Изумруд - Gvela

Изумруд

Gvela

Книга писалась для души и от души

Дизайнер обложки Алиса Резникова

© Gvela, 2017

© Алиса Резникова, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4483-5823-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Женская сказка, фантазия, о мужской любви.

Книга об очередном попаданце в чужой мир, и попытке влиться в него. Привыкнуть к быту и местным обычаям. Стать своим, среди вампиров и остальной нечисти. Узнать прелесть магического дара. И познать истинную любовь.

От автора: Прошу обратить пристальное внимание. Это романтическая сказка для взрослых. Ограничение по возрасту не ниже 18+. И помни, уважаемый читатель, книга написана в жанре СЛЭШ. Если вы не приемлете подобные отношения, не открывайте книгу.

Всем остальным храбрецам – приятного прочтения!

1 глава

– Полезли, Славка! Не отставай!

– Серый, ты сдурел совсем?! Я не хочу лезть не пойми куда!

– Пацаны, да вы вообще трусы! – рассмеялся Игорь, стоя рядом с небольшим темным лазом в руины некогда величественного замка.

– На слабо ты меня не возьмешь, Игореша, – усмехнулся Славка. – Мне не хочется потом прийти домой и слушать нравоучение от мачехи. Сам же знаешь, что ей только повод дай меня отлупить, чем под руку попадется.

– Славк, ну ты прикинь, а вдруг мы какие-нибудь сокровища найдем? Тут же, говорят, сам герцог когда-то жил, – заканючил Серый.

– Серый, ты совсем дурак, да? До тебя все, что ценное было, точно вытащили, – покачал головой Славик, удивляясь наивности своего пятнадцатилетнего друга. Вроде в возрасте и разница небольшая, всего-то два года, а ведет себя Серый как ребенок. – К тому же не герцог, а граф.

– Ты как хочешь, Славка, а мы с Серым полезем, – недовольно поморщился Игореша, слушая отговорки Славки.

– Ты опять его на всякую чушь подбиваешь? Взрослый же, должен понимать, что это опасно. Вдруг что обвалится или сам куда провалишься. – Наставительно произнес Славка, смотря на Игоря.

– У нас разница всего три года, – буркнул Серый, недовольно поглядывая на Славку. – Нашел тоже взрослого. Это ты у нас как старый дед все брюзжишь и не даешь повеселиться.

– Все. Я полез, – нырнул в лаз Игореша.

– И я, – хотел было уже нырять следом Серый, но был остановлен за руку Славкой.

– Серый, может не полезешь? Тетя Вера будет ругаться.

– Да отвали ты, достал вечно за мной следить, – вырывая руку из захвата друга, выкрикнул паренек. – Моя мамка нашла мне няньку в твоем лице, а ты и рад выслужиться.

– Серег, я просто…

– Отстань! – рявкнул парень и скользнул в лаз, находящийся в развалившейся некогда внешней стены строения. Когда белокурая голова паренька скрылась в проеме, Славка тяжело вздохнул.

– …я же волнуюсь за тебя, дурак… – совсем тихо сказал он в никуда и пополз следом за другом.

Славик

За спиной стал нарастать какой-то гул. Лаз все не расширялся и не заканчивался. Кромешная тьма давила и пугала.

– Придурки недоделанные! Тьфу! Бэ! Гадость какая! Паутина, что ли? – звук своего собственного голоса немного подбадривал. Гул становился сильнее, и сверху посыпалась земля на ноги.

– Обвал намечается, что ли? – удваивая скорость, стал я ползти. Неудобство доставляла необходимость постоянно прощупывать, что находится впереди, руками.

Вывалился я в какую-то большую пещеру или помещение, потому что сверху на потолке кое-где пробивались тоненькие солнечные лучики.

Лаз за мной со страшным грохотом обвалился, заполняясь засыпавшей его землей, которая вывалилась даже наружу.

– Приплыли! И что теперь?! Серый! Игорь! Вы где, дебилы недобитые?! Найду, придушу к чертовой матери! – А в ответ тишина… – Хорош прятаться! Выходите!

– …ладно… осмотримся… – оказывается, я нахожусь в каком-то заброшенном зале, потому что свод потолка слишком правильной куполообразной формы. Да и пещере взяться в развалинах замка по здравому размышлению неоткуда. Плохо, что видно только некоторые освещенные участки, пятна на полу, остальное тонет в кромешной тьме.

– Значит, придется поскакать, – усмехнулся я. Мало ли какие ловушки могут быть, а то, что освещается, хотя бы выглядит нормально, без подвоха. Пол как пол. Как заяц я доскакал до противоположной стороны зала. Уже на середине я увидел огромную дверь впереди, не всю, а только освещенный уголок, вверху украшенный потускневшей позолотой и увитый мастерской резьбой.

Ухватившись за кольцо, торчащее из какой-то бронзовой пасти в качестве дверной ручки, я уперся двумя ногами в пол и стал тянуть почти со всей силы, чтобы открыть эту дверищу, состоящую из двух створок.

– Ну, это я вам еще припомню, – пыхтел я, дергая дверь на себя. – Вы вдвоем открывали, а я один должен надрываться. Могли бы открытой оставить. Сфинтили, не подождали, так еще и ее специально захлопнули…

Дверь, скрипя так, что уши заложило, стала поддаваться на мои потуги. Я горд! Зато позади снова гул и с потолка посыпались первые камни, предшествующие обвалу.

– Да что же это такое?! Специально путь отрезают, что ли?! – я старался протиснуться в появившуюся щель между створками в следующее помещение. Совершенно не заботясь куда вылезу, главное, чтобы успеть до обвала. Успел. Буквально ввалился в следующую комнату, дверь тут же закрылась, придавленная весом обвалившихся стен и свода.

Разворачиваюсь, чтобы осмотреться…

– Да ну на! – вырывается у меня.

Зал с огромными витражами под потолком поражает воображение. Сквозь них ярко светит солнце, подчеркивая растительный орнамент разноцветных стеклышек. Ослепительные лучи разгоняют тьму только над верхней половиной зала, оставляя в полутьме то, что ниже, а там, в тени, стоят на помостах три покрытых паутиной гроба.

Я всем своим нутром чувствовал исходящую от этих трех ящиков опасность.

– Э… пойду я, пожалуй… все пока… пишите письма… – пятился я к небольшой двери сбоку от меня в другом конце зала. Говорил я шепотом, как и идти старался, тихо ступая.

Я уже обрадовался, что все, сейчас выйду отсюда, и эта давящая на меня атмосфера прекратится, как внутри одного из гробов что-то стукнуло. Я даже подпрыгнул с испугу и рот закрыл, чтобы не завизжать как девчонка. Паника накрыла сразу же, стоило крышке гроба пошевелиться и начать отъезжать в сторону. Я дергал дверь с бешеной скоростью, чтобы она открылась, но ничего не получалось. Позади послышался шорох и еще один стук, затем следующий…

– Аааа! – заорал я, тяня дверь на себя что есть силы, упершись в нее ногами.

– Помочь? – раздался совершено спокойный приятный мужской голос над моим плечом.

– Д-д-да… – еле выдавил я, отпустив дверное кольцо, находящееся в пасти медной горгульи. Мне стало страшно… очень…

– Прошу, – сказал незнакомец, толкнув дверь от себя почти одними пальцами. Почему-то подумалось «рука аристократа», когда передо мной на дверь легла ладонь с длинными тонкими пальцами и идеальным маникюром. И белоснежным краем рубашки с черными запонками, чуть выступающим из темно-синего бархатного рукава пиджака.

– Спасибо, – на автомате выдохнул я.

– Пожалуйста, – все тем же тоном ответил мне незнакомец. Не знаю почему, но поворачиваться я боялся. Как будто чувствовал: если повернусь, то обратно дороги не будет. Поэтому я тупо стоял, и уже хотел сделать шаг на улицу, как вспомнил про друзей. И еще сожаление, что говоривший замолчал, и я перестал чувствовать его дыхание на своем затылке.

– Простите, а Вы моих друзей не ви… – на последнем слове я решительно развернулся и замер… поморгал, не помогло, наваждение осталось. Потер глаза. Ущипнул себя.

– А! Больно! – Я ошарашенно уставился на троих потрясающе красивых мужчин. Ощущение было такое, словно они только что зашли в этот пыльный старый зал, случайно перепутав бальную залу, в которой сейчас должны были блистать, с этой обшарпанной комнатой.

Все трое высокие, приблизительно под метр девяносто. С моими метр семьдесят это обидно. Но ничего, мне всего семнадцать, и я еще расту… А им на вид лет по двадцать пять не больше. Как же они хороши, может, модели? Рекламу какую снимают? О, точно! А я, дебил, испугался. Осмелев, я стал рассматривать их пристальнее. Мужчина с более тонкими, почти женственными чертами лица, чем у двоих других чуть приподняв аккуратную бровь, разглядывал меня своими изумительно медовыми глазами. Волосы у него, что золото, свободным каскадом, чуть завиваясь, опускаются до лопаток. В вечернем безупречном костюме из черного сукна. Сложив руки на груди, он не отрывал своего взгляда. Второй, хмуро поглядывая на меня из-под косой челки совершенно черных волос, убранных в высокий хвост и все равно опускающихся до пояса, поправлял черную запонку на белоснежном рукаве рубашки. Черный костюм великолепно оттенял чистейшие голубые глаза.