Тайный расчет - Кристин Григ

Кристин Григ

Тайный расчет

Пролог

Маргарет вспоминала, как жила все эти недели в браке, под одной крышей с Алланом, убеждая себя в том, что ненавидит его.

Сейчас над этим можно было бы посмеяться, не будь любовь, которую она к нему испытывала, так опасна. Насколько уверенней она чувствовала себя еще вчера! Трудно теперь поверить в то, что еще совсем недавно она считала Аллана упрямым, высокомерным, невозможным в общении человеком. На самом деле он был решительной, сложившейся, уверенной в себе личностью. Воплощением мужского начала. И вместе с тем человеком обаятельным, умным и полным очарования. В нем было все, чего только может женщина желать от мужчины, и к тому же он был ее мужем. Но в то же время не был. Вернее, не совсем был им.

На прикрытые веками глаза навернулись слезы. Как глупо с ее стороны было влюбиться без всякой надежды на взаимность. В жизни Аллана она занимала временное место — они оба согласились на это, пошли на фиктивный брак с открытыми глазами. И то, что у них с Алланом произошло сейчас, ровным счетом ничего не меняло. Ведь он никогда не старался заполучить ее в свою постель. Этого желала она сама, и, хотя она же постоянно твердила себе, что презирает его, сейчас стало абсолютно ясно, что она любила Аллана с момента их первой встречи.

Сегодня будто пелена спала с глаз. Произошло это в тот момент, когда, выйдя из бассейна, она увидела Аллана в дверях гимнастического зала. Выражение его лица, почти звериный взгляд, полный обнаженного, ничем не прикрытого желания, должен был бы напугать ее до полусмерти. Вместо этого он лишил ее всякой воли к действию.

Маргарет прекрасно понимала, что Аллан все видит, что мокрый купальный костюм почти не скрывает ее тела, как не скрывает и ее реакции — мгновенно участившегося дыхания, вздымающейся груди и отвердевших, набухших сосков. «Прикройся», — советовал ей разум. «Пусть смотрит, — говорило тело. — Пусть увидит, что он с тобой творит, пусть увидит, что ты хочешь его так же сильно, как он хочет тебя».

Впервые она решилась признаться в этом самой себе. Желание было столь сильным, что Маргарет просто не могла не броситься ему навстречу. С возгласом, означающим признание в полной покорности, она отдалась его распростертым рукам, подставила ему свои ненасытные, жаждущие губы. И он пошел навстречу этой жажде, пошел и утолил ее. Дрожащая от робости девственница в его объятиях превратилась в полную восторга женщину.

1

На подиуме появилась новая девушка, и Аллан уже не мог оторвать от нее глаз. Волосы цвета спелой пшеницы, глаза — темный аметист лесных фиалок. На какое-то мгновение ему даже показалось, что под ярко-красным, доходящим до лодыжек пальто нет ничего, кроме золотистой кожи. Но логика подсказывала другое. Хотя «Маркс энд Спенсер» был, вероятно, самым современным супермаркетом Лондона, вряд ли они дошли до того, чтобы демонстрировать посетителям обнаженные модели. Столь необычное впечатление создавалось из-за манеры девушки придерживать пальто, прижимая руками высокий воротник к горлу, в то время как распахивающиеся при каждом шаге полы почти полностью обнажали прекрасные, очень длинные и стройные ноги.

Зеленые глаза Аллана оценивающе сузились. Девушка выглядела просто потрясающе. И то, что она прекрасно знала об этом, было видно по гордому виду, с которым она держалась, по презрительному выражению прекрасного лица. Другие манекенщицы все время улыбались толпившимся у подиума покупателям. Девушка же в красном держалась как королева, не снисходящая до простолюдинов. И это придавало ей еще большую привлекательность, подумал Аллан, чувствуя, как напрягается его тело.

Стоящий позади него Брайан издал негромкий возглас:

— О Господи, видишь вон ту блондинку? — Брайан тяжело вздохнул. — Предел мечтаний любого мужчины.

Аллан ухмыльнулся.

— Эротических мечтаний, — так же тихо пробормотал он.

Его удивила собственная реакция. Он не относился к мужчинам, склонным к сексуальным фантазиям. В его жизни было достаточно женщин, чтобы довольствоваться реальностью. Но один взгляд на спускающуюся по ступенькам девушку привел его в возбуждение.

— Не хочу тебя обидеть, — пробормотал Брайан, — но с гораздо большим удовольствием я выпил бы с ней, а не с тобой.

Аллан улыбнулся.

— Черт с ней, с выпивкой. Я предпочел бы отвезти ее домой, снять с нее это дурацкое пальто и поподробнее изучить то, что находится под ним.

Замечание предназначалось лишь для ушей друга, но как раз в этот момент в динамиках что-то затрещало, и гремящая музыка замолкла. Слова в наступившей тишине прозвучали совершенно ясно и отчетливо.

Блондинка застыла на месте. По толпе прокатился заинтересованный шепот. Аллан смутился. Что же теперь делать? Улыбнуться? Сделать вид, что не случилось ничего особенного? А может быть, извиниться? Но выбор оказался не за ним. Лицо блондинки окаменело, спина распрямилась, и она с решительным видом начала спускаться по лестнице. От небольшой группы девушек, участвующих в показе, отделилась одна и, умоляюще протягивая руки, попыталась остановить блондинку, но та только отмахнулась. Брайан тихо рассмеялся.

— Ну, держись, приятель, — пробормотал он, отступая назад.

Не отрывая взгляда от Аллана, девушка остановилась напротив, прекрасное лицо побелело от ярости. Неловко кашлянув, он изобразил на лице улыбку, которая, казалось бы, могла очаровать самую взыскательную женщину.

— Поразительно, какие трюки иногда выделывает с нами акустика, — вежливо начал он.

Она не ответила, продолжая смотреть на него полными негодования глазами. Аллан вновь кашлянул.

— Послушайте, мне действительно очень жаль, что так случилось, но…

— У вас, — заявила она ледяным тоном, — манеры настоящего хама.

Из толпы послышался смешок. Аллан почувствовал, как покрывается непривычным для него румянцем.

— Видите ли, я…

Она подошла еще на шаг, и его нос уловил слабый, чем-то знакомый аромат духов.

— А может, вы просто-напросто придурок.

Смешок раздался опять, громче — на этот раз смеялось несколько человек. Аллану потребовалось усилие, чтобы сохранить на лице улыбку.

— Послушайте, мисс, — сказал он. — Мне очень жаль, если…

— Нисколько вам не жаль! — Обвиняющие глаза были почти черными от ярости. — Да и почему должно быть жаль? Вы ведь из тех, кто считает, что имеет право оскорблять всякого, зарабатывающего на жизнь своим трудом, не так ли?

— Леди, — стараясь сохранять спокойствие, произнес он, — вам не кажется, что вы придаете этому эпизоду слишком большое значение? Я ведь пытаюсь извиниться, но…