Многоэтажная планета - Наталья Суханова

— И очень бы хорошо, — прибавлял задумчиво Михеич, — чтобы поменьше у нас было приключений, поменьше критических ситуаций!

А все же хотелось приключений.

Но дни шли за днями и ничего особенного как будто не предвещали.

Ночью их всех поднял сигнал тревоги. Однако поднял не сразу. Потому что все были словно угоревшие, словно отравленные. Но сигнал звенел и звенел, и, превозмогая страшную слабость, люди стали собираться в командном отсеке.

Приборы показывали электромагнитную тряску.

Михеич уже хотел поднимать корабль выше, но тряска кончилась. Однако сигнал тревоги не умолкал.

— Проверить все системы! — скомандовал Михеич.

И вскоре Аня услышала: «Дюза!»

Одна из трех дюз оказалась забита чем-то тягучим. А между тем их совершеннейшие радары, их сторожа и глашатаи ничего не услышали, никого не засекли! «Тягучка» словно сама собой возникла в дюзе! Либо атмосфера Флюидуса преподнесла подарочек, либо электромагнитная буря не только их всех, но и радары временно вывела из строя!

— Значит, буря нарочно сделана?

Ане казалось, что она только подумала, но, оказалось, произнесла вслух. Потому что Сергей Сергеевич тут же возразил:

— Шаровые молнии вызывают всплески электромагнитного поля, однако, как вы понимаете, никакой преднамеренности в этом нет. «Летающие тарелки» выводят из строя радары — однако и в этом нет злого умысла.

— Но ни шаровые молнии, ни «летающие тарелки» не забивают дюзы кораблей! — упрямо сказала Аня.

— Никогда не спешите с выводами!

— Увы, кажется, с выводами надо поспешить, — вмешалась в разговор Заряна. — Кто знает, что сие обозначает. Представьте себе, что это биологическая мина, и не успею я закончить фразу, как…

Аня втянула голову в плечи, а Бабоныка ахнула и закрыла лицо руками. Однако ничего не случилось, а Заряна продолжала:

— Это может быть и просто слизняк какой-нибудь, зародыш которого уже был в дюзе и только сейчас, возбужденный электромагнитной бурей, развился, вырос… Это может быть подарком, а может быть и провокацией. Как уж тут не спешить!

Михеич отдал приказ об эвакуации. На корабле оставлялись только автоматы, которым приказано было очистить дюзу, запечатать вещество в контейнер и опустить в заданном месте Флюидуса.

Бабушек и Аню под опекой Сергея Сергеевича эвакуировали в первую очередь. Как и было приказано, они не к Флюидусу опустились, а поднялись повыше и внимательно следили за кораблем.

— Раньше Джон жил напротив тюрьмы, а теперь он живет напротив своего дома, — невесело пошутил Сергей Сергеевич.

Вот от корабля отлепились, отплыли еще три капсулы и разбежались в разные стороны. А корабль висел и висел себе озаряемый то красноватыми отблесками планеты, то острым холодным светом здешнего солнца.

Аня уже все обдумала, как они будут жить на Флюидусе, если корабль взорвется, — ведь пройдет несколько месяцев пока их сообщение примут на Земле и отправят им помощь. Она представляла убежище где-нибудь в чаще, представляла появляющихся вдруг из железных стволов аборигенов. Именно она, мечталось ей, угадает язык аборигенов, выйдет им навстречу и объяснит, что землян не надо считать врагами, земляне пришли с миром и даже за взорванный корабль не сердятся, потому что начинать со взаимных обид — дело безнадежное. Она представила, как можно это выразить движениями, танцем. Но спохватилась, что фантазирует, как ребенок. Ее долгом было приглядеть, все ли в порядке со старушками и достойно ли они себя ведут. Бабоныка дремала, а Тихая, бурча, оттирала на стене какое-то одной ей видное пятно. Аня даже пожалела, что их не видят с Земли — так невозмутимо держались они.

Она задумалась опять и не сразу поняла, когда Сергей Сергеевич сказал:

— Отвалил.

Оказалось, контейнер отошел от корабля и начал спуск. Некоторое время они следили за контейнером. Но вот его уже не стало видно. Михеич опросил капсулы по видеосвязи. Слышно было, как потом он запросил корабельные автоматы, все ли в порядке. Дюза была очищена. Шла тщательная проверка всех отсеков корабля.

Прошло еще два часа — опять видеосвязь.

Еще два часа — и всем предложили вернуться на корабль.

Даже совестно как-то было. Столько переполоха — и все впустую, никаких перемен и опасностей

Михеич назначил тщательное обследование всех членов экипажа. Все оказались здоровы, все — в форме.

ЭВМ в это время обрабатывала данные о веществе, оказавшемся в дюзе корабля.

Аня еще пыталась разобраться в многочисленных формулах, начертанных на экране, а Михеич уже подвел итоги:

— Биомасса… Как видите, масса организованная, однако едва ли высокоорганизованная.

«Едва ли высокоорганизованная» — сказал Михеич. То есть никакое не живое это существо, и даже не слизняк. Аня же все ждала живых существ, и даже разумных.

Некоторое время она очень интересовалась, что показывают приборы, установленные на контейнере, есть ли какие-нибудь перемены. Никаких изменений в структуре вещества, запечатанного в контейнере, приборы не показывали. К контейнеру никто не приближался.

Всех волновало уже другое.

Маазик первый обратил внимание, что кое-где в «развилках» стволов имеются утолщения. Разрезать или хотя бы отщипнуть кусочек не удавалось и здесь.

Очень скоро Аня и Тихая сами имели возможность полюбоваться одним из таких оплывков, как окрестил эти утолщения Маазик.

— Посмотрите, — сказал он, — при некотором угле освещения оплывки слегка просвечивают.

Но Аня и сама, без всякого особого угла освещения, видела. Словно полудрагоценный камень, утолщение как бы матово светилось изнутри, и в то же время ничего невозможно было разглядеть. Когда она вглядывалась, закрыв глаза, свет от оплывков был вроде бы сильнее. Но только свет — определеннее Аня ничего не могла сказать.

Тихая своим носом «разглядела» больше.

— Мякоть в нутре, — заявила она.

— Сплошь?

— Не. Сначала мягше, потом твердее.

— А дальше?

— Дальше не разберу. Я только на полметра вглубь чую.

— Позвольте по этому случаю, — сказал Сергей Сергеевич, — вспомнить один древний анекдотец…

Теперь стало уже обычным: когда все оказывались в некоторой растерянности, верить ли Тихой и насколько, Сергеев вспоминал очередной анекдот, который и являлся как бы завершением разговора с ней.

И замелькало, замелькало в разговорах: «Оплывок!», «Оплывки!». То они показывают неожиданное электрическое сопротивление, неожиданную температуру, то еще что-нибудь, поражающее специалистов.

— Что же такое эти оплывки? — постоянно слышала Аня. — Почки? Точки роста? Болезнь ствола?

— Мы ищем аналогий в земном опыте, — говорил задумчиво Маазик. — А что, как их нет в данном случае?

— Любые умопостроения сейчас преждевременны, — горячился Сергей Сергеевич.

— Будем думать, как и какие задать им вопросы.

Аня даже подскочила: задать вопросы? Оплывкам? Но потом поняла, что вопросами Маазик называет опыты и измерения. Ведь неживая природа тоже дает ответы, только спрашивают ее по-другому.

Оплывки на стволах обычно располагались довольно низко, в плохо освещенных ярусах, и Анин феномен теперь использовался вовсю. Кстати сказать, она не только лучше других видела в полутьме, она и в запахах, если их было не слишком много, уже неплохо разбиралась. Не то чтобы она «видела в запахе», как Тихая, но научилась отделять их один от другого, как ловкая рукодельница разнимает спутавшиеся нитки. Вот, только звуки ее по-прежнему пугали, и не столько сами звуки, сколько непонятность того, откуда они идут, где источник звука, а где его эхо. Но когда она очень увлекалась работой, то как бы переставала слышать. И лазила Аня в дебрях Флюидуса теперь так ловко, что Заряна шутила, будто у нее в походах вырастает еще пара ног, еще пара рук и один прекрасный длинный хвост.

— Знаешь, Фима, — говорила задумчиво Аня, уверенная, что Мутичка тотчас успеет передать ему все сказанное, — загадок на Флюидусе столько, что все их все равно не разгадать, надо выбирать какую-нибудь главную. Так и Сергей Сергеевич считает. Подумай только: Тихая кого-то видела, а рядом с ней же Михеич и Сергеев не видели! Что она, невидимок, что ли, по запаху видит? Но ведь невидимки — это фантазия, правда? И если бы на Флюидусе были живые существа, чем бы они питались, спрашивается, когда здесь ничего не отламывается? И знаешь, когда что-нибудь случается, обязательно — электромагнитная встряска! Может, из-за нее никто и не видит ничего — одна Тихая своим носом. А что за вещество оказалось в дюзе? Попало туда неизвестно как, а теперь лежит себе спокойненько в контейнере и ничего с ним не происходит! А оплывки? Что это такое? Зачем и для чего они? Видишь, сколько загадок! И надо выбирать какую-нибудь главную!.. Что? Как ты говоришь?