Всадники бури - Мартин Романо

Конан собрался с силами и со всем нашедшимся в себе спокойствием произнес:

— Он просил вызволить Зулгайена.

Глаза Жасмины расширились, задрожали губы. Теперь Дэви глядела на Конана недоверчиво и возмущенно.

— Я доверяла тебе! — она не кричала, но ее голос был резок, как никогда. Казалось, от нее за лигу веяло сдерживаемой яростью. — Вот почему ты уверял меня в непричастности Ездигерда. Ты с ним заодно. И, ко всему прочему, имеешь дерзость ссылаться на отшельника из пещеры Йелай! Неужели я была настолько слепа?! — она хрипло рассмеялась.

— О, Кром! — взревел Конан. — Клянусь, мне плевать и на Ездигерда, и на Зулгайена! Ты просила меня о помощи — только поэтому… — он испытующе посмотрел на Дэви Жасмину, — только поэтому я здесь, в Вендии, — его тон был убедителен. — В Химелийских горах меня преследовала какая-то крылатая тварь с человеческим лицом. А потом… потом я очнулся в пещере Йелай. Старый отшельник сказал, что нашел меня в ущелье, почти мертвого, выходил, исцелил. Если бы не он, ты бы сейчас вряд ли могла видеть меня живым.

— Но причем здесь туранский полководец? — срывающимся от волнения голосом спросила Дэви.

— Сам не знаю, — откровенно ответил Конан, и в его голосе прозвучала досада. — Старик обещал помочь отыскать маленькую принцессу. И я ему верю… Зачем же ему понадобился этот пленный Зулгайен — понятия не имею.

— Мне так хочется тебе верить, — мягко произнесла Дэви Жасмина, — Но я… я не могу!

В этот момент за дверью послышался негромкие, еле различимые звуки какой-то возни. Дэви, наверное, ничего не заметила. Конана же Не мог подвести чуткий слух. Он напрягся. И скоро все доносившиеся из галереи звуки перекрыл отчаянный вскрик Танар, тоже не очень громкий — приглушенный, как если бы кто-то зажимал ей ладонью рот. Но это продолжалось совсем недолго — какие-то считанные мгновения. Конан не успел даже достигнуть двери, когда вопль уже затих.

Конан ворвался в галерею. И первое, что он увидел, это лежавшую на мраморном полу Танар. Левое плечо женщины истекало кровью. Она хрипло дышала и беспрестанно шевелила губами, будто силилась что-то сказать, но ей это не удавалось. Ее немощное тело охватила судорога.

Вдоль по галерее, боязливо озираясь по сторонам, бежал невысокий худощавый человек. Не теряя времени, Конан бросился вслед за ним. Позади себя он услышал громкий испуганный крик Дэви Жасмины. Она тоже выбежала из покоев и, найдя свою подданную истекающей кровью, взывала о помощи. Конан тем временем миновал сводчатую, инкрустированную камнями дверь и снова очутился в той самой галерее, где около часа назад был оставлен Танар дожидаться Дэви.

Он внимательно осмотрелся, в галерее никого не было. Но преследуемый им человек прошмыгнул сюда, через эту самую инкрустированную дверь — Конан мог поклясться, что видел это. Добежать же до противоположной двери вдоль невообразимо длинной галереи всего за несколько мгновений было бы не по силам даже для самого быстроногого бегуна. Невозможно было усомниться в том, что человек, ранивший Танар, притаился где-то здесь, в галерее.

И тут, как мимолетный проблеск, Конану вдруг показалось — или же он это отчетливо увидел?! — что на одной из колон чуть двинулась алебастровая плита. В два или три быстрых прыжка он достиг колонны. Обнажил меч и поддел им плиту. Легко поддавшись, та отошла.

Два горящих в темноте глаза встретили Конана перепуганным взглядом. Внутри полой колоны стоял немолодой темнокожий мужчина, судя по всему — раб. Трусливо сжавшись, весь дрожа, словно лист на ветру, он глядел на своего преследователя широко раскрытыми от ужаса глазами. Меч киммерийца уперся в грудь раба.

— Кому ты служишь?! — яростно заорал Конан. — Ну же! Отвечай, скотина!

Раб открыл рот и намеревался уже было что-то сказать, но вместо слов из его глотки вырвался только какой-то не членораздельный хрип.

— Ты следил за мной? — жестко спросил его киммериец.

Тот снова что-то прохрипел и принялся безудержно трясти головой.

— И собирался подслушивать под дверью Дэви? Да не трясись же ты!

Свободной рукой Конан схватил раба за плечо.

— Я… я клянусь… что ничего не слышал, — прерывающимся голосом ответил темнокожий, — Клянусь… ничего!

— Кому ты служишь?! Джайдубару?! Раб затрясся пуще прежнего.

— Отвечай! — неистово взревел Конан. — Или я прикончу тебя на месте! Кто приказал тебе следить за мной?! Джайдубар?!

Его меч сильнее прижался к груди темнокожего.

— Нет! Нет! — вопил раб. — Не правитель Джайдубар. Это…

И тут в его глазах промелькнуло что-то — испуг или даже… Конан успел только услышать тихий свист у своего уха и почувствовать какое-то дуновение, когда вдруг из глотки раба вырвался душераздирающий вопль.

В самом основании жилистой, почти черной шеи торчал короткий дротик. Худое морщинистое лицо раба в одно мгновение исказила гримаса невыносимой боли. В широко раскрытых глазах навечно застыл предсмертный ужас. Конан уже было сорвался с места, чтобы догнать неизвестного, который метнул дротик, но тут же остановился. Просто внимательно осмотрелся. Вокруг никого не было. К тому же, все говорило о том, что дротик, вонзившийся в шею темнокожего раба, был выпущен со стороны двери, той, что вела в следующую галерею.

Там сейчас были Танар, Дэви Жасмина… и еще невесть сколько народу могло сбежаться на крик Дэви?! Убийце хватило бы ума, чтобы тут же скрыться меж суетливого дворцового люда. Вычислить же его представлялось почти невозможным. Однако кто-то же бросил дротик?! Причем бросил его с невероятной меткостью, ибо — отметил Конан — совсем ничего и жертвой с легкостью мог бы оказаться он сам. Впрочем, быть может, именно он и был желаемой мишенью?

Конан обернулся к рабу. Безвольное тело медленно сползало по внутренней стенке полой колонны. Высунув из шеи мертвого дротик, Конан тщательно вытер его от крови и спрятал за своим плащом.

Затем он подбежал к двери, приоткрыл ее. В галерее никого — совсем никого — не было. Ни одной живой души. Только в том месте, где лежала раненая Танар, на мраморном, выложенном мозаикой полу красным пятном выделялась лужа крови. Конан направился к покоям Дэви.

Глава V

«Принц Шэриак»

Внутри Жасмины не оказалось. Но вместо нее Конана встретил высокий пожилой мужчина. Его светлое, уже основательно тронутое сетью морщин лицо было гладко выбрито. Небольшие темные глаза под густыми бровями глядели холодно, однако с тонких бледных губ ни на миг не сходила улыбка.

Просторные одеяния незнакомца были сшиты из тончайшего шелка природного цвета. Покрывавший голову белоснежный тюрбан украшал невообразимо громадный оправленный золотом изумруд. Длинные костлявые пальцы были унизаны драгоценными, искуснейшей работы перстнями.