Звезда мерцает за окном - Светлана Беляева

Беляева Светлана

Звезда мерцает за окном

Светлана БЕЛЯЕВА

ЗВЕЗДА МЕРЦАЕТ ЗА ОКНОМ...

Отца я помню хорошо, но время, прожитое с ним, было очень коротким, так как он умер, когда мне шел тринадцатый год.

Его взрослые дела меня тогда не интересовали, зато я любила слушать рассказы о его детстве и юношестве. Многие годы его жизни для меня так и остались тайной. Однако я все-таки хочу попытаться рассказать о нем, хотя бы то, что сохранила моя память и то, что рассказывала мне о нем моя мама Маргарита Константиновна Беляева.

Родился отец 17, а по старому стилю 4 марта 1884 года в Смоленске, в семье священника. Всего у Беляевых было трое детей: Василий, Александр и Нина. В детстве Вася упал с лежанки, отчего остался на всю жизнь хромым. Будучи студентом ветеринарного института, катаясь на лодке, утонул. Ниночка в возрасте 9 или 10 лет умерла от саркомы печени.

В доме Беляевых царила атмосфера набожности. Всегда было полно каких-то бедных родственников и богомолок. Несмотря на то что родители отца были людьми глубоко верующими, отец с детства не испытывал перед богом ни благоговения, ни страха. Правда, в церковь он, как и положено, ходил, однако вместо того, чтобы молиться, разглядывал иконы, прищуривая при этом то один глаз, то другой, отчего свет от свечей преломлялся, превращаясь в северное сияние. Практикуясь так, однажды отец обнаружил, что видит обоими глазами неодинаково.

Кстати, о зрении отца. Когда ему было лет 10 - 12, он качался на качелях. Раскачавшись, он попытался описать дугу, но сорвался и упал лицом вниз, сильно ударив глаз, отчего тот распух и совсем заплыл. Перепуганная мать велела позвать врача. Пришел местный эскулап и безапелляционно заявил: глаз необходимо зашить!

- Не дам! - заявила Надежда Васильевна. И не дала. Благодаря этому глаз у отца был сохранен. Однако падение не прошло даром, и отец стал видеть ушибленным глазом значительно хуже, вследствие чего ему пришлось носить очки. В связи с этим мне вспомнился один глупый и в то же время смешной случай, о котором рассказывал отец. Как-то он ехал в трамвае. По дороге он купил газету и хотел ее прочесть, но очки для чтения забыл дома. Он мог обходиться и без них, но для этого ему нужно было снимать очки для дали и приблизить газету к самым глазам, что он и сделал. Увидев это, кто-то из пассажиров насмешливо заметил:

- Очки-то, видно, для форсу носит, а как читать, так снимает.

Объяснять отец не стал, только посмеялся в душе над незадачливым насмешником.

В семье Беляевых слово "черт" произносить считалось грехом, и о тех, кто его произносил, говорили, что он черным словом ругается. Но отец с детства питал к чертям непонятную симпатию. Часто его ругали за то, что он ногой качает.

- Не качай нечистого, - скажет, бывало, строго няня.

Саша переставал, но стоило всем уйти, как он принимался за то же занятие.

- Пусть покачается, - думал он, глядя на свою ногу, и старался представить себе маленького симпатичного чертика.

Часто в доме родителей появлялся тихопомешанный, которому все время мерещились черти. Иногда он тихонько сидел в кухне на печи и бормотал себе что-то под нос. Но, бывало, черти так допекали его, что он с криком соскакивал на пол, хватал кочергу, быстро поворачиваясь, делал вокруг себя круг и успокаивался.

- Что, не пролезть? - спрашивал он и хихикал. - Не достать? Вот я вам! - угрожал он им, и начинал крестить потолок и стены. А Саша стоял с большими глазами, без страха смотрел на него.

Как-то Саша, когда ему было лет пять или шесть, объелся сырым горохом. Ночью у него поднялась высокая температура, начался бред. Всюду, куда бы он ни смотрел, появлялись чертики. Они выглядывали из-за занавесок, из-под подушки и даже из-за иконы. Чертики весело хихикали и прятались. Саше было страшно, душно и тяжко, но он во что бы то ни стало должен был тоже хихикать. И он делал это, превозмогая слабость. А мать, не на шутку встревоженная его поведением, не знала, чем ему помочь.

Будучи уже школьником, отец любил заходить в один магазин, где за один двугривенный можно было приобрести любую вещь. Здесь была всякая мелочь. Однажды Саша купил в этом магазине маленький, величиной с ладонь, человеческий скелетик. Сделан он был из проволоки и гипса. Все его суставы сгибались. В это время Саша дружил с сыном гробовщика. По просьбе Саши гробовщик сделал маленький гробик, как раз по росту скелетика. Придя домой, Саша привязал ниточки ко всем суставам скелетика и к крышке гроба. Потренировавшись, вечером он пригласил в комнату няню, велев ей сесть, после чего скрылся за ширмой. В комнате было полутемно, и старушка не сразу заметила, что на столе стоит гробик. Вдруг раздался слабый шум, крышка гробика открылась и в нем во весь рост поднялся мертвец. Передернув плечами, он стал притопывать в гробу, вскидывал руки и наконец, выскочив из гробика, пустился в пляс. Няня от испуга охнула и закрыла рот рукой. Некоторое время она сидела и будто завороженная смотрела на пляску мертвеца. Потом сорвалась со стула и, крестясь и причитая, кинулась к двери. Вбежав в комнату к Надежде Васильевне, она даже толком ничего не могла сказать, что случилось, только повторяла:

- Непоседа царевич, непоседа царевич...

Так звали Сашу в детстве. Испугавшись, что с сыном опять что-то случилось, Надежда Васильевна поспешила в детскую, но сейчас же убедилась, что это была очередная проделка ее сына. Хотя Саша и был средним сыном, но любимым. Мать простила ему и эту шалость.

В другой раз, купив в том же магазине маленький цветной фонарик, он устроил следующее: забравшись днем на высокое дерево, росшее в их саду, Саша перекинул через сук шпагат, к концу которого привязал фонарик. Вечером, когда стемнело, он зажег в фонарике свечу и подтянул его вверх. В то время на улице собирались старушки. Посидят, соседей посудят, о божьих делах поговорят, о погоде. Подошел Саша к ним и ждет, что будет. Вскорости, как он и ожидал, кто-то заметил его фонарик, но принял его за новоявленную звезду. И пошли тут разговоры...

- Родился кто-то, - сказала одна старушка.

- Должно быть, святой, - сказала другая и перекрестилась.

- Ишь как горит! - воскликнул кто-то восхищенно. Стали вспоминать всякие знамения, предшествовавшие великим событиям. Кресты, круги на небе, явления святых, а фонарик тем временем вертится на ветру и мигает то синим огоньком, то красным, то зеленым. На улице собрался народ, и все на новоявленную звезду смотрят. Послушал Саша разговоры, а потом и говорит:

- Никто не родился, и не звезда это. Просто я фонарик на дерево повесил.

Сначала никто ему не поверил. А когда убедились, что он прав, разочаровались. Жаль было с чудом расставаться.