Под тихое мурчание...(СИ) - Титова Яна

Он снова отогнал неуместные в его ситуации мысли и напомнил себе, что так ничего и не узнал о месте, в котором находится, и заставил себя переключиться на эту более важную проблему.

— Где мы все-таки? — повернулся Грушев к Косте, который, ответив на один его вопрос, проигнорировал остальные и снова потянулся к тряпке. — Точнее, нет, скажи сначала, какое сегодня число? Я не верю, что пробыл здесь всего два дня, это невозможно — я слишком сильно замерз после аварии и сломал несколько ребер, так что точно не мог так быстро выздороветь.

— Ты провел у нас два дня, и сегодня третье декабря восемнадцатого года, — ответил Костя. Он говорил все тем же раздраженным тоном, но, к удивлению Егора, его голос, как и у Таи накануне, когда она отвечала на тот же вопрос, звучал совершенно искренне, и ни движения его глаз, ни жесты не указывали на то, что он врет. Объяснений этому Грушев видел два: либо у этих двоих наследственные актерские способности, либо…

— Как такое возможно? — медленно произнес он, поскольку его собеседник опять замолчал, явно так и собираясь выдавать ему информацию по крупицам.

— Долго объяснять, — попытался отмахнуться от него Костя, а потом, посмотрев куда-то за спину Егора, добавил. — Лучше пусть Тайка тебе сама все объяснит.

В то же мгновение Грушев услышал позади какой-то странный негромкий звук — словно бы легкий хлопок — и, обернувшись, увидел Таю. О том, когда она успела войти в комнату, можно было только догадываться: молодой человек не слышал ее шагов. Правда, он был занят разговором с ее кузеном и собственными мыслями, так что, в принципе, мог и не обратить внимания на посторонние звуки, тем более тихие.

— Привет, — улыбнулся он девушке. — Как поживают новорожденные?

Таисия тоже расплылась в улыбке:

— Они живы — это уже достижение! Хотя тот, которого вы кормили, очень слабенький, неизвестно, сколько он проживет… Но шансы у него неплохие, и это благодаря вам!

Ее узкие черные глаза радостно сверкнули, и Егора словно окатило волной теплого воздуха.

— Да я, собственно, ничего особенного не сделал… — пробормотал он, не зная, как реагировать на похвалу. — Вы бы лучше справились — наверняка же уже давно имеете дело с кошками.

— Мы очень давно имеем с ними дело, — согласно кивнула Таисия, — но нам редко приходится выхаживать таких маленьких котят. Кошки обычно все сами делают, мы только присматриваем за ними на всякий случай…

— Кстати, ты не выяснила, откуда эти котята вообще взялись? — подал голос Костя, в последний раз проведя тряпкой по подоконнику.

— Выяснила, — помрачнела его сестра. — Их родила Славокошь — ее нашли мертвой рядом с заправкой. Что-то пошло не так, она, видимо, побежала к ближайшему зданию, где были люди, но роды начались раньше. А Мышебор нашел ее и котят, когда она уже умерла.

— Черт, как же жалко, — Костя отвернулся к окну, и Егору показалось, что он хочет скрыть выступившие на глазах слезы.

Таиска же, тем временем снова повернулась к Егору.

— Как вы сейчас себя чувствуете? Получше, чем вчера?

— Да… Пожалуй, вообще хорошо, — ответил дальнобойщик, в очередной раз прислушиваясь к собственным ощущениям.

— Есть хотите?

— Не отказался бы. Но можно сначала спросить…

— Пошли в столовую, там еще осталось что-то с завтрака, по дороге все спросите, — перебила Грушева Тая и направилась к двери, поманив его за собой. — Догадываюсь, что вы хотите узнать, и сейчас сама вам все расскажу.

«Давно пора, вообще-то», — проворчал про себя Егор, догоняя ее в коридоре. Вслух молодой человек снова решил не высказывать никаких претензий, все еще не зная, является он для местных жителей гостем или пленником. Впрочем… У него внезапно появилась мысль, как это можно проверить.

— Ваши кошки — удивительные существа, — сказал он, спускаясь вслед за Таей по лестнице. — Они у меня всю ночь мурчали под боком, и я после этого как будто заново родился!

Его спутница с улыбкой обернулась:

— Вижу, вы и сами уже начали кое-что понимать. Возможно, вам приходилось слышать, что кошки ложатся хозяевам на больные места и что после этого людям часто становится легче?

— Да, слышал о таком и всегда считал это полной фигней… — начал было Грушев излагать свое мнение, но в последний момент спохватился, сообразив, что для осуществления его замысла надо вести себя совсем по-другому. — Но теперь вижу, что ошибался, — добавил он. — Кошки, которые меня грели ночью… Мне после этого и правда стало намного лучше!

— Вы даже не представляете, насколько, — отозвалась Тая с загадочной улыбкой.

— Может быть, — не стал спорить Егор. — Животные — вообще удивительные существа, согласны? Часто они могут такое, что нам, людям, и не снилось!

— Да, — согласно кивнула девушка, — бывает…

— И любят они нас искренне, не то что мы сами… Для людей это редкость… — осторожно продолжил молодой человек.

Девушка вышла в холл первого этажа и снова оглянулась на своего спутника. На этот раз вид у нее был как будто бы несколько разочарованный.

— Большинство людей тоже искренне помогают друг другу, — сказала она холодно и зашагала через вестибюль к входу в столовую.

— Люди могут и предать, и еще кучу гадостей сделать! — возразил Егор и внезапно, вспомнив своего напарника, понял, что не так уж и играет. В тот момент ему и правда казалось, что животные честнее, добрее и вообще во всех отношениях лучше людей.

Тая остановилась посреди холла, повернулась к нему и уставилась ему в лицо своими узкими черными глазами. Девушка казалась спокойной, но, приглядевшись к ней, несложно было заметить, что на самом деле ей с трудом удается сдерживать рвущиеся наружу эмоции.

— Наши животные помогают нам только потому, что мы, люди, этому их научили! — отчеканила она ледяным тоном. — Если бы не мы, ничего хорошего они бы не делали ни нам, ни друг другу. Потому что мы, в отличие от них, понимаем, что хорошо, а что плохо. Но если вы из тех, кто ставит животных выше людей — на здоровье, думайте, что хотите.

Таисия развернулась и быстрым шагом двинулась к столовой. Егор, не отрывая от нее взгляда, заспешил было следом, но внезапно услышал откуда-то снизу злобное шипение. Путь ему, как оказалось, преграждали несколько серо-полосатых и один черный кот: все они выгнулись перед ним дугой, взъерошили шерсть на загривках и нервно размахивали хвостами. «И откуда только эта банда взялась? — изумился молодой человек, остановившись и на всякий случай сделав шаг назад. — Из столовой, что ли, прибежала?»

— Тая, подождите! — позвал он девушку, уже скрывшуюся в ведущем к столовой маленьком коридорчике. — Прошу прощения — я виноват перед вами, но совсем не в том, в чем вы подумали!

В дверном проеме вновь появилось лицо девушки, на котором теперь было любопытное выражение. Она посмотрела на Грушева, а потом перевела взгляд на кошек и тихо шикнула на них. Кошки еще раз недовольно дернули хвостами и разошлись в разные стороны, давая молодому человеку пройти. Вид у них, правда, при этом был такой, словно они делали ему огромное одолжение.

— В чем же вы виноваты? — все еще настороженно, но уже не так жестко спросила Тая, возвращаясь к Егору.

— Я решил вас проверить, — признался тот. — Мне самому не нравится, когда животных считают лучше и важнее людей. Я увидел, как вы все тут носитесь с котятами, вот и подумал, что вы из тех, кто так думает. И я очень рад, что ошибся!

Напряженное лицо его собеседницы окончательно смягчилось, и его снова озарила легкая улыбка.

— Вы могли бы просто спросить меня, как мы относимся к людям, — сказала она с укоризной, но без особой обиды. — Ладно, пошли завтракать. Пока будем есть, можете задать мне все остальные вопросы.

С этими словами Таисия снова скрылась в маленьком коридорчике, и Егор поспешил за ней. Двое шипевших на него полосатых котов побежали в ту же сторону и, обогнав их с девушкой, первыми вбежали в столовую, где на этот раз, несмотря на довольно позднее для завтрака время собралось много народу. И это были не только люди: возле мисок, выставленных вдоль одной из стен, завтракали кошки — полосатые, белые, рыжие и даже одна трехцветная.