Великий поход - Евгений Гаркушев

Хозяйка встала из-за стола. Похоже, она была готова заплакать.

– Не говорите никому, Даниил! – попросила она дрожащим голосом. – Пожалуйста, не говорите! Уж хотела я вас упредить, уберечь, да себе во вред проболталась…

– В чем проблема-то? – по возможности мягче спросил я.

– Сын мой там, среди «котов», – всхлипнула женщина. – Не усмотрела я… Многие ребята из деревни в «коты» подались. И он тоже!

Да уж… Только этого не хватает! Местечковые страсти, беспутные дети…

– Если они плохого ничего не сделали – что им грозит? – спросил я. – Не беспокойтесь.

– Позор на семью, – вздохнула Мария. – У нас только сын ушел… А некоторые так целыми семьями в банду подались. Вот и жених Даши. Ходит сейчас под окнами, воет… К себе зовет.

– А ты, стало быть, не захотела «кошкой» становиться? – обратился я к девушке.

– Я еще собираюсь институт закончить, – прямо взглянув мне в глаза, ответила Даша. – Уехать отсюда. И родителей забрать.

– Никуда я не поеду, – твердо заявил Федор. – Давно бы уехать мог – незачем. И «котов» этих с «волками» я не боюсь, Тот, что мне сыном был – теперь не сын. Какой он сын, если от человеческой природы отказался? У него и кровь сейчас другая. Но и бояться я не буду… Ни его, ни еще кого-то.

– Это пока они по ночам разбойничают! – в сердцах воскликнула Даша. – Дальше хуже будет… Куда Миша-дурачок, по-вашему, делся?

Мария охнула и закрыла лицо руками.

– А я скажу, сожрали они его! – почти закричала девушка. – Он безобидный был. Все по окрестностям шлялся. Увидит кого из местных или приезжих, все спрашивает: который час? Десять раз тебя увидит – десять раз спросит. И пропал. Съели они его, сердце мое чувствует. И нас рано или поздно съедят. Застанут врасплох и растерзают. Они ведь не люди уже! Звери! Мать все никак понять этого не может!

Я поспешно доел третью отбивную, налил полный бокал водки и выпил. Федор только крякнул, глядя на меня.

– Ты близко к сердцу не принимай, – осторожно посоветовал он. – И не пугайся…

– Чего мне пугаться? – спросил я. – Сколько их там, в банде?

– Человек пятнадцать, – ответила Мария.

– Не человек, – поправил ее я. – Видоизмененные – не люди. Никогда об этом не забывайте – так будет лучше и для вас, и для них.

– Вы выпейте еще… Выпейте, – торопливо предложила хозяйка, опять наливая мне полный бокал.

– Спасибо, – ответил я, опрокидывая водку в себя. – Вы не беспокойтесь… Я в полицию не пойду. И в комиссию по мутациям – тоже. Если хотите, я попробую разобраться, чем занимается эта банда. На самом ли деле они виноваты в исчезновении этого Миши.

– Хватил ты через край, – попытался образумить меня Федор. – Я местный, меня здесь всякая собака знает. Оружием владею, как никто… А к их пещерке подходить боюсь… Это же «коты»! У них и реакция быстрее, и парализатор на них действует совсем не так, как на людей!

– И все же – у меня есть некоторый опытно работе с бандами видоизмененных, – ответил я. – Занимался этим… Давно. Тогда, когда все это только начиналось. И их банды представляли гораздо большую опасность.

Федор поднялся из-за стола, подошел к большому шкафу темного дерева, в котором, как я полагал, хранилась посуда, и извлек из его недр мощный парализатор полицейского образца.

– А сейчас они не представляют опасности? – спросил он, взвешивая в руке оружие.

– Представляют. Но не для общества в целом.

Мария наливала мне третий стакан, пытаясь подмигнуть мужу. Я сделал вид, что не замечаю ее знаков.

– Куда идти… Поздно, пропасть недолго… Охо-хо, – вздохнул хозяин, возвращая парализатор на место. Его боевой пыл пропал.

– А пусть и сходит, если очень хочется, – неожиданно вступилась за меня Мария.

Вот как? Женщина даже не прочь отдать гостя на съедение «волкам» и «котам»? Впрочем, меня она сегодня видит впервые в жизни, а среди «котов» – ее сын. И уж если я начну болтать что-то лишнее – не лучше ли будет, если я не смогу рассказать никому? И ничего. Хотя, с другой стороны, Мария действительно может верить в невинность сыночка и не против того, чтобы я убедился в безобидности компании видоизмененных. Только вот беда – не бывают такие компании безопасными! Потому и называют их не иначе, чем «бандами».

– Я скоро вернусь, – пообещал я. – Переоденусь сейчас, погуляю часок – и вернусь. Пустите обратно?

– Лучше бы вы с балкона воздухом подышали, – поджала губы Мария. – Но если так приключений хочется – ступайте.

– Парализатор хоть возьмешь? – спросил Федор. – Или у тебя свое оружие есть?

– Мне не нужно оружие, – ответил я.

Одежда высохла на удивление быстро. Хороший камин, отличная вентиляция. «Плакучей иве» вполне можно было присвоить и четыре звезды – если бы не банда видоизмененных, устроившая лежбище поблизости. Казалось бы, какое мне дело до этого, когда мне предстоит важное задание? Но я был в состоянии решить эту проблему. Так зачем же откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня? Человек должен приносить максимум пользы. Всегда и везде.

Выходить через главный вход я не стал. Зачем? Пусть хозяевам будет спокойнее. Приоткрыв окно, выскользнул в образовавшуюся щель. Сигнализация не сработала – на пульте в прихожей я своевременно заблокировал секцию, отвечающую за окно моей комнаты.

Из хозяйской половины дома доносились всхлипывания Даши:

– Они и его съедят? Что же мы делаем, мама?

– Не съедят, – тихо, но горячо отвечала дочери Мария. – И никого они не съели. А герой твой побахвалился, да и дрыхнет сейчас в своей комнате без задних ног. Что ты думаешь – самому выпить полторы бутылки водки? Куда он теперь годен? Пьяные все смелые.

Насчет водки хозяйка постоялого двора ошибалась. Алкоголь на меня практически не действует. Водка – всего лишь калорийный напиток, богатый углеводами. И усваивается легко. Опьянеть же я не могу. Совсем. Имеются в этом и положительные, и отрицательные стороны.

Собак в гостинице не держали. Странно, конечно. В любом доме вдали от города собака – почти член семьи. Людей мало, и в случае чрезвычайной ситуации на помощь верного четвероногого друга всегда можно рассчитывать. Впрочем, здесь отсутствие собак объяснялось просто. Ни волки, ни коты с собаками не дружат. И видоизмененные, даже если сохранили большинство человеческих черт, нет-нет, а попадут под действие инстинкта второго прототипа. А инстинкт естественного врага у животных едва ли не самый главный. Поэтому здешним собакам и не поздоровилось. Человекоподобные «коты» гораздо сильнее обычных псов…

Когда я выбрался во двор, небо было сине-серым, но еще не черным – солнце опустилось за горизонт недостаточно далеко. Луна не взошла. Звезды светили неярко. В воздухе хватало влаги.