Журнал «Вокруг Света» №12 за 1989 год - Вокруг Света

Металлическая плоскодонка с мощным мотором вынырнула из-за пирса, и мы поняли — этот человек в темно-бордовом комбинезоне и есть капитан гавани Томпсон-Харбор, который, по информации агента «Аламара», должен встречать нас.

Лодка лихо развернулась перед форштевнем яхты, убедив нас, что человек в лодке — профессионал, и взяла курс внутрь скопления катеров и яхт, которое мы изучали с растущим любопытством: лично мне такого количества яхт и катеров видеть не приходилось.

Один поворот, второй — и мы на месте нашей стоянки, у длинного пирса.

Я первым спрыгиваю на деревянный пирс и с усилием пытаюсь оттолкнуть лакированный борт яхты от привального бруса, чтобы избежать резких ударов и повреждений. Помогает мне немолодой американец в серой спортивной куртке и шапочке с козырьком.

— Спасибо! — говорю американцу.

— Здравствуйте! — слышу в ответ по-русски с явным акцентом.— Я мейер... (звучит как «майор»).

Честно признаться, я растерялся: ведь в армии США такого звания нет. Помощь приходит внезапно и опять-таки с американской стороны.

— Вы мэр? — обращается к моему добровольному помощнику американка с соседней яхты.

— Да, я мэр Джон Дэпсевич.

— А, Джон, рада видеть вас. Что вы здесь делаете?

— Встречаю русских!

— Быстрее собирайтесь и на обед...— это он уже нам.

— Вначале помыться,— возражает Манн.

— Вначале обед... Джоан ждет, там все готово...

Наш автобус, в который мы садимся прямо у яхты — стоило только пройти по легкому мостику, переброшенному с пирса,— мчится по широкой дороге.

— Ново-Архангельская улица,— объявляет шофер в красном удлиненном камзоле с манжетами петровских времен, сплошь увешанном значками.— А это Халибут — главная трасса. Она идет из новой Ситки в старый поселок. А это Лебединое озеро — его русские создали сами... А вот и обед...

В холле ресторана нас встречает американка среднего роста, в сером костюме. Приятная улыбка на типично русском лице, каштановые, слегка посеребренные волосы.

— Прошу знакомиться,— говорит Джо,—это моя супруга Джоан...

— Добро пожаловать в Русскую Америку,— улыбается женщина.

Так нас встречали в Ситке.

В наступающих сумерках идем по улицам бывшего Ново-Архангельска и думаем о том, что ведь где-то здесь, в этой бухте, в 1799 году первый Главный правитель Русской Америки Александр Андреевич Баранов основал Форт Архангела Михаила.

— Старая Ситка была не здесь,— будто угадал наши мысли Джон.— Первое поселение было примерно в пяти милях к северу.

Еще в 1795 году Баранов, посетивший остров, обнаружил на понравившемся ему холме Замок четыре коллективных дома племени киксади. Через четыре года он решил перенести столицу Русской Америки из Кадьяка, и в шести милях к северу от поселения киксади был построен Форт Архангела Михаила. Но, как выяснилось, построен он был в центре территории тлинкитов; на местном индейском диалекте это место называлось Ситха. И через два года одно из племен-соседей, совершив внезапное нападение на форт, сожгло его дотла; из 80 жителей форта в живых осталось лишь 21 (трое русских и 18 алеутов). На Кадьяке начали собирать экспедицию для восстановления сожженного форта.

«...19 сентября 1804 года добрался Баранов со своей армадой из трехсот байдар и четырех небольших судов до острова Ситка,— пишет в своей книге «Русская Америка», изданной обществом Друзей Форта Росс в Лос-Анджелесе в 1981 году, американский профессор Виктор Петров.— Велика была радость Баранова, когда, подойдя к острову Ситка, он еще издали различил силуэт корабля военного типа. Это был шлюп «Нева» под командованием капитан-лейтенанта Лисянского.

Несмотря, однако, на значительную поддержку артиллерией «Невы», несколько атак не принесли успеха. Русский флаг над фортом был поднят только 8 октября 1804 года. Когда объединенные силы атакующих пошли на штурм, то, к своему изумлению, обнаружили, что индейцы покинули его незаметно ночью, не ожидая штурма. Внутри форта лежало не менее 30 убитых индейцев, а в стороне от них, ровненько в ряд лежали пятеро убитых индейских детей. Поодаль — убитые собаки. Индейцы, тайно покинувшие форт ночью, очевидно, опасались, чтобы дети своим плачем, а собаки лаем не выдали их...»

Следующий свой форт, а также и свой дом, Баранов поставил на холме Замок, где ранее стояла деревня индейцев киксади. Новое русское поселение получило название Ново-Архангельска.

30 октября 1867 года (18 октября по старому стилю) на главной площади Ново-Архангельска, в дождливый день, состоялась церемония передачи Русской Аляски Соединенным Штатам Америки. Вот как описывает этот церемониал тот же Виктор Петров:

«На площади перед флагштоком, на котором висел намокший от дождя русский бело-сине-красный флаг, выстроились с одной стороны отряд американской пехоты, а с другой — ровными рядами стоял русский почетный караул. При спуске русский флаг почему-то заело на мачте, и посланный туда матрос освободил его, но не удержал в руках и уронил. Намокший флаг упал на штыки русских солдат. Через несколько минут на том же флагштоке уже весело развевался на свежем ветру еще не успевший намокнуть звездно-полосатый флаг заокеанской республики, Аляска стала собственностью Соединенных Штатов Америки».

Русская Америка была продана за 7 миллионов 200 тысяч долларов. За мизерную по тем временам плату. За 26 лет до этого — 21 декабря 1841 года агентом Российско-американской компании в Сан-Франциско Костромитиновым и швейцарским иммигрантом Суттером был подписан договор о продаже за 30 тысяч долларов Форта Росс. Сумму эту Суттер так никогда и не выплатил...

Теперь на холме Замок (Кастл-(Хил) — мемориальный центр (дом Баранова и другие постройки сгорели во время жестокого пожара 17 марта 1894 года), и на высоких флагштоках ветер развевает три флага: Русско-американской компании с золотым двуглавым орлом, звездно-полосатый флаг США и флаг Аляски. Темно-синий флаг с восемью золотыми звездами — флаг 49-го штата США был поднят здесь в 1959 году, когда Аляска получила статус самоуправляемого штата.

Знакомство с Ситкой мы начали в залах музея Изабеллы Миллер. Точнее — сначала мы познакомились с теми, кто вместе с мадам Миллер создавал Ново-Архангельский музей.

— Мне потребовалось три года, чтобы сделать этот экспонат,— сказала женщина, которую я принял бы за русскую, если бы не ее английский.

И вообще очень часто ловишь себя на мысли, что вокруг тебя обыкновенные русские, только... язык другой.

Под стеклянным колпаком стоял большой макет старой Ситки: дома, судостроительный двор, различные постройки...

— Вы сделали это из спичек?

— Нет. Это деревянные столовые палочки,— и добавила: — Для чистки зубов...

— Вы работали по фотографиям?

— Да. По фотографиям и по схемам, частично сохранившимся... А еще,— она улыбнулась приветливо и щедро.— А еще несколько раз пришлось вместе с нашими местными любителями археологии перепроверять размеры строений... Вот этого эллинга, скажем, они ведь здесь и суда строили...

— Большинство экспонатов музея собрано из семейных архивов,— сообщил нам протоиерей Евгений Бурбуковский, потомственный священнослужитель в семье алеутов с островов Прибылова.— Наша церковь, к примеру, передала музею часть своих документов и реликвий. Вот и этот снимок пожара 1966 года. Огонь уничтожил наш храм, уникальные деревянные часы, колокола, а вот иконы, утварь — прихожане сумели спасти...

В экспозициях музея — экспонаты, найденные при археологических раскопках в Старой гавани и в других местах Старой Ситки. А также добытые членами Исторического научного общества при подводных обследованиях затонувших судов в прибрежных водах. Предметы быта, ремесла, оружие и личные вещи русских, живших здесь более ста лет назад...

Сегодня Ситка — небольшой по размерам и населению городок, но имеющий, однако, самоуправление, а следовательно, и собственный ритм жизни. Маленькая деталь: Джон Дэпсевич избирается мэром Ситки в четвертый раз, а это, как уверяют американцы, надо заслужить, да и работа не из легких. Сам Джон с улыбкой говорит, что, конечно же, было легче, когда он был просто служащим. Но ведь вернулся опять в этот городок, решив однажды его покинуть.

Бывший русский город через сто лет решительно обернулся к своему прошлому, современное население его определило для себя, что не следует забывать той истории, тех лет, когда Ново-Архангельск называли, и не только моряки, Парижем на Тихом океане.

Русских людей, которые активно искали контакты с индейцами, с управителями и колонистами других поселений — английских, французских, испанских, невозможно назвать временщиками: они обустраивались прочно, надежно, как умеет обустраиваться русский человек, не предполагая даже, что когда-то вдруг придется покинуть эти земли. Большая отдаленность от России ставила перед высокообразованными людьми, составляющими цвет русского поселения, задачу заботиться как о материальном, так и о духовном воспитании всех слоев русской колонии. И неудивительно, что супруга Александра Баранова свободно владела местными диалектами индейцев, с которыми была в большой дружбе и которым передала немало полезного в организации производств сугубо женских. Суда, приходившие в Ситку из России, встречали на Американском континенте не диких колонистов, а высококультурных людей.