Стремнина - Терри Макгерри

Терри Макгерри

Стремнина

Ну что же, его дело в этом печальном доме, пропахшем старостью и неизлечимыми недугами, наконец завершено… Женщина, которая привела его сюда, ничем не примечательная молодая особа, уже отправилась восвояси, энергично отмеривая шаги. Ее фигура растворяется в ночи, перемешанной с неверным маревом газового света. Джон Джаспер, оставшийся на улице, машинально проводил свою клиентку взглядом, но на самом деле он видел вовсе не ее. Морщинистое лицо, отмеченное сенильным слабоумием, задержалось перед его мысленным взором, оно впечаталось в сетчатку Джаспера, словно ожог. Лицо престарелой леди — бабушки его молодой клиентки.

Но в выцветших водянистых глазах умирающей промелькнуло понимание, сухие губы дрогнули, складываясь в улыбку, когда Джаспер вернул этой старушке то, что сохранял для нее десять лет. День свадьбы, день рождения дочери и другие памятные события. Все, что она ему доверила. В идеальной сохранности и с процентами. Если история жизни — вклад, то трепет живых воспоминаний — проценты с него.

Энергичная внучка попросила Джаспера оказать всем родственникам умирающей дополнительную услугу. Никто не знает, где ее бабушка спрятала свою банковскую книжку и ключ от депозитного сейфа; нужно срочно установить местоположение этих вещей. Он попытался доступно объяснить, что при дефектном аппаратном обеспечении (а мозг ее бабушки уже наполовину разрушен) подобный поиск на практике ничего не даст.

— Я не могу найти то, чего нет в ее базе данных, — сказал он. — Я не способен физически починить ей мозги и восстановить стертую информацию.

Суть до клиентки дошла, но термины явно были для нее пустым звуком, и Джаспер мысленно сказал себе: ну конечно! Сколько ей сейчас — двадцать два, двадцать три? Она еще пешком под стол ходила, когда все рухнуло, она даже не помнит, как это произошло…

file://…питьевой фонтанчик в холле, мы рядом с ним, а вокруг груды упаковочных коробок, вот так, наша лавочка загнулась, кранты, полный конец, бедный Ларри свихнулся и сиганул с двенадцатого этажа на прошлой неделе… Техники, по крайней мере, сумеют подготовить себе смену, когда первая паника стихнет, с горечью говорю я коллеге-программисту, ну почему он не желает даже признавать, что все высокие технологии в терминальном кризисе, и твердит, что дела устаканятся за недели, в худшем случае — месяцы?.. Но мы не ремесленники, мы жонглируем кодами, талдычу я ему, а тебе известно, как научить многомерному программированию на листке бумаги?! Вот и я не знаю, друг мой, ни черта я не знаю…//

— В коляску, мистер Джаспер! Будьте так любезны.

Легкое завихрение воздуха, шипящий выдох пневматических тормозов и этот голос вернули его к действительности.

Приют для престарелых располагался вдали от оживленных кварталов, и в это время на улице больше не было ни души. Не проезжали даже торопливые велосипедисты, припозднившиеся на работе. Джаспер ощутил чье-то присутствие у себя за спиной, кружок пистолетного дула настойчиво уперся ему в поясницу, а напротив, на той стороне улицы, поджидал с хищным видом черный экипаж велорикши, закрытый и с затемненными стеклами. Все это было ужасающе реально, но вдруг показалось ему воспоминанием о том, как Джон Джаспер позволил себе расслабиться, задуматься о детстве клиентки, ассоциативно соскользнуть в чужую память, и это были те самые секунды, которых хватило, чтобы застать его врасплох.

— Мистер Джаспер?.. Я жду!

— Только не убивайте меня, — произнес он ясным голосом. Нет, это отнюдь не грабеж. Его пока еще не избили, не обшарили арманы, и человек с пистолетом обращается к нему по имени.

— Вы думаете, у меня в голове есть нечто для вас интересное? вопросил Джаспер. — Мы можем договориться: Не правда ли?

Дома Джаспера дожидались жена и сын. Сегодня они должны были вновь обсудить всей семьей, стоит ли записывать мемуары Джои в таком раннем возрасте. Джаспер упорно сопротивлялся, не будучи уверен, что желает настолько хорошо знать собственное дитя. Хирурги никогда не оперируют своих близких, таков был его аргумент, однако Донна видела в памяти о детстве бесценный подарок для сына, когда он вырастет и повзрослеет. И Джои тоже очень хотелось бы этого.

У сына Джаспера, конечно, не было модулей виртуального интерфейса, поэтому он не мог составлять для себя коллекцию ярких впечатлений и обучаться, совсем как в реальности, в классах Всемирной начальной школы. В дни юности Джаспера к планетам Солнечной системы были проложены регулярные маршруты, но для Джои даже полет на Луну числился в разряде не вполне научной фантастики. И что уж говорить о далеких звездах, до них с Земли вовек не дотянуться! Джаспер не подарит сыну свои живые воспоминания, он может предложить ему лишь давным-давно забытые анекдоты и скучные невнятные повествования о прежних добрых деньках. Банальное наследие ничем не примечательного отца, завещанное заурядному отпрыску…

Дуло отлепилось от его поясницы и тут же воткнулось в шею Джаспера. Холодная сталь и голая беззащитная кожа.

— А ну-ка, живо! Поторопись!

Он медленно развел руки в стороны, демонстрируя пустые ладони, и повиновался. Рикша резко рванул с места, как только верзила с пистолетом захлопнул дверцу коляски.

Джаспер не мог хранить чужие воспоминания отдельно от своих собственных, но разбирался, какие кому принадлежат. Он не мог, а точнее, не имел права наделить какого-нибудь клиента знаниями или умениями другого человека или, скажем, перенести его в чужую брачную ночь. И он очень хорошо знал, какие воспоминания не принадлежат Джону Джасперу. Его рассудок пребывал в полном порядке. Во всяком случае — пока..

И все же чужие мемуары, которые Джаспер держал в своем уме, составляли немаловажную часть его личности. Тоненькие струйки индивидуальной памяти, переплетающиеся в неудержимом поступательном движении потока времени. До Краха он был антропологом, и его врожденный дар оказал ему немало полезных услуг при первичном полевом отборе аутентичных материалов. После Краха изголодавшееся по кино, тривидению, сетевым путешествиям и персональным коллекциям видеохроники население Земли крайне высоко оценило возможности сенсов-мнемоников.

По мере того как общество смирялось с почти абсолютным отсутствием привычной техники, люди обращались внутрь, к таинственным просторам человеческого разума. Экстрасенсорика бурно расцвела и стала большим бизнесом.

Нестандартные функции его мозга, оригинальные природные биософты оказались истинным подарком судьбы для Джаспера. И все же он предпочел сохранить свою независимость, не присоединившись ни к одной из множества влиятельных профессиональных гильдий, не продав душу никакой процветающей компании — пусть и дорого.

Собственно говоря, он вовсе не был телепатом. Джаспер умел, только запоминать, а потом отдавать то, что сохранил в своей памяти. И он мог записать аудиовизуальные впечатления клиента лишь при условии, что тот будет предаваться своим воспоминаниям специально для него, при непосредственном контакте. А потом Джаспер мог в любой нужный момент освежить память владельца этих воспоминаний, заново вложив в его мозг все, что когда-то было записано.

Правда, существовала еще одна возможность. Он мог бы пересказать чужие мемуары совершенно постороннему человеку… если бы захотел. В том-то и была заковыка.

Джаспер сидел очень смирно, послушно, и вскоре холодное металлическое «О» отлепилось от его шеи, оставив после себя онемевшее колечко отпечатка. «Это хорошо, — подумал он. — Все нормально, я сумею договориться с ними, мы придем к какому-то соглашению».

Мускулистый верзила, сидящий рядом, внезапно повернулся к нему. Нечто острое вонзилось в сердцевину немого «О» у него на шее, и сразу же нахлынула волна глубокой анестезии, по поводу которой Джаспер успел подумать: «Ну вот и смерть моя пришла», — прежде чем утонуть с головой, в самый последний миг поймав обрывок, иероглиф анонимного прошлого…

file://…река, цилиндрическая река, она плавно колышется, мы внутри нее, это ее изнанка, серебро и расплавленный лед, свет и серебристые тени, нет ничего прекраснее во Вселенной, я даже представить не могла, никогда не думала, но я ЧУВСТВУЮ, как все другие люди, живое ЧУВСТВО, это должна быть РАДОСТЬ, хотя в глазах у меня слезы и в сердце боль, и как только люди могут переносить такую РАДОСТЬ, такой ВОСТОРГ, такое СЧАСТЬЕ…//

Джаспер очнулся в комнате без окон с голыми белеными стенами. Одна дверь, два неуклюжих стула, сколоченных из деревянных планок. Тот, на который его усадили, уже совсем разболтался и ходил ходуном. На другом, скрестив руки на груди, в позе бесконечного терпения сидела филиппинка.