вместе. За окном — мелкий осенний дождик… озеро… огромное озеро, над озером туман…

… Рука в руке, и — жаркое счастье, огненным дыханием гревшее обоих…

Почему я не могу вспомнить лица? Руки — помню, и вкус поцелуя на губах, и бесконечную нежность нашей любви. Это — помню. А лицо вспомнить не могу никак. И это очень больно, сознавать собственное бессилие. Словно снова предаю любимого человека. По собственной недомысленной дурости предаю!

Ну, почему, почему я никак не могу вспомнить его лицо?!

Татьяна Копылова… Поступила в… году… признаки амнезии и навязчивого бреда… Социально опасна: владеет навыками восточных единоборств… Направлена в Центр Психологической Реабилитации под строгое наблюдение специалистов по рекомендации…

Вот он, этот Центр, виден из окна как на ладони. Трех-четырехэтажные здания, утопающие в густом осеннем тумане. Психушка, одним словом…

Чужой мир. Чужой. Кто только выдумал его? Где Тропа, что уведет меня отсюда?

— Нехорошо читать чужие файлы, Танечка.

Анна Альбертовна, мой врач. Как она сумела так тихо дверь открыть? Меня к ней вызвали, а она отвлеклась на звонок с мобильника, вышла в коридор — чтоб я, значит, разговора не подслушала. Можно подумать, мне интересно, о чем и с кем она там болтать будет!

Комп у докторши на столе включен, я и не удержалась. Много интересного о себе узнала, между прочим.

— То, что там про меня написано — правда? — спрашиваю. — Что я это… Социально опасная.

— Таня. Это мы сейчас обсуждать не будем. Хорошо?

Пожимаю плечами. Ладно.

— А что мать от меня отказалась — правда?

— Та-ня. Пожалуйста!

— Да нет у меня матери в этом мире! — говорю с досадой. — Была б, так не бросила бы. Матери с такой легкостью детей не бросают!

— Расскажи мне о своих снах, Таня.

О снах ей… Можно подумать, я их помню. Так я и сказала. Сны в последнее время совсем меня замучили. Яркие, эмоциональные. Но помнить их не могу почему-то. Так — отрывки, урывки…

— А ты попробуй нарисовать свои сны, Танечка. Хотя бы один. Вот утром просыпаешься и сразу же рисуешь… Потом мне покажешь.

Хорошая идея! Надо попробовать… Анна Альбертовна не такая, как все они, безликие в своих белых халатах. С ней мне почему-то легко. Ее нетрудно помнить. И я всегда ее слушаюсь. Ну, почти всегда…

— Пойдем, Танечка. На процедуры…

Времени здесь навалом, тянется, словно резина. Процедуры — хоть какое-то развлечение. Хотя, если честно, в гробу я такие "развлечения" видала… Но что я могу сделать? Упираться? Спасибочки, пробовала не раз! Уж лучше смириться, не то хуже будет…