Алхимик - Говард Лавкрафт

Лавкрафт Говард Филипс

Алхимик

Говард ЛАВКРАФТ

АЛХИМИК

Высоко на зеленом холме среди ореховых деревьев первозданного леса возвышается старинный родовой замок моих предков. Много веков он служил жилищем и вотчиной для нашего гордого и знатного рода. Замок окружен крепостной стеной, поросшей зеленым мхом, которая когда-то величественно возвышалась над окрестной деревушкой, старой, как и сам замок. Старинные башни с отметинами бурной жизни всех поколений владельцев замка постепенно приходили в упадок под неумолимым и безжалостным давлением времени. Замок был построен в эпоху раннего средневековья и являлся некогда одной из самых восхитительных и устрашающих крепостей Франции. Знатные графы, бароны, герцоги и даже короли противостояли натиску врагов на его крепостных стенах и галереях с навесными бойницами. Никогда за всю многовековую историю в залах замка так и не раздались уверенные шаги завоевателей. Никогда не был он покорен врагами.

Но многое изменилось с тех давних феодальных времен. На смену блеску и роскоши пришли запустение и упадок. Слишком гордые и надменные владельцы замка считали недопустимо оскорбительным для себя занятие коммерцией. И постепенно мои предки утратили свое богатство. Время не пощадило и сам замок: его стены и башни были наполовину разрушены, великолепный парк зарос сорной травой, водяные рвы, опоясывающие крепость, давно высохли.

Внутреннее убранство замка, поражавшее раньше роскошью и богатством, также несло на себе следы разорения и утраченного былого величия. Пол, ковры, резная обшивка стен и панелей были источены червями и угрожали превратиться в древесную труху.

Проходили века, и постепенно три из четырех главных башен замка окончательно превратились в руины, осталась лишь последняя, где и обитали представители некогда могущественного рода графов С. Девяносто лет назад в одной из мрачных и огромных комнат последней сохранившейся башни родился я, Антуан, последний потомок несчастного рода, над которым висел злой рок проклятья.

Первые годы моей бурной жизни я провел среди мрачных стен родового гнезда, в лесу, в диких оврагах, гротах и ущельях холма. Я никогда не знал своих родителей. За месяц до моего появления на свет мой отец в возрасте тридцати двух лет погиб от нелепой случайности: на него упал камень, отделившийся от одного из зубцов стены замка. Моя бедная мать умерла при родах. Мое воспитание и образование были доверены Пьеру, старому и умному гувернеру нашего дома. В семье я был единственным ребенком, и чувствовал себя одиноким среди пустынных залов замка. Это мое одиночество усиливалось еще и оттого, что мой опекун запрещал мне общаться с детьми крестьян, чьи дома были разбросаны по равнине у самого подножия холма. Во времена моего детства Пьер объяснял мне это тем, что по рождению судьба поставила меня на более высокую ступень над ними, но теперь я знаю настоящую причину запрета. Мой опекун хотел помешать мне узнать то, о чем шепотом говорили крестьяне, сидя в углу возле каминов, - о зловещем проклятии, висевшем над нашей семьей. Одинокий и предоставленный самому себе, я проводил часы за чтением пыльных старых томов из библиотеки замка или бродил, предаваясь грезам, в окрестном лесу. Я рано стал меланхоликом и проявил интерес к оккультизму. Я почти ничего не знал о моей семье, но даже скупые обрывочные сведения, доходившие до меня, поражали мое детское воображение. Возможно, этому способствовали очевидные недомолвки, сопровождавшие все разговоры о семье графов С.

Постепенно, становясь взрослым, я старался собрать воедино обрывочные рассказы о моей семье, с огромным усилием добытые у опекуна. Обстоятельства и детали историй, рассказанных Пьером, были таинственными. Все мужчины нашего рода умирали в раннем возрасте. Еще ребенком я пытался размышлять над этим роковым совпадением и искал связь между ранними смертями мужчин нашего рода и разглагольствованиями старика о вековом проклятии, тяготеющим над ним и не позволяющим представителям нашей славной династии преодолеть тридцатидвухлетний рубеж.

В тот памятный день, когда мне исполнился двадцать один год, старик Пьер передал в мои руки древнюю рукопись, переходившую от отца к сыну в течение многих поколений нашего славного рода. Содержание рукописи взволновало меня. Этот семейный документ подтвердил мои наихудшие опасения. В то время я верил в сверхъестественные силы, в противном случае как объяснить тот факт, что я не отмахнулся с пренебрежением от рукописи. Пергамент датировался XIII веком. Для замка и его владельцев это было самое замечательное время - вершина могущества рода. Рукопись начиналась с описания человека, первым обжившим местные окрестности. Его звали Мишель, он обладал многими достоинствами, хотя по своему скромному происхождению находился почти на одной ступени с крестьянами. Он владел многими страшными секретами черной магии и алхимии. Его опыты по созданию философского камня и эликсира бессмертия приводили в ужас местных крестьян, которые дали ему имя Мишель Злой. У Мишеля Злого был сын Шарль, с детства заинтересовавшийся исследованиями отца и оккультными науками. Крестьяне не замедлили дать Шарлю прозвище "Колдун". Отец и сын жили уединенно, в полной изоляции от деревни и почти не общались с крестьянами. Суеверные крестьяне подозревали, что они занимаются жуткими и отвратительными опытами. Так, например, молва утверждала, что Мишель Злой сжег заживо свою жену, принеся ее в жертву дьяволу. Именно поэтому пропажа нескольких крестьянских детей ставилась в вину отцу и сыну.. Но в отношениях между ними было нечто, искупающее их вину в глазах местных жителей; отец обожал Шарля, и сын в свою очередь испытывал нежную трепетность к престарелому Мишелю.

Однажды ночью в замке случился страшный переполох в связи с исчезновением молодого Годфрея, сына графа Генри. Собрав всех слуг, в полном отчаянии граф сам вел поиски пропавшего наследника. Когда он прибыл в дом к колдунам, то застал Мишеля Злого, склонившегося над большим чаном, в котором кипела какая-то жидкость с неприятным запахом. Ослепленный горем и яростью, потерявший всякий контроль над своими нервами граф вцепился в горло старику, ничего не объясняя. Когда он разжал руку, его жертва рухнула на пол бездыханной. В тот же момент в дом вбежали слуги с радостной вестью, что молодой граф найден в одной из многочисленных комнат замка. Счастливое известие подоспело слишком поздно: для бедняги старика все было кончено.

Когда граф и его слуги уже довольно далеко удалились от скромного жилища колдунов, неожиданно из-за леса перед ними появился Шарль. О трагедии, случившейся с его отцом, он узнал из перешептывания оленей, язык которых прекрасно понимал. Поначалу создалось впечатление, что судьба отца оставила его равнодушным - так медленно и спокойно он двигался навстречу графу. Но подойдя к нему вплотную и взглянув прямо в лицо, он зловещим шепотом изрек жуткое проклятие: "Пусть отныне ни один представитель твоего гнусного рода убийц не переживет тебя". Произнеся это страшное заклинание, он достал из своего кармана пузырек с бесцветной жидкостью и брызнул ею в лицо перепуганного графа Генри, убийцы его отца, а затем бесшумно исчез за темным занавесом ночи. Не проронив ни единого слова, граф Генри упал замертво. Его похоронили на следующий день. Ему было чуть больше тридцати двух лет.