Черный день для паразитов - Кит Ломер

Ломер Кит

Черный день для паразитов

Кит Ломер

Черный день для паразитов

Картер Гейтс - судья третьего участка города Уиллоу Гроув - доел сэндвич из булки с куриным паштетом, старательно скомкал промасленный пакет, повернулся, чтобы бросить его в мусорную корзину, стоявшую позади кресла, и... окаменел.

Из окна своего кабинета, помещавшегося на втором этаже, он увидел, как нечто, похожее на цветочный лепесток бледно-бирюзового цвета футов сорока длиной, медленно опускалось на землю между аккуратными клумбами петуний, что на лужайке перед зданием суда. В верхнем (или черенковом) конце корабля отскочила полупрозрачная розовая панель, и оттуда неспешно поднялось тонкое изящное существо, внешним видом напоминавшее большую лиловую гусеницу.

Судья рванулся к телефону. И уже через полчаса он вещал местным официальным лицам, тесной кучкой сбившимся вокруг него на лужайке:

- Друзья! То, что эта штуковина обладает разумом, видно даже идиоту. Сейчас она налаживает, как уверяет мой парнишка, что-то вроде говорильной машины и в любую минуту может вступить с нами в переговоры. Двадцать минут назад я поставил в известность Вашингтон. Пройдет чертовски немного времени, и кто-нибудь там, наверху, объявит это дело государственным секретом и накрутит столько всяких запретов, что даже Манхэттенский проект покажется открытым собранием женского клуба. А ведь эта штука - самое большое событие в жизни округа Плум за все время его существования. Если мы не хотим быть оттертыми на задний план - зевать нельзя.

- Что же вы предлагаете, судья?

- В ту самую минуту, как оно приведет свое оборудование в действие, я открою заседание судебной палаты. Будем транслировать его по радио - Том Клемберс с радиостанции уже устанавливает микрофоны. Жаль, нет телевизионного оборудования, но у Джона Харда имеется кинокамера. Уиллоу Гроув прославится почище мыса Канаверал!

- Вы молодчина. Картер!

Через десять минут после того, как мелодичный голос лингвистической машины произнес пожелание организовать встречу со старейшинами городка. Пришелец уже осматривал набитую народом залу суда с видом щенка-сенбернара, рассчитывающего на веселую возню. Шарканье ног и покашливание прекратились, и оратор начал:

- Народ Зеленого Мира...

На грохот шагов в боковом проходе обернулись все. Здоровенный мужчина, лысый, одетый в куртку и брюки защитного цвета, в очках без оправы и с темной кожаной кобурой, шлепавшей по бедру при каждом шаге, обогнул кресла первого ряда, остановился, широко расставив ноги, выхватил из кобуры тяжелый никелированный пистолет сорок четвертого калибра, прицелился и с расстояния десяти футов всадил в тело Пришельца пять пуль.

Фиолетовое тело конвульсивно дернулось, соскользнуло со скамьи на пол с тем звуком, который издает уроненная мокрая пожарная кишка, испустило прерывистое чириканье и замерло. Стрелявший отвернулся, бросил пистолет поднял руки и крикнул:

- Шериф Хоскинс, отдаюсь под защиту закона!

Минуту в зале царила ошеломленная тишина; затем зрители кинулись на убийцу. Трехсотдевяностофунтовая туша шерифа протиснулась сквозь орущую толпу и загородила мужчину в защитном костюме.

- Я всегда знал, что ты мерзавец, Сесил Стамп, - сказал шериф, вынимая наручники, - знал еще с тех пор, как подсмотрел, что ты начинял толченым стеклом кусок мяса для собаки Джо Поттера. Однако не думал, что ты докатишься до такого подлого убийства.

Он крикнул окружающим: "Очистить дорогу! Я отведу арестованного в тюрьму!"

- Минутку, черт побери, шериф! - Стамп был бледен, очки свалились, один плечевой погончик оторвался, но на его мясистой физиономии забрезжило что-то похожее на ухмылку. - Мне не по нраву словечко "арестованный". Я просил защиты. И еще... поаккуратнее с выражением "убийство"! Я никого не убивал!

Шериф моргнул и, обернувшись, крикнул: "Как там жертва, Док?"

Маленькая седая голова приподнялась над безжизненным телом Пришельца.

- Мертв, как дохлая макрель, шериф.

- Так я и думал. Пошли, Сесил.

- А по какому такому обвинению?

- Предумышленное убийство.

- Кого же это я пришил?

- Ты прикончил этого... этого... этого чужестранца.

- Нет тут никакого чужестранца! Это ж просто паразит, вредитель. Убийство, по моему разумению, это когда убитый вроде бы человек. По-вашему эта дрянь - человек?

- ...Такой же человек, как я!

- ...Разумное существо!

- ...Разве можно запросто убивать!

- ...Должен же быть закон!

Шериф поднял руку. Челюсти его были крепко сжаты.

- Как, судья Гейтс? Есть закон, запрещающий Сесилу Стампу убивать... хм... этого?

Судья оттянул пальцами верхнюю губу:

- Минуточку... - начал он. - С формальной точки зрения...

- Господи, - перебил его кто-то. - Вы хотите сказать, что законы не дают определения, что такое... я хочу сказать... что такое...

- Что такое человек? - фыркнул Стамп. - Что бы в законах ни говорилось, а ни черта там нет о красно-лиловых червяках! Паразит это, и дело с концам! Никакой разницы нет - прихлопнуть его или какого другого таракана!

- Тогда, клянусь богом, его надо арестовать за нанесение умышленного ущерба! - крикнул какой-то мужчина. - Или за охоту без разрешения и вне сезона!

Стамп полез в брючный карман, вытащил толстый мятый бумажник, выудил из него замусоленную бумажку и показал ее.

- Вот моя лицензия. Я - дезинфектор. И имею разрешение носить пушку. Закона я не нарушил. - Теперь он откровенно издевался.

- Я просто выполнил свои обязанности, шериф. Да еще задарма, а не на средства налогоплательщиков.

Маленький человечек со щетинистыми рыжими волосами, весь пылая, бросился на Стампа.

- Подлец кровожадный! - Он потрясал в воздухе кулаком. - Мы станем позором страны, хуже Литл-Рока! Линчевать его!

- Заткнись, Уинштейн, - вмешался шериф, - нечего разоряться насчет линчевания!

- А это и есть линчевание! - взорвался Сесил Стамп, весь побагровев. Я же вам услугу оказал! А ну, раскройте уши! Это что за дрянь? - и он ткнул корявым пальцем в сторону судейского стола.

- Какой-то таракан с Марса или откуда там еще! И вам это известно не хуже, чем мне! А зачем он тут? Ясное дело, не за тем, чтобы делать добро таким, как вы и я! Уж это точно! Или они, или мы! И на этот раз мы их, благодарение господу, опередили!

- Ты... ты... ненавистник...!

- А ну, заткнись! Я такой же свободомыслящий, как любой из вас! Я и к неграм не больно-то придираюсь, и между евреем и белым разницы почти не делаю! Но уж коль дело доходит до приглашения в гости красных тварей, которых еще и людьми величают, тут я говорю: "Стоп!"

Шериф снова занял позицию между Стампом и наступающей на него толпой.