Зимних Дел Мастер - Терри Пратчетт

Терри Пратчетт

Зимних Дел Мастер

Глава первая. Небывалый снегопад

Пришла буря и обрушилась на холмы, как молот. Ни одно небо не удержало бы столько снега, и потому он все валил и валил сплошной белой пеленой.

Там, где несколько часов назад стоял древний курган с зарослями терновника, высился сугроб. В это время года уже начинали цвести примулы, но сейчас здесь был только снег.

Небольшая часть снега пошевелилась. Ком размером с яблоко приподнялся, и из под него заструился дымок. Появилась маленькая рука, не больше кроличьей лапки, и отогнала дым прочь.

Очень маленькое, но очень рассерженное синее личико возрилось на нежданно возникшую белую пустыню из под снежной шапки, которая все еще возвышалась у него на макушке.

— Ой, кривенс! — заворчал он. — Глянь-ка на то? Вот-те Зимний Кузнец натворил! Вот отвратище, что слово «нет» и за ответ не примет.

Еще несколько снежных комьев приподнялось. Еще несколько голов выглянули наружу.

— Ой, вэйли, вэйли-вэйли! — сказала одна из них. — Он опять нашел каргу!

Первая голова повернулась ко второй и произнесла.

— Вулли Валенок?

— Да?

— А не сказывал я тебе завязывать с этими вэйли?

— Айе, Роб, сказывал ты, — ответила голова, названная Вулли.

— Так что ты только что сказанул?

— Прощения просим, Роб. Оно само, как вылетело — не поймаешь.

— Удручает это все.

— Прощения просим, Роб.

Роб Всякограб вздохнул.

— Но страшусь я, что прав ты Вулли. Пришел он за Великой Каргой, верная правда. Кто за ней присматривет в низах на ферме?

— Велик Опасен Шип, Роб.

Роб поглядел на тучи, битком набитые снегом, - аж середина провисала.

— Лады, — сказал он и опять вздохнул. — Время пришло для героя.

Он скрылся из виду и скользнул в глубину кургана Фиглов, снежная пробка аккуратно встала на место.

Курган внутри был довольно большим. В самом центре даже человек мог встать в полный рост, но ему тут же пришлось бы согнуться пополам от кашля, потому что как раз посередине распологалась дыра, сквозь которую улетучивался дым.

Вдоль внутренних стен тянулись ярусы галерей, плотно забитые фиглами. Обычно здесь все гудело от шума, но сейчас стояла пугающая тишина.

Роб Всякограб прошел к огню, где его ждала жена, Дженни. Она стояла прямо и гордо, как и положено стоять кельде, но когда он подошел поближе, ему стало ясно, что она недавно плакала. Он обнял ее за плечи.

— Лады, кажись ведомо мне, что деется, — обратился он к сине-красной публике, смотрящей на него сверху вниз. — Это буря не простая. Зимний Кузнец нашел Велику Каргу — ну-ка, утихомиртися!

Он подождал, пока крики и бренчание мечей не стихли, и затем продолжил:

— Не можем мы сражаться с Зимовым! Это ее путь! Не можем мы пройти его за нее! Но Карга из Карг подвигла нас на другу стезю! Темна она и опасна!

Раздались одобрительные крики. Эта идея пришлась фиглам по меньшей мере по вкусу.

— Вот так! — сказал Роб удовлетворенно. — А я прочь — Героя добыть.

Тут все стали смеяться, и Величий Ян, самый высокий из фиглов, закричал:

— Раненько лишок! Ему лишь пару уроков геройствования подали. Ноль без палочки, вот что он сейчас!

— Будет он Героем для Карги, и на этом точка, — резко ответил Роб. — Гэть все отседа, всем гуртом! В меловую яму! Путь в Подмирье мне копать!

Это все Зимних Дел Мастер, твердила про себя Тиффани, стоя в насквозь промерзшем фермерском доме и глядя в лицо своему отцу. Она чувствовала, что Зимовой где-то рядом. Такая погода не была нормальной даже для глубокой зимы, а уже весна наступила. Это был вызов. А может быть и игра. С Зимовым трудно быть уверенным.

Только какая уж там игра, когда гибнут ягнята. Мне только тринадцать, а отец и все те, намного старше меня, хотят, чтобы я сделала что-то. И я не могу. Зимовой снова нашел меня, а я слишком слаба.

Легче было бы, если бы они смеялись надо мной, но они просят. Лицо отца посерело от забот, и он просит меня. Мой отец просит меня.

Ох, нет! Он снимает шляпу. Он снимает шляпу, чтобы обратиться ко мне!

Они думают, что волшебство само происходит, стоит мне пальцами щелкнуть. Но какой от меня прок, если я не могу помочь им сейчас? Нельзя им показывать, что мне страшно. Ведьмам бояться не позволено.

Это моя вина. Я! Я начала это. Я должна покончить с этим.

Мистер Болит откашлялся.

— …И, эээ… Не могла бы ты… Ээээ… прогнать это магией или как-то так? Для нас?…

Все в комнате было серым, потому что свет попадал в окна через толстый слой снега. Никто не тратил время на то, чтобы расчищать дома. Каждый, кто мог держать в руках лопату, был в другом месте — и все равно рук не хватало. Почти никто не спал в эту ночь. Все бродили между группками овец-первогодков, стараясь уберечь новорожденных ягнят… в темноте, в снегу…

Это был ее снег. Послание к ней. Вызов. Призыв.

— Хорошо, — ответила она. — Я посмотрю, что можно сделать.

— Вот умница, — с облегчением сказал ее отец. Вовсе не умница, подумала Тиффани. Это я навлекла бедствие на всех.

— Вам надо развести большой костер рядом с сараями, — вслух произнесла она. — По настоящему большой костер, понимаешь? Кидай все, что может гореть, ты должен поддерживать его. Подкидывай дров, что бы ни случилось. Костер не должен погаснуть!

Она постаралась, чтобы слова «не должен» прозвучали громко и устрашающе. Нельзя было позволить им пускаться в раздумья. Тиффани надела тяжелый коричневый шерстянной плащ, сотканный для нее мисс Тенетой, и схватила остроконечную шляпу, висевшую на двери.

Народ, столпившийся на кухне, забормотал что-то, а кое-кто даже попятился. Вот так — нам нужна ведьма, мы хотим ведьму, но — пятиться мы тоже будем.

Это была магия остроконечной шляпы. То, что мисс Тенета называла Боффо.

Тиффани Болит ступила в узкий коридор, прорытый через занесенный снегом двор фермы, толщина снега там была высотой в два человеческих роста. Глубокие сугробы, по крайней мере, задерживали порывы ветра, острого, как лезвия.

Дорога до загонов был расчищена, а это была тяжелая работа. Как рaсчищать снег глубиной в пятнадцать футов? Куда его раскидывать?

Она подождала возле сарая с телегами, пока мужчины кромсали и откалывали снег. Они были измучены до смерти. Копали много часов подряд.

Сейчас было важно…

Много что было важным. Важным было выглядеть спокойной и уверенной, важным было сохранять ясность ума, важным было не показывать, что ты чуть не описалась от страха…

Она протянула руку, поймала снежинку и пристально вгляделась в нее. Снежинка была необычная. Эта была одна из его специальных снежинок. И это было отвратительно. Зимовой дразнит ее. Вот сейчас она смогла бы возненавидеть его. Никогда раньше она не чувствовала ненависти, но сейчас он губит ягнят.

Она вздрогнула и закуталась в плащ.

— Я свой выбор делаю, — хрипло произнесла она, в воздухе заклубились облачка ее дыхания. Она прочистила горло и начала снова. — Я свой выбор делаю. Если есть цена, я заплачу. Если то смерть моя, я умру. Куда поведет меня, туда и пойду. Я выбираю. Я свой выбор делаю.

Это были и не чары вовсе, разве что для нее самой, но если заклинание не сработает у тебя в голове, то оно нигде не сработает.

Тиффани спряталась в плащ от режущего ветра, хмуро наблюдая, как мужчины таскали солому и дерево. Костер разгорался медленно, как будто страшился проявлять рвение.

Она уже проделывала такое, так ведь? Раз десять. Штука-то проста, надо лишь прочувствовать ее, но раньше у Тиффани было достаточно времени, чтобы привести мысли в порядок, и проделывала она его с очагом на кухне, только чтоб ноги согреть. Теоретически с большим костром и целым полем снега все должно быть также просто, правда?

Правда?

Пламя взревело. Отец положил руку ей на плечо. Тиффани подпрыгнула. Она забыла, как тихо он ходит.

— Что это было насчет выбора? — спросил он. Она также забыла, какой острый у него слух.

— Это… ведьминские штучки, — ответила она, стараясь не глядеть ему в лицо. — То есть, если это не сработает… Виновата буду только я.

А только я и виновата, добавила она про себя. Это несправедливо, но никто и не говорил, что оно должно было быть.

Отец поймал ее за подбородок и осторожно повернул голову к себе. Какие мягкие у него руки, подумала Тиффани. Руки большого мужчины, но мягкие, как у ребенка, - это все из-за жировой смазки, что на овечей шерсти.

— Не надо нам было просить тебя… — сказал он.

Нет, вы должны были попросить меня, думала Тиффани. Ягнята погибают под небывалым слоем снега. А я должна была бы ответить — нет, я еще не достаточно умела. Но ягнята гибнут под небывалым слоем снега!

Но Второй Помысел сказал — будут другие ягнята.