Бразильская мелодия - Богомил Райнов

Богомил Райнов

Бразильская мелодия

Глава первая

Уютная однокомнатная квартирка. Сквозь окно и балконную дверь ее заливает сияние майского утра. Светло—серые стены, темные бархатные кресла, розовый персидский ковер и непременный низкий столик. Бархатные шторы, тоже розовые, лампа под шелковым абажуром… Что еще? Ах, да: широкая тахта. Поверх мягкого одеяла на тахте лежит мертвец в небесно—голубой пижаме.

Осмотр, снимки, дактилоскопические исследования, составление протокола уже позади. Эксперты ушли, и в квартире нас осталось двое — я и мой старый приятель, судебный врач, не считая охраны у входа. Пока врач занимается своим делом, я еще раз осматриваю комнату, прихожую и балкон, чтобы уточнить собственные наблюдения и связать их в определенной последовательности.

— Эй, старина, есть что—нибудь новое?

Врач, как всегда, старается напустить на себя побольше важности и с ответом не торопится. Я вздыхаю, достаю пачку сигарет «Сълнце», но он торжественно заявляет:

— Мерси, не курю!

— Наконец хоть одна приятная новость, — говорю я, закуривая.

— Отравление газом и ничего больше. — Врач пропускает мимо ушей мою болтовню. — А все остальное покажут только анализы.

— Браво! Ты ловко объясняешь очевидные вещи.

— За ответы на загадочные платят тебе!

Меня, собственно, интересует одно…

— Принимал ли он на ночь снотворное? — заканчивает вместо меня врач и небрежно добавляет: — Впрочем, дай—ка мне одну сигарету.

— Прощай, экономия! — ворчу я, наблюдая, как он привычно перебирает сигареты, отыскивая ту, что помягче. — А с каких пор ты не куришь?

— Понимаешь, если удержусь и завтра, то как раз получится два дня, — поясняет врач и с наслаждением затягивается.

Потом он укладывает чемоданчик, прощается и уходит. Теперь на месте преступления я один.

Не будем спешить с выводами. Рассмотрим прежде факты. Итак, нам известно следующее.

Христо Асенов — коммерсант, еще до войны переселившийся в Германию. Гражданин ФРГ. Несколько раз приезжал в Болгарию по торговым делам. накануне, примерно в 21 час, он отправился в ресторан «Балкан» вместе с Магдой Коевой, его знакомой. Примерно в половине двенадцатого Асенова разыскивал по телефону какой—то человек. Чуть позже в ресторане появился Филип Манев, близкий приятель Коевой, и пытался ее увести. Когда Асенов запротестовал, Манев устроил скандал. Манева и Коеву задержали, Асенов же пошел домой, где сегодня утром его нашли мертвым.

Квартира, которую снимал Асенов, имеет отдельный вход. Сперва попадаешь в скромную прихожую. Справа — туалет, слева — широкая ниша с кухонным столом и газовой плитой. Кран этой плиты был открыт… Так что же это — несчастный случай?

На кухонном столе банка растворимого кофе, пачка сахара, пустая чашка, спички. На плите — кофеварка, а рядом с ней и под ней — вода. Асенов, видимо, хотел выпить кофе, зажег горелку, поставил кофеварку на огонь, а сам уснул. Вода закипела, перелилась через край, погасила пламя, и смертоносный газ проник в комнату…

Эту версия подтверждали и другие обстоятельства: входная дверь была заперта изнутри. Балконная дверь тоже закрыта, правда, не на ключ, но квартира находится на пятом этаже и проникнуть в нее через балкон не так—то просто. Перед тем, как облачиться в пижаму, Асенов аккуратно разложил свои вещи на стуле возле балконной двери. Во внутреннем кармане пиджака умершего были найдены паспорт и бумажник с крупной суммой болгарских левов и тридцатью западногерманскими марками. Если целью убийства (допустим, что это убийство) была кража, то почему преступник пошел на риск, решив отравить Асенова газом? Ведь для этого надо было проникнуть на балкон, пересечь всю комнату, добраться до плиты и вернуться назад. Во—первых, услышав шаги, Асенов мог проснуться. Во—вторых, убийце надо было долго отсиживаться на балконе, пока газ наполнял комнату, а затем открыть балконную дверь и снова ждать, чтобы газ выветрился. И лишь после всех этих операций приступить к краже. Трудно все это объяснить. Ведь вору достаточно было подождать, когда Асенов уснет, просунуть из—за балконной двери руку, дотянуться до стула, на котором висел пиджак, и взять все, что там находилось. Не говоря уже о том, что тот, кто хочет только украсть, редко идет на убийство. И, наконец, главное — деньги остались на месте.

Нет пока и оснований предполагать, что Асенова могли убить по иным мотивам — скажем, из мести. Он вырос в Бургасе, покинул Болгарию еще юношей, в 1939 году, и, насколько известно, у нас в стране у него не было ни родственников, ни близких знакомых. Скандал с Маневым? Конечно, теперь этот инцидент требует подробного изучения. Но ведь Манев и Коева были задержаны когда Асенов был еще в полном здравии, и до сих пор находятся в отделении. Таким образом, они «вне игры».

Самоубийство тоже маловероятно. Когда человек готовится покончить с собой, он вряд ли перед этим станет варить кофе. Но если все—таки самоубийство, то из—за чего? Из—за того, что попытались увести его девушку? Слишком «нежно» для деловой версии.

Наиболее правдоподобным кажется предположение о несчастном случае: вода закипела, погасила пламя… и так далее. Но первая версия нередко бывает ошибочной, ибо опирается на поверхностные наблюдения.

Когда открыли запертую изнутри дверь (к счастью, этого не успели сделать расторопные соседи), концентрация газа в комнате оказалась очень слабой. Разумеется, газ мог улетучиться за время, прошедшее после смерти Асенова, но едва ли до такой степени. К тому же баллон с газом был почти полным. Если же допустить преступление, то столь слабую концентрацию газа легко объяснить. Отравив свою жертву, убийца проветрил помещение, чтобы осуществить кражу и затем представить все как несчастный случай.

Пойдем дальше. Хотя квартира находится на пятом этаже, попасть в нее через балкон можно. Над квартирным балконом нависает балкон чердачный, связанный с чердачным коридором, на который, в свою очередь, можно подняться по черной лестнице. Дверь на чердак была закрыта, но свежие царапины на замочной скважине дают основание полагать, что тут действовали отмычкой.

Человек, проникший на чердак, был уже близок к цели: чтобы попасть в квартиру Асенова, надо перелезть через перила чердачного балкона и отважиться на метровый прыжок вниз. Если подстраховаться веревкой, можно без особых затруднений проделать и обратный путь.

Но даже самый умный и опытный преступник, мечтающий совершить «ОБРАЗЦОВОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ», забывает подчас о том, что, как бы он ни был предусмотрителен и ловок, нет способа не оставить улик. Каждый из нас материален и действует в материальной среде. Вот и сейчас улики налицо: царапины на замочной скважине, следы на пыльных перилах чердачного балкона, видимо, от веревки, легкий след на штукатурке фасада — там, где человек вынужден был опереться ногой, подтягиваясь на веревке, и, наконец, еще один след — наверное, отпечаток той же ноги в носке на полу в прихожей. Если каждый из этих отпечатков взять в отдельности, их появление можно объяснить причинами, не относящимися к нашему делу. Но при сопоставлении они дают воображению известную пищу.

Все это так. Однако нет смысла разжигать воображение подобными доводами. В конечном счете обнаруженные следы могут оказаться не уликами, а просто случайными отметинами. Каждая мелочь становится подозрительной, если начинаешь в нее всматриваться. Я припомнил давнишний случай, когда очень уж много фактов доказывали убийство, а в итоге оказалось самоубийство. Стало быть, подождем заключения экспертов.

Одно бесспорно: если здесь убийство, то оно было не только предумышленным, не только тщательно и хитроумно задуманным, но и совершено хладнокровным преступником. Последовательные этапы операции: прыжок на балкон, газ, проветривание, кража, инсценировка несчастного случая, уход — все это требовало не только времени, но и железных нервов.

Кроме того, преступник должен был хорошо знать квартиру Асенова. Ведь он делал ставку на газовую плиту, а они еще не слишком распространены у нас из—за отсутствия собственного природного газа.

Эта мысль заставляет меня покинуть комнату Асенова и отправиться к хозяйке покойного.

Гражданка Гелева живет рядом, за перегородкой, отделяющей ее комнату от той части квартиры, которую она обычно сдавала.

Гелева открывает дверь после первого же звонка. Она улыбается, стараясь скрыть страх и досаду, и приглашает меня в помещение — гибрид спальни и гостиной. Комната обставлена красивой, но довольно старой мебелью.

— Присаживайтесь, — натянуто улыбается Гелева. — Хотите кофе?

— Только если он уже готов. И если позволите, я закурю.