Звезды на дисплеях - Владимир Подольский

Когда только эти 'Пеналы' пошли, говорят, заявились к нам в Селеноград индийцы со своего сектора. Они в раздумье были: наши машины покупать или бразильские 'Мачете'. Хоть это и были изделия одного класса, но 'Мачете' симпатичные были, с иллюминаторами, все линии зализанные, как будто на Луне это играет какую-нибудь роль! А наши - Глашкино корыто по дизайну, да ещё на крыше торчат параболы да штыри. Короче, полная деревня в фас и в профиль.

Индийцы посмотрели, почитали проспекты, покрутили большими носами, и домой в свой сектор засобирались. Наше руководство видит, что перспективные клиенты скучные какие-то и подсылает к ним в столовку, где те обедали, лучшего пилота-пенальщика Мишу Гринберга. Один индиец оказался его однокашником, они разговорились на русском, о знакомых кто, где летает, и так далее. Миша и говорит так, между прочим:

'Зря не хотите наши 'Пеналы' брать. Они могут баллистические прыжки делать. На них даже на лунную орбиту слетать можно!'

Индиец перевёл своим, те смеются, компотом давятся:

'Шутите, сэр, это же машина для поверхности! И в описании этого нет!'

'Ну и что, для поверхности? - не унимается Миша. - Это русская машина, а у нас все параметры с запасом делаются, на всякий пожарный! И в описаниях не всё пишут. Ну, ничего, вы не хотите, так пакистанцы купят, они интересовались недавно'. Кстати, не соврал - было такое!

Тут индийцы смеяться перестали, - не любят они пакистанцев - а самый главный в тюрбане говорит:

'Сэр, а это может кто-нибудь продемонстрировать?'

Остальные подносики отодвинули и защёлкали на своих ноутбуках. Миша в ответ:

'Если начальство уговорите, то я бы и слетал. Но это вряд ли, очень оно, начальство, негативно на это смотрит, - и шёпотом, - Перестраховщики!'

Индийцам, естественно, уже вожжа под хвост попала, - вынь, да полож им орбитальный полёт! Даже компоты не допили, ринулись к руководству. Генерал, а тогда всё очень военизировано было, так вот генерал удивился вроде: 'А откуда вы узнали про такие возможности нашего аппарата?' А потом сделал кислую мину и говорит:

'Конечно, это всё возможно, но мы такое редко практикуем, не целевое использование, то, сё...'

Индийцы настаивают. Тогда генерал, вроде соглашается:

'Ну, в виде исключения, учитывая дружеские российско-индийские отношения, пожалуй, да! Только вам придётся оплатить заправку и расход ресурса реактора, а то меня земное начальство по миру пустит за растрату'.

Индийцы тут же выдают гарантийное письмо и раньше, чем Миша Гринберг со своим индийским коллегой пристёгиваются к креслам, уже приходит оплата. Миша показывает класс, стартует свечкой, выходит на низкую орбиту, делает виток и садится на последнем литре рабочего тела.

Его и его индийского коллегу чествуют в столовой, индиец выглядит одуревшим, всё пытается машинально зафиксироваться за крепко укреплённые окружающие предметы и только повторяет по-русски:

'Вот это, да! Вот это, да!'

А Гринберг - ничего, ему же не впервой! Индиец, тот, что в тюрбане, тоже жмёт Мише руки и тут же улетучивается на переговоры к генералу. И там с порога:

'Можно от вас в Дели позвонить?'

Короче, после этого индийцы о других аппаратах и слышать не хотели, только наши покупали и очень хвалили. Присылали нам своих пилотов на стажировку, Миша их и натаскивал. Те, правда, на орбиту выходить не рисковали, но баллистику освоили чётко.

Кстати, прослышав о нашем рекорде, и бразильцы учудили: вывели своё 'Мачете' на орбиту, а сесть не могут - водички не хватает, да ещё и закрутило их по неосторожности. Запаниковали, воздух кончается, дали 'Мэйдэй'. Наши аварийщики их и вытаскивали. Но это всё давно было, я тогда ещё пешком под стол ходил.

В грузовом отсеке, где мы покачивались на скамейках, иллюминаторы, как я говорил, не были предусмотрены, - зачем они, мы же не туристы? - освещения тоже почти не было, только на потолке имелся ряд плафонов, из которых включен, был только один. Читать, впрочем, никто не собирался, да и при закрытом шлеме 'Доспеха-2' это несколько затруднительно. Только из-за неприкрытых створок двери пилотской кабины вырывался и падал на пол отсека солнечный луч, из чего я заключил, что мы летим прямо в направлении восхода. Полёт длился минут двадцать, затем 'Пенал' накренился и, повернув направо, тут же пошёл на посадку. После посадочного толчка открылась аппарель. Повинуясь жесту сержанта, сидящий с краю курсант неуклюже потопал на выход. Сержант одним плавным движением выскочил вслед за ним, и я имел удовольствие послушать его 'предпоследний инструктаж' соискателю зачёта.

Естественно, не напрямую, а по рации. Этот инструктаж повторялся с некоторыми вариациями ещё столько раз, сколько курсантов покинули наше корыто перед тем, как пришла моя очередь, вслед за Серёжей, и сводился к тому, что:

'Поскольку настоящую спасательную шлюпку ради вашего дурацкого зачёта гробить слишком кучеряво, то считайте, что она уже угробилась в хлам, и от неё остался только шлюзовой отсек, - вот он лежит. Ящик с аварийным биотехом-'юртой', ящик с климатизатором, баллоны с дыхательной смесью, - вот они: раз, два, три - на семьдесят пять часов.

Ещё имеется гигиенический блок, в просторечии - унитаз. Это чтобы за юрту по нужде не бегать. (Сержант так шутил.) Его перед употреблением разогреть, иначе примёрзните задницей и водяная форсунка не заработает. Воды, кстати мало, так что не злоупотребляйте, заправить будет нечем. Если только вам питьевой не жалко.

Также в наличии упаковка с аварийным продовольственным запасом и с напитками на любой вкус. (Напитки на любой вкус - это маленькая канистра с водой и бутылка с витаминизированным соком, обычно апельсиновым). Так что, кушайте на здоровье, поправляйтесь!

Вот это - знакомый и опостылевший вам аварийный передатчик, который по идее должен привлечь к вашей аварии спасателей. Но настоящих спасателей мы беспокоить не будем, поэтому это просто муляж, который, тем не менее, вам нужно правильно включить и расположить на местности.

А вот это - настоящий, аварийный передатчик. Для настоящей аварии, которая, не дай Бог, с вами может произойти. Обслуживания не требует, только на солнце не держите. Если что, просто нажмите клавишу и через полчаса за вами прилетят. И можете сразу начинать готовиться к пересдаче зачёта.

До встречи через трое суток - ваше время пошло! Удачи!'

Вскоре настала и моя очередь. Я вывалился из 'Пенала' под яркие лучи всё ещё восходящего солнца, стекло шлема сразу потемнело, и пока я регулировал поглощение света кроме солнца почти ничего и не видел. Только под конец речи сержанта я обнаружил себя стоящим на кочковатой, покрытой валунами равнине, на которой были свалены в беспорядке все жизненно важные для меня аварийные причиндалы.

В заключение напутствия сержант помахал рукой, развернулся и несколькими прыжками достиг распахнутой аппарели.

'Трогай!' прозвучало в эфире и я, опомнившись, перемахнул через трубу шлюзового отсека и залёг за ней. Всё же, вдалбливаемые нам три года рефлексы сделали своё дело: какой ни маломощный двигатель у 'Пенала', но вылетевший из-под дюз камешек запросто может повредить скафандр. Даже рикошетом, но в моём случае камням не от чего было рикошетить: ближайшие скалы находились метрах в пятистах.

Почва затряслась, несколько таких бедовых камешков щёлкнули по трубе шлюза, а поскольку я к ней прижался, я это услышал. Затем вибрации прекратились, я поднял голову и увидел в стороне парящий на струях пара 'Пенал'. Он набирал скорость, и я на всякий случай отметил по местным предметам направление. Оно было перпендикулярно направлению на солнце, и я пришёл к выводу, что, скорее всего нас высаживают на прямой, или скорее на широкой дуге, чтобы каждая точка высадки была примерно на одном расстоянии от Базы. Что ж, логично!

Поднялся и приступил к обустройству 'аварийного лагеря'. Первым делом оттащил на ровную поверхность и подальше от прочих вещей массивный ящик с зародышем биотеха. Вынимать его не требовалось, достаточно было открыть крышку, сорвать плёнку с бурого содержимого и ударить прикреплённым к крышке с внутренней стороны молоточком по выступающему в центре из массы штоку. Этот удар разбивает внутреннюю стеклянную капсулу с жидким активатором. Затем крышку следовало закрыть, снять пломбу и открыть панель электронного управления. Что я и сделал, попутно хозяйственно прибрав красивый молоточек в боковой карман.

Под крышкой оказался маленький дисплей и наборная тастатура. Ничего нового, сто раз уже отработано на тренажёрах, сначала в классах, потом на природе в пустыне, потом в скафандрах. Нажать любую кнопку - дисплей оживает, требует ввести код активации. Вот он код вместе с краткой инструкцией крупными буквами на русском и английском запечатлён на крышке. Набираем код и жмём ввод. Почему не пищит? Прошлый раз пищало! Не прошлый - балда - а позапрошлый: тут воздуха нет! На дисплее: 'Код принят, идёт установка программы' и далее: