Волшебные перья Арарахиса (c иллюстрациями) - Александр Якубенко

Александр Владимирович Якубенко

Волшебные перья Арарахиса

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ПОРА В ПУТЬ-ДОРОГУ

Глава I

БОЛЬШОЙ СОВЕТ ЧЕЛОВЕЧКОВ

Уже ночь. Ноль часов тридцать минут, как говорят по радио. Все в доме спят. Дедушка тоже притомился и лег раньше обычного.

Один я не могу уснуть. Ворочаюсь с боку на бок. И все думаю, думаю…

Думаю о дедушкиной беде.

Мой дедушка — учитель рисования. Он и сам пишет картины. Вот и сейчас в углу его комнаты стоит мольберт с неоконченной картиной.

Ребята любят деда и охотно остаются у него после урока. Если, конечно, дедушкин урок последний и не надо ждать другого учителя.

Дедушка тогда рисует разные смешные вещи: оживший пароход с трубкой в зубах, избушку на журавлиных ножках, бабу-ягу, играющую на балалайке.

Потом дед раздает свои рисунки ребятам на память.

Иногда дедушка рисует забавные картинки для собственного удовольствия.

Однажды вечером дед нарисовал меня.

Деду я сразу пришелся по душе. Он поглядел на меня, прищурился и одобрительно крякнул.

В это время в коридоре зазвонил телефон. Дедушка положил карандаш на стол и вышел из комнаты.

И тут чистая случайность перевернула всю мою судьбу.

Нарисуй дедушка рядом со мной еще одного-двух человечков, я, возможно, и не подумал бы уходить с листа.

Но дед их не нарисовал. Я был один. Совсем один, как перст.

Мне стало грустно. Не с кем было поговорить, посоветоваться, посмеяться. Даже поплакать.

В одиночку это было невозможно.

И я стал потихоньку освобождаться от бумаги.

Как мне это удалось — долго рассказывать. Было трудновато! Приходилось следить, чтобы башмаки, ухо или палец не остались случайно на бумаге. Тогда пиши пропало! Представляете себе, каков бы я был без уха и пальца? Да и таких красивых башмаков я бы, наверное, не нашел.

Когда дедушка вернулся в комнату, я успел спрятаться за толстую книгу. И стал глядеть — что будет дальше.

А дальше было вот что.

Дед подошел к столу и увидел, что меня нет. Вместо меня на листе бумаги осталась аккуратная дырка.

Дедушка удивился. Потрогал пальцем дырку. Приподнял бумагу, заглянул под стол и вздохнул. Потом заговорил сам с собой:

— Глазам не верится! Куда же это он девался? Нет, нельзя столько лет жить в одиночестве! Ум за разум начинает заходить. Надо будет показаться доктору!

Тут я почувствовал, что мне пора объявиться. Я вылез из-за книги, стал перед дедушкой и сказал:

— Вот он, я!

Дедушка вздрогнул от неожиданности. Он опустился в кресло и взялся рукой за сердце.

Я подбежал к другой дедовой руке, лежавшей на столе, и ухватил дедушку за палец:

— Дедушка! Не пугайся! Можно я останусь здесь жить? Мне так скучно одному на бумаге!

После этих слов дедушка, наверное, понял, что имеет дело со смышленым человеком. Дед успокоился и сказал:

— Значит, и тебе тоскливо в одиночестве? Кто бы мог подумать! Ну, если так, давай жить вместе!

И мы стали жить вместе.

У дедушки были самые разные ученики. Были одаренные, были и неспособные.

Из одаренных вырастали настоящие художники.

Из неспособных, хотя и прилежных, художники не получались. Но даже их дед умел приохотить к рисованию. Человека от березы на их рисунках вполне можно было отличить. Кошку от коровы — тоже. Если же совсем рядом были нарисованы дом и милиционер, то дом всегда был выше милиционера.

А в этом году случилось что-то странное. В классе собрались, как на подбор, одни ленивцы. На уроке они вели себя вполне пристойно. Не шумели, не озорничали. Но зато и ничего не делали.

Дедушка корил ребят и убеждал, сердился и рисовал забавные картинки. Ничего не помогало!

От всего этого дед стал сильно уставать. И даже захворал.

Моя рисованная голова просто раскалывалась от желания помочь дедушке. Но я ничего не мог придумать. И друзья не могли посоветовать. Уж на что умный наш Фунтик, и тот не мог предложить ничего путного.

Не так давно я познакомился со Знайкой. Знайка живет в толстой книге на книжной полке у дедушки и нередко спускается ко мне на письменный стол потолковать о том о сем.

Я поведал Знайке о дедушкиной беде. Знайка сказал, что подумает об этом деле и в одну из ближайших ночей даст мне знать.

Вот я и жду каждую ночь Знайкиного сигнала.

Сплю я в коробке из-под цветных карандашей. Матрасик мой сделан из мягкого поролона, под головой — карандашная резинка в наволочке. Укрываюсь я кусочком фланели, которым дедушка протирает очки.

Рядом с дедовым столом большая книжная полка. На ней стоят серьезные книги дедушки. И много книг для детей. Детские книжки покупаются для меня, моих друзей и всех ребят, которые приходят к нам в гости.

Буммм!

Стенные часы пробили час ночи.

И тут на книжной полке раздался странный шорох. Он все усиливался. Потом по книжным закладкам, свисающим до самого стола, стали спускаться какие-то загадочные тени.

Я протер глаза и прислушался. Быть может, это мне мерещится?

Нет, шорох не утихает. Не исчезают и тени… Наоборот, их становится все больше. Они приближаются. Вот они уже рядом с лампочкой-ночником и книгами дедушки.

Я поднялся с постели и сел на край коробки из-под карандашей. Долго я таращил глаза, стараясь разглядеть: что же такое происходит?

Внезапно на столе вспыхнула маленькая голубая лампочка. Она осветила всю правую сторону стола.

И тут я увидел…

Как вы думаете, что я увидел?

Ни за что не догадаетесь!

Тут были Чиполлино-луковка, сестры Вишенки, Буратино и его двоюродный брат Пиноккио. Обнявшись, шли братья-близнецы Винтик и Шпунтик. Появились Бибигон, Знайка, Дедко-Бородач, доктор Айболит в белом халате и шапочке, Железный Дровосек с большим топором и совсем не страшный Страшила.

Шумя пропеллером, прилетел толстенький Карлсон, который живет на крыше.

Я узнал олененка Бэмби, черепаху Тортилу, смешного медвежонка Винни-Пуха, мышонка Микки. Разглядел знаменитого утенка Тима, Мартовского Зайца, вороненка Карлушу, кота Феликса и лису Алису.

Все они шепотом приветствовали друг друга и рассаживались на дедушкиных книгах, разговаривая о своих делах.

На самую толстую книгу забрался Знайка. Он уселся поудобнее, вынул из кармана куртки маленький колокольчик и позвонил.

При этом Знайка время от времени подносил колокольчик к уху. По расплывшемуся в улыбке Знайкиному лицу было видно, что звук колокольчика доставляет ему большое удовольствие.

Дедушка почему-то не проснулся. Наверное, колокольчик издавал звуки, не различимые людьми, но хорошо слышимые человечками.

Назвонившись досыта, Знайка поставил колокольчик на книгу. Воцарилась тишина.

— Все собрались? — спросил Знайка.

— Все! Только Незнайка, как всегда, опаздывает, — ответил за всех Буратино.

— Мы еще займемся его поведением! — сердито сказал Знайка. — Всем известно, зачем я вас сюда позвал?

— Мне неизвестно! — робко сказал олененок Бэмби с кроткими карими глазами.

— Я же рассылал приглашения! — удивленно промолвил Знайка, — там все написано!

— Да я не по приглашению! — испуганно проблеял Бэмби, — мне Микки-мышонок рассказал, что вы тут собираетесь… Вот я и пришел. Может, мне уйти?

— Ладно уж! Оставайся! — великодушно разрешил Знайка. — Тогда, если позволите, я повторю, зачем пригласил сюда уважаемых членов Общества Необыкновенных Человечков и Удивительных Зверей.

— Позволяем, позволяем! Давай рассказывай! — закричали сестры Вишенки и утенок Тим. Они были рассеянными и давно уже забыли, о чем писалось в приглашении.

— Каждые три месяца, — объяснил Знайка, — мы собираемся и обсуждаем разные вопросы. Сегодня у нас особенно важное дело. Три месяца назад появился на свет новый рисованный человечек. Он живет сам по себе и ничего о нас не знает!

«Как не знает? Знаю! Я же книжки читаю!» — чуть было не крикнул я. Но вовремя удержался.

— Мы должны принять этого человечка в наше Общество. Кроме того, он просит у нас совета, — продолжал Знайка, — надо решить, как ему помочь. Согласны с такой повесткой дня? Тьфу! Повесткой ночи!

— Знайка! Некрасиво плеваться в обществе! — укоризненно заметил воспитанный деревянный человечек Пиноккио.

— Прошу прощения! Больше не буду! — извинился Знайка. — Теперь, уважаемые члены Общества, кому-то надо вести собрание. Я предлагаю выбрать меня и вороненка Карлушу!

— Как это — ты предлагаешь выбрать себя? — раздался вдруг пронзительный голосок с книжной полки.