Повестка зовет на подвиг - Сергей Зверев

Сергей Зверев

Повестка зовет на подвиг

Глава 1

1987 год.

Восточный Гондурас, департамент Грасиас-а-Диос.

Недалеко от границы с Никарагуа

В разноголосом птичьем гаме, висящем над густыми кронами деревьев по обе стороны дороги, прорезалось характерное урчание. Через полминуты шоссе выплюнуло из-за поворота запыленный «Ниссан Патруль». На вираже водитель отпустил педаль газа, но тут машина вышла напрямую. И двигатель снова взревел. Ехавшие в джипе явно спешили. За следующим поворотом заросли расступились, и «Ниссан» вкатился в долину. В ней раскинулся небольшой городок. С севера и запада к нему вплотную подходили горы.

Проскочив пыльные окраинные трущобы, водитель сбавил обороты. Даже главная улица городка мало напоминала германские автобаны. На булыжной мостовой джип нещадно трясло. Католическая церковь на главной и единственной площади города помнила, наверное, еще испанских колонизаторов. Центр площади украшал такой же старинный фонтан. Слева от церкви стояло длинное двухэтажное здание, украшенное кучей разноцветных вывесок. Этакий местный бизнес-центр. Место справа от церкви занимало другое двухэтажное здание, покороче. Судя по фасаду, что-то административное. Мэрия или суд. На это намекал выцветший государственный флаг Гондураса, который лениво полоскался над входом. Но людей в джипе местные достопримечательности не интересовали. Уворачиваясь от прохожих, повозок и редких автомобилей, «Ниссан» проскочил площадь и поехал дальше по главной улице. Ближе к окраине мелькнул полицейский участок.

За городом булыжная мостовая перешла в гравий и пошла на подъем. Над зарослями сбоку от дороги возвышалась зеленая гора, ближе других подобравшаяся к городу. У подножия виднелся большой двухэтажный дом с башней, окруженный высоким бетонным забором. Позади дома просматривался водопад, небольшой, но шумный даже в сухую погоду. Через несколько минут дорога уперлась в край глубокого каньона и выползла на мост. Но джип не доехал до него и свернул с гравийки в заросли, на неприметную подъездную дорогу, ведущую в сторону того самого дома. Когда машина подъехала к воротам, стало видно, что поверх забора идет закрученная спиралью колючая проволока, а рядом с воротами за забором стоит вышка, выкрашенная в зеленый цвет. С вышки на дорогу равнодушно смотрел пулеметный ствол.

Гостей явно ждали. Железные ворота распахнулись, едва джип подъехал к ним. «Ниссан», не останавливаясь, вкатился во двор. Подрулив поближе к дому и развернувшись, водитель заглушил двигатель. Стало слышно, что в машине работает радио. Энергичный мужской голос гневно говорил по-испански, что несколько дней назад «контрас напали на госпиталь на окраине Манагуа, организованный братским Советским Союзом. Есть погибшие и раненые, полностью уничтожена медицинская лаборатория госпиталя…».

Сидевший рядом с водителем латиноамериканец открыл дверь и выбрался из машины. Вел он себя словно большой начальник, хотя выглядел лишь на тридцать с небольшим. Водитель, худощавый молодой мужчина, судя по лицу и повадкам – из индейцев племени ленка, тоже открыл дверь, но остался в джипе. За всю дорогу он не издал ни звука. Да и сейчас индеец лишь настороженно поглядывал на небритых охранников в кепках-бейсболках и мокрых от пота майках, с вездесущими «калашами» в руках. Латинос подозвал одного из охранников, видимо старшего. Что-то спросил по-креольски. Выслушав ответ, бросил еще несколько фраз. Охранник подобострастно кивнул: «Си, сеньор», повернулся к остальным и что-то рявкнул, подкрепив команду выразительным взмахом руки за угол дома. Вскоре вся охрана исчезла из поля зрения, за исключением пулеметчика на вышке у ворот. Да и тот смотрел не во двор, а на дорогу. Тем временем с заднего сиденья джипа выбрался еще один пассажир. В таком же, как на его спутнике, пестром камуфляже без каких-либо знаков различия. Но этот человек был моложе и, наверное, даже в гражданской одежде выглядел военным. Причем не рядовым бойцом, а командиром. Но все же куда заметнее было то, что у него светлые волосы и серые глаза. А кожа темная от загара, а вовсе не смуглая от рождения, как у остальных.

– Почему именно здесь, а не там? – поинтересовался светловолосый, кивнув в сторону границы. Вопрос был задан по-русски. Хорхе Мендоса дружески улыбнулся и ответил на том же языке. Русский он знал в совершенстве, начав учить язык еще до победы революции, в учебном лагере сандинистов на Кубе. Сейчас лишь заметный акцент выдавал в нем уроженца тех краев, где снег бывает только в горах.

– Потому что ТАМ, Мигель, – и он тоже махнул куда-то в южном направлении, – все слишком на виду. Всем все видно. Все под контролем. Это, конечно, хорошо. Но только пока. Ты же знаешь, команданте пообещал принять конституцию до конца этого года.

– Ты сомневаешься, что Ортега останется президентом?

– О, нет. Но многое может измениться еще до следующих выборов.

– Например?

– Например, мы можем заключить перемирие с контрас, – ухмыльнулся Мендоса. Сам он пока еще довольно плохо представлял себе подобное развитие событий. Хотя понимал, что затянувшаяся гражданская война стала для его родины дорогим удовольствием. Даже с поправкой на помощь Советского Союза.

– Ясно, – тот, кого назвали Мигелем, понимающе кивнул. Однако было видно, что он все еще сомневается в правильности выбора места.

– А то, что с территории Гондураса на нас нападают контрас, – продолжил развивать свою идею Мендоса, – это даже к лучшему, никто не догадается тут искать.

– Ты уверен в этих людях? – Мигель кивнул в сторону угла дома, имея в виду скрывшихся из виду охранников.

– Как в себе самом. Они из нашей деревни. Это важно. А нравится им Ортега или нет – все равно. Я сказал им – мне кое-что надо спрятать до лучших времен. Они знают меня, знают моего отца. Этого им достаточно. Не в обычае этой страны задавать лишние вопросы.

– А твой водитель?

Хорхе, прищурившись, бросил взгляд на индейца.

– Он ленка. Такое племя. На Карибском побережье. Их мало. Всех сторонятся. К тому же он глухонемой. Не умеет ни читать, ни писать. Я специально такого подобрал. Он мне обязан, как это у вас говорят, по гроб жизни…

– Хорошо. С этим все ясно. Давай займемся делом. Нам еще назад ехать.

Мендоса махнул индейцу, тот выскочил из машины и распахнул заднюю дверь.

Хорхе и Мигель вытащили из джипа продолговатый оцинкованный ящик темно-зеленого цвета, с красным крестом в белом круге по центру крышки. На боковой грани ящика, тоже посередине, был нарисован желто-зеленый ромб. В верхней половине ромба красовался черный череп над скрещенными костями, в нижней – какая-то абракадабра из букв и цифр. Хорхе и Мигель осторожно внесли ящик в здание с башенкой. Вскоре Хорхе вышел из дома и направился к машине. Обернувшись у дверцы джипа и не увидев русского, он нахмурился. Однако через несколько минут и Мигель показался в дверях дома. Увидев его, Мендоса облегченно улыбнулся и подозвал к себе старшего охраны.

Спустя всего несколько минут «Ниссан» выехал за ворота. В этих краях границ в общепринятом понимании – то есть со шлагбаумами, таможнями и контрольно-следовой полосой, – не существует. Поэтому через пару часов джип без приключений пересек реку с забавным для русского уха названием Рио-Коко. На гондурасской стороне никакой заставы у моста не было и в помине, так же как и на другом берегу, хотя считалось, что именно по реке проходит граница. Во всяком случае, это утверждал щит с трафаретной надписью по-испански: «Добро пожаловать в Никарагуа». На обратной стороне красовалась такая же надпись, только вместо «Никарагуа» она заканчивалась словом «Гондурас». Когда мост скрылся из виду, они сделали короткую остановку. Через несколько километров шоссе выходило к блок-посту сандинистов, и камуфляж без знаков различия мог вызвать ненужные вопросы – светиться им было ни к чему. Мендоса переоделся в форму капитана Революционных вооруженных сил Никарагуа. Мигель же облачился в советское хабэ, как и положено военному советнику в полевых условиях.

Индеец равнодушно смотрел на странные действия своих пассажиров. Сам он переодеваться не стал. Ему это было ни к чему.

…Хорхе посмотрел на часы, потом за окно, где уже начинало темнеть, и сказал:

– До Манагуа полчаса.

– Ты уверен, что никто не знает, куда мы поехали? – Советник, все еще настороже, поправил лежащий на коленях «АКМ».

– Уверен. Я ведь даже тебе не говорил, куда мы едем, помнишь? – Хорхе усмехнулся. Индеец включил фары.

А еще через минуту джип вкатился в затяжной левый поворот. Советник поморщился – пейзаж ему не нравился. Слева к дороге почти вплотную подходили густые заросли, справа прямо с обочины начинался нисходящий склон, густо поросший высоким кустарником. Идеальное место для засады, подумал он, снова поправляя лежащий на коленях автомат, вон и водитель вдобавок скорость сбавляет – на газах такой поворот не пройдешь, даже при полном приводе без проблем улетишь в кусты.