Начало семьдесят третьего (Франция, Испания, Андорра) - Юлиан Семенов

Семенов Юлиан Семенович

Начало семьдесят третьего (Франция, Испания, Андорра)

Семенов Юлиан

Начало семьдесят третьего (Франция, Испания, Андорра)

Командировка во Францию, Испанию и Андорру закончилась в начале семьдесят третьего года.

Привычка вести дневники становится своего рода болезнью, - вернувшись, тратишь долгие месяцы на работу с блокнотами. Поэтому я включаю в этот раздел лишь часть материалов, которые были продиктованы мною в редакцию "Литературной газеты" из Парижа, Марселя и Мадрида.

Записи бесед с членами Политбюро ЦК Французской компартии товарищами Жаком Дюкло и Гастоном Плисонье, с политическим редактором "Юманите" товарищем Анри Вюрмсером, которые рассказывали мне поразительные истории сражающейся Франции в период гитлеровской оккупации, еще не обработаны.

Предстоит проверять и перепроверять запись беседы с генерал-полковником Карлосом де Молина, который был последним военным атташе Франко при Гитлере и покинул Берлин в конце апреля 1945 года (эта беседа интересовала меня в связи со сбором материалов к романам о Штирлице - Исаеве).

Были интересные встречи с президентом крупнейшего французского банка "Лионский кредит" г-ном Блок-Ленэ, с руководством фирмы "Крезо-Луар", с политическим директором газеты "Монд" Анри Фонтеном. * * *

Вероятно, все эти записки станут дрожжами для будущей книги, - если, впрочем, ей суждено быть написанной.

Я обратился к нему так, как это испокон веков было принято в Испании:

- Благодарю за то, что вы нашли время для меня, дон Эухенио.

- Просто "Эухенио", без всяких "дон", - ответил мой собеседник, - давайте хотя бы в обращении друг к другу будем демократами.

Если научиться в луже видеть звезды, то приведенный пример - та самая "лужа", которая позволяет понять многое из того, что происходит сейчас в Испании. Два года назад, во время моей первой поездки в Мадрид, подобная реплика аристократа, крупного испанского политика и журналиста, каким по справедливости считают Эухенио, звучала бы по меньшей мере странно и могла быть расценена как желание пооригинальничать, а в Испании "оригинальничать" может лишь главный редактор "профсоюзной" "Пуэбло" Эмилио Ромеро; недавно в беседе с Ричардом Эбертом из "Нью-Йорк тайме" он сказал; "Последние годы мы думали, что по мере того, как наши желудки будут становиться все более полными, наши головы будут становиться все более трезвыми и мы будем жить как швейцарцы. Эта теория разбита вдребезги. Все мы подготавливаем путь для мрачной, раздираемой борьбой Испании". Но два года назад, когда я встречался с Ромеро и его сотрудниками, даже он подобного рода высказываний себе не позволял, а уж о том, чтобы отбросить обязательное "дон", не могло быть и речи.

Значит, многое изменилось в Испании за прошедшие два года? Да, многое. Каких областей жизни коснулись эти изменения? Прежде всего экономики. Неслыханными темпами развивается туризм: в прошлом году Испания приняла 29 миллионов туристов, заработав на этом 2200 миллионов долларов. Индустрия туризма оказалась сопричастной к строительству новых автотрасс, гостиниц, кампингов, аэродромов. Однако не следует думать, что лишь туризм определяет экономическое развитие сегодняшней Испании. В стране происходит своего рода экономический "бум": растут корпуса новых заводов, по дорогам носятся сотни тысяч автомобилей, и, несмотря на плакаты, установленные вдоль шоссейных магистралей: "Папа, езди на поезде!" (как истинные "кабальеро", испанцы считают ниже своего достоинства держать скорость меньшую, чем сто двадцать километров, поэтому огромное количество несчастных случаев фиксируется ежедневно), многие семьи приобретают в рассрочку машины, собранные в громадных цехах автозаводов, купивших лицензии в Италии, Англии и Франции. Экономический бум очевиден каждому непредубежденному путешественнику. Американские бабушки и европейские дедушки, приезжающие сюда, чтобы пожариться на средиземноморском солнце, ахают и охают, щелкают затворами японских кинокамер и шепчут "марвелэс". Однако бизнесмены, то и дело прилетающие в Мадрид со всех концов света, люди прагматичные, и вопросы вложения своих капиталов они изучают сугубо тщательно, полагаясь не на глянцевые отчеты официальной прессы и не на рекламные буклеты туристских фирм, а на точное знание предмета.

Мои собеседники - в Севилье и Мадриде, Барселоне и Толедо - отмечали, что "бум" отличает особый, как здесь говорят - "бумажный", характер. Заводы строятся под векселя, кредиты даются под расписки, купчие заключаются в рассрочку. (Только в 1972 году, по данным мадридской газеты "ABC", люди, купившие в рассрочку автомобили, телевизоры, квартиры, мебель - не доплатили 140 000 000 000 песет!) Причем экономическое развитие Испании сейчас нельзя рассматривать изолированно от проблем "Общего рынка". Как известно, страны "Общего рынка" отказались принять Испанию в Европейское экономическое сообщество, причем главным аргументом, который был выдвинут против Мадрида, формулируется так: "отсутствие в стране института демократических свобод". Лондон, поддерживающий расистов Солсбери и колонизаторов в Кейптауне, Лондон, ведущий варварскую войну против патриотов Ирландии, печется о демократических свободах! Опять-таки "лужа", в которой видны "звезды": экономика диктует политикам решения, интересы монополий определяют внешнеполитические акции правительств. Ларчик открывается просто: Испания экспортирует фрукты, но ведь Италия, входящая в "Общий рынок", тоже экспортирует фрукты: голландские экспортеры помидоров боятся испанских конкурентов, бельгийские "мясные" монополисты заинтересованы в заградительной линии на путях продажи более дешевого испанского скота. Недавно министр сельского хозяйства Испании заявил, что вступление Великобритании в "Общий рынок" нанесло Мадриду ущерб, исчисляемый в 200 миллионов долларов, потому что раньше экспорт фруктов, вина, овощей и мяса шел напрямую в Лондон, а теперь Альбион подчинен тарифам "Общего рынка".

Все более очевидны сложности, возникающие в отношениях между Мадридом и Нью-Йорком. Обувь, этот традиционный испанский экспорт в США, сейчас тоже натыкается на тарифный барьер, возведенный американскими обувщиками на пути "проникновения" более дешевых пиренейских ботинок и "бареток".

Депутат кортесов Хуан Антонио Самаранч, подобно многим своим коллегам, посещал Брюссель, где вел переговоры с руководством Экономического сообщества. Сначала он заявлял: "Испанцы лучше знают, какая форма правления им выгодна!" На это напыщенное заявление отвечали смехом: журналисты Франции и Бельгии передавали прямые репортажи из Бургоса, Гранады и Барселоны, где полиция стреляла в испанцев, которые знали, какая форма правления им выгодна. Испанский парламентарий перестроился, что называется, на ходу. "До сих пор, сказал он, - мы были чрезмерно яростными антикоммунистами, и нас за это никто не хочет благодарить. Но я спрашиваю, что больше интересует Европу: та Испания, сегодняшняя, в которой существует порядок, или Испания, которая может стать во главе тех идей, против которых и был создан "Общий рынок"?!"

Самаранч, что называется, "подставился" - экономисты не прощают "нотку жалости" в словах оппонента. Вместе с требованиями изменить политические институты, руководство "Общего рынка" потребовало от Испании повышения уровня промышленного производства и национального дохода на душу населения. А по данным рупора испанских деловых кругов газеты "Информасьонес" Испания - даже при темпе экономического развития, какой был отмечен за последние десять лет, - отстала от стран "Общего рынка" примерно на сорок лет.

С тем чтобы хоть как-то бороться против угрозы инфляции, испанские предприниматели пошли на любопытную меру: они создали "профсоюз миллионеров". То есть тот, кто хочет открыть свое дело и получить ссуду в банке, теперь уже векселем или распиской не отделается: хочешь быть членом "профсоюза миллионеров", хочешь получать займы у государства - гони пять миллионов песет наличными, как членский взнос, нет у тебя пяти миллионов - тогда до свиданья, идите и заработайте их!

Это "горести" миллионеров. А горести рабочих? Квалифицированный слесарь зарабатывает 1500 песет в неделю. А плата за квартиру равна 3000 песет. А обучение одного ребенка - не менее 500 песет. Работают сверхурочно, все работают сверхурочно, чтобы получить в месяц 10 000 песет (около 140 рублей) и хоть как-то свести концы с концами. Естественно, заболевание хотя бы одного члена семьи - трагедия, ибо медицинское обслуживание в Испании стоит баснословно дорого: за операцию по удалению аппендикса возьмут не менее 12 000 песет! Не приходится уж говорить о крестьянстве: в андалузских деревнях мясо едят несколько раз в году...

Несмотря на все попытки режима научить испанцев осторожной осмотрительности и благоразумной молчаливости, они остаются такими же, какими были прежде, - открытыми, смелыми и благородными людьми. Побывав в Испании, нельзя не влюбиться в испанцев. Нельзя не вспомнить Хемингуэя, который говорил, что Испания - это единственная страна, где бы ему хотелось жить, кроме его родины. Видимо, поэтому он и поселился на испанско говорящей, испанско открытой Кубе. Эта смелая открытость испанцев сказалась во время недавнего опроса общественного мнения, проведенного известной мадридской газетой "Нуэво диарио": девять из десяти опрошенных испанцев высказались за развитие отношений с Советским Союзом, ибо народ видит в развитии этих отношений выход из того тупика, в который Испания оказалась загнанной. Барселонская "Вангуардиа" прокомментировала результат этого опроса довольно точно: "оставаться в стороне в этом постоянно изменяющемся мире - значит оказаться позади". Не удивительно, что подавляющее большинство опрошенных принадлежало к рабочему классу и трудовой интеллигенции Испании. (Традиции дружбы между нашими народами уходят корнями в далекое прошлое: скульптор и художник Карлос Веласкес показал мне документы, из которых явствует, что два испанских полка перешли на сторону русских незадолго до начала Бородинской битвы и были нашими союзниками в борьбе против Наполеона.) Что примечательно: все большее количество серьезных финансистов Испании - я встречался в Мадриде с представителями мощных "кланов" Марча и Гарригеса - высказываются за самое широкое развитие торговых отношений между нашими странами. Нельзя сказать, что позиция реально думающих экономистов Испании находит широкую поддержку в официальном Мадриде, однако процессы, происходящие в мире, необратимы, и как бы ни ставили палки в колеса прогресса, палки поломаются, прогресс не остановишь.