Странничка. История книг - Андрей Кудин

Андрей Кудин

Странничка

История книг

Посвящается моим любимым четверым странникам:

Полине, Филиппу, Тимофею и Юлии

© Кудин А., 2017

© Оформление. ОДО «Издательство “Четыре четверти”», 2017

1

Вот какая необычная история приключилась однажды с книгами.

Страничка встрепенулась во сне и тотчас пробудилась – оттого, что её приподнял и едва не унёс с собой ветер. Ощущение было волшебное, и с этим ощущением мог продолжиться её сон. Почему же она не сдалась ветру? Ведь всё время, пока лежала в тёмном, закрытом помещении, она грезила о воле. Что вдруг остановило её? «Должно быть, врождённый страх» – решила страничка, которая на самом деле не испытывала никакого страха.

Мысль о том, что она была так близка к свободе, быстро забылась, так как страничка поняла, что находится в новом для себя месте. Это был дом, деревянный, почти пустой; из открытого проёма входной двери виднелась присыпанная кое-где жёлтыми листьями неостеклённая веранда. На полу лежали книги, целые горы книг, – в основном таких, которые уже потеряли свой книжный облик. У одних были пожелтевшие, искривленные страницы, у других не хватало страниц, третьи были без обложек, а четвёртые попросту разваливались на части. Но помимо дома и книг страничке удалось разглядеть и ещё кое-что… Огонь, пылающий в камине!

Недолго думая, страничка забила тревогу:

– Просыпайтесь, огонь! Просыпайтесь, огонь!

Но книги её либо не слышали, либо не обращали на неё внимание.

Страничка не сдавалась – продолжала их будить. И, наконец, кто-то откликнулся:

– Тише ты! Чего раскричалась?!

Она ожидала увидеть одну из увядающих книг, но голос хоть и был старческим, принадлежал совсем ещё юному произведению.

– Огонь, – повторила ему отдельно страничка, – нужно уходить!

– Куда? Не сегодня, так завтра нас всё равно сожгут. Либо мы размокнем под дождём и угодим на свалку, ещё худшую, чем свалка истории. Огонь, говоришь… это хорошо, что огонь… Людям нужно греться. Наступает холодное время года; дрова, чай, сыроватые, а человек, не согревшись, и книгу читать не станет. Так что не шуми здесь, подумай-ка, что будет, если все вдруг проснутся. Такой поднимется шум, что тогда уж точно придётся уносить ноги…

Окинув взглядом горы книг, страничка решила, что в чём-то этот юный старик прав. Никому из старых произведений нет дела до того, что ими огонь разводят.

– Но вы-то, вы совсем ведь ещё молоды… зачем вам лежать здесь и ждать? – сказала она.

– Потому что больше мне ждать нечего, – ответил ей старик. – Я хоть и молод, да век мой короток. Хорошо ещё, что лежу среди таких поэтов и писателей, как они, а то бы ведь и вовсе в одиночестве помирать пришлось. Так что, не мешай страничка. Лучше смотри, как огонь горит.

– Вы что же, так и будете себя хоронить?.. – выбираясь из-под завала, сказала другая молодая книга, которую разбудил разговор старика со страничкой.

И как только она выбралась, сразу же представилась им обоим:

– Я – Сказка. Если нам с вами предстоит ещё пожить, пусть это будет моим именем. Спасибо большое, что разбудили меня!

– Сказка, – произнёс задумчиво юный старик. – Я-то думал, сказки не выбрасывают…

– Это почему? – сонно произнесла старая книга, чей покой нарушила своими действиями Сказка.

– Да потому, – раздался голос ещё одной юной книги, спускающейся с вершины горы, – что ни одна литература так не востребована во всякое время, как детская. Это же элементарно! Кто и когда ещё читает книги, как ни родители своим детям перед сном! Впрочем, не стоит забывать о людях в общественном транспорте! В дороге мы – неплохое средство от скуки, и тем, кто не попадает под определение «детская литература», могу сказать, что быть «неплохим средством» ещё очень хорошо при нынешнем спросе на нас.

– Кто вы? – спросила страничка.

– Детективный роман, – представился юноша.

– А имя у вас есть? – с любопытством спросила Сказка, которая немного грустила по поводу того, что у неё самой другого имени не было.

– Зовите меня Холмс! Мистер Холмс!

– Так вы – переизданные произведения сэра Артура Конан-Дойля?! – многозначительным тоном протянул старик.

Но его вопрос неожиданно отнял у юноши весь задор.

– Да нет же. Я вовсе не сборник знаменитых произведений английского писателя. Я – обычный детективный роман, каких много… Просто мой автор с детства любит рассказы о Шерлоке Холмсе, и его собственный персонаж чем-то напоминает лондонского сыщика.

– Не унывайте, мой друг, – ответил ему с пониманием старик. – Вы такой не один. Вот взять хотя бы меня… Я, понимаете ли, военный роман… и вот тоже, никому, почитай, в наше время не пригодился. Мой автор, уже пожилой человек, очень хотел, почему-то, рассказать людям о войне (чего ещё они не знали о ней)… м-да, ну, так вот его роман никто не стал издавать. Тогда он решил издать его за собственные сбережения. И что же вышло? А ничего. Вот лежу я здесь и, глядя на огонь, думаю. Зря старик старался, никому его война, кроме него да ещё нескольких таких же, как он, не нужна оказалась. Не поймите неправильно, я вовсе не сержусь: ни на него, ни на кого другого за то, что такая у меня судьба; какая-никакая, а всё ж судьба. С вами, как вижу, примерно та же история приключилась.

– Выходит, издать книгу – это полдела, нужно ещё, чтобы кто-то, кроме самого автора, её полюбил, – с тоскою произнесла Сказка.

– Тебе-то к чему об этом беспокоиться, – проворчал старик, – вам, сказкам, двери везде открыты. Да и дети не сильно-то разборчивы в книгах, им любое подойдёт…

Услышав такие слова, Сказка заплакала.

– Сдаётся мне, уважаемые… – начал было Холмс, но старик перебил его.

– Не «уважаемые». Никто ни нас, ни её – судя по всему – пока ещё не уважал.

– Мне кажется, мои дорогие, – невзирая на придирки старика, продолжал Холмс, – мы теряем здесь время. Страничка права. Это для них огонь ничего не значит, – указал он на старые потрёпанные книги. У каждого из них двойников столько, что их жизнями и впрямь не грех ради тепла в доме пожертвовать. А вот нам с вами ещё выяснить предстоит, кто мы, и нужны ли мы этому миру.

– И куда же мы отправимся это выяснять, мистер Холмс?! – воодушевилась Сказка.

– Мы отправимся, мы отправимся… – думал Холмс. – Дайте-ка мне минуту. Нужно просто вспомнить, куда нам, книгам, можно отправиться…

– Я слышала об одном пожилом библиотекаре… его ещё называют книжным психологом… – вспоминала вместе с ним страничка.

– Ну, разумеется, это и есть ответ на вопрос! Мы идём в библиотеку! – вдохновился идеей Холмс.

Но старик, ухмыльнувшись, сказал:

– Думаете, вы сможете самостоятельно найти дорогу? Не забывайте: вы – книги, а не люди. А если и найдёте, во что вы к тому времени превратитесь? И кто вас грязных и порванных поставит на библиотечные полки?

Сказка, которой страшно было такое даже представить, вновь загрустила.

– И что будет с нами, если всё так и случится?.. – тихо произнесла она.

– Мы вместе продолжим путь, – нашла для неё ответ страничка.

– В никуда, – протянул с чувством безысходности старик, – вы будете продолжать идти в никуда – до тех пор, пока не станете бесформенной массой…

– А как ты, страничка, узнала, об этом особенном библиотекаре? – спросил Холмс, отвлекаясь и заодно отвлекая Сказку и страничку от мрачной картины, нарисованной стариком.

Страничка задумалась.

– Может быть, ветер… – предположила она, – может быть, это он мне рассказал…

– Ветер? – с недоумением произнёс Холмс, – как может ветер что-то рассказать…

– Может, – сказал вдруг старик. – Я тоже люблю слушать ветер. Правда, мне всё больше чудятся в нём отголоски войны…

– Раз так, тот, кто вас написал, вложил в вас душу, – заметил Холмс, – думайте себе, что угодно, мой юный и одновременно старый друг, но вы должны пойти и попытать счастья вместе с нами. И мне почему-то кажется, в глубине вас уже созрело такое решение.

Старик на этот раз промолчал. По выражению его лица стало ясно: Холмс не ошибся.

Они уже собрались идти, как вдруг чей-то голос произнёс:

– А кто вы? Кто написал вас?..

Примерно там же, где недавно лежал мистер Холмс, стояла во весь рост молодая книга в тёмной с таинственным рисунком обложке. Её вопрос был адресован страничке.

– Откуда страничка может это знать, – ответил вместо странички старик. – Она же не книга, а только… – но не закончил свою мысль, не желая обидеть страничку.

– И всё же… Кажется, это вы здесь всех разбудили. Откуда в вас столько… – незнакомец подыскивал слово, – жизненной силы?

– И правда, если бы не ты, – сказала Сказка, – мы бы продолжали спать и грезить каждый о своём…

– Я не знаю, – сказала им в ответ страничка. – Но мне хотелось бы это узнать…

– Ясно одно, вы – частица какого-то художественного произведения, – слушать ветер – не самое последнее занятие разве что для художника, будто бы такого, который описывает войну, – размышлял Холмс, – но слово война в вас не резонирует, это чувствуется сразу. И, совершенно точно, вы не являетесь одной из них, – сделал он ещё одно заключение, имея в виду разбросанные повсюду книжные страницы. – Какого именно произведения – это предстоит выяснить. Увы, книги читать друг друга не могут. Поэтому нам придётся идти.