Ахиллес и Черепаха - Иван Матвеев

Львиное Сердце

— А «Львиное Сердце» — это тебя за отвагу? — поинтересовался Ахиллес.

Черепаха фыркнула.

— Н-ну, — сказал Ричард, — Вообще-то, скорее, за бессердечие…

Черепаха снова фыркнула.

— Но потом я здорово изменился.

Черепаха с сомнением на него посмотрела.

— Чудесным образом?

— Почти.

— Добрый волшебник?

— Почти.

— Почему «почти»?

— Колдовать не умел.

— А. Ну, это все проясняет.

— Не понял, — сказал Ахиллес. — Что у тебя в чистом остатке по львам и сердцам?

— Ты не поверишь…

— Да-а, — сказала Черепаха, — Не ожидала от него.

— А, по-моему, он заливал, — сказал Ахиллес, — В самом начале.

— Про пугало?

— Неа, просто доспехи с одного дождя так не ржавеют.

Рубашка

— О, — сказал Ахиллес, проверив почту, — Рубашку предлагают задешево.

— Какую?

— Сalvin Klein, — сказал Ахиллес.

— Бери, хорошая.

— Данаиды в розницу торгуют. У них много еще, могу и тебе взять.

— Данаиды? — удивилась Черепаха, — Они же заполняют водой бездонную бочку?

— Заполнили.

— Бездонную?

— Ага.

— Скажи, — вкрадчиво произнесла Черепаха, — Ты здесь не видишь никакого противоречия?

Ахиллес задумался.

— Не-а.

— Ай, молодец.

— Ну, им же помогли, — сказал Ахиллес, — Работодатели.

Черепаха внезапно стала очень серьезной.

Подойдя к Ахиллесу, она молча и внимательно прочитала письмо.

— Не знаю, — сказала она, наконец, — Кельвин им помог наполнить бочку, или Клейн. Но рубашку брать не советую.

Тысяча и одна

-..По ночам теперь не уснуть, — сказала Шахразада, — Зато своего добилась.

— А если бы сказок не хватило? — спросил Ахиллес.

— Ха, — сказала Шахразада, — Так я чего не сплю-то. Втянулась.

Она достала толстую пачку листов и протянула Ахиллесу и Черепахе.

— «Оглавление», — прочитала Черепаха, — «Рассказ о Волшебных воротах».

— Этот еще писать и писать.

— «Рассказ о хитром слуге, веселом хозяине и его невестах».

— Хорошо получилось, но мало.

— «Рассказ о Будур, убивающей дэвов».

— Будет классикой.

— «Рассказ о сорока восьми островитянах».

— Закончить бы уже.

— «Рассказ о хромом лекаре и волчьей болезни».

— Моя гордость.

Ахиллес полистал книгу.

— Да, — сказал он, — Втянулась, так втянулась.

— По-моему, я открыла новый жанр.

— Угу, открыла.

— Не ту девушку назвали Пандорой.

— Хм?

— Да так. Оставь хоть что-нибудь потомкам.

Шахразада насупилась.

— Но про лекаря допиши! — поспешно добавил Ахиллес, закрывая книгу.

На обложке было красиво выведено: «1001 ночь: второй сезон».

Бабочка

— Ну вот, опять, — сказала Бабочка, — Я странным образом привлекаю туристов.

— Мы не туристы, — сказал Ахиллес.

— Ладно, мифотуристы. Шляетесь из мифа в миф с фотоаппаратами.

— Мы по делу! — оскорбленно сказал Ахиллес.

— А фотоаппарат зачем?

— Для исследований.

Бабочка фыркнула.

— Ты ведь Бабочка Хаоса? — спросила Черепаха.

— Ну да.

— Машешь крылом, а где-то появляется тайфун?

— Ну да.

— А чего тебя еще не прибили? — спросил прямолинейный Ахиллес.

Бабочка расхохоталась:

— Дураков нет. Знаешь, что будет, если на меня наступить?

— Догадываюсь, — осторожно сказал Ахиллес.

— Понятия не имеешь!

Черепаха откашлялась:

— Давайте вернемся к науке.

— А что, собственно, вы намерены сделать с фотографиями?

— Провести корреляционный анализ микроколебаний крылышек и погодных флюктуаций, — оттарабанила Черепаха.

Бабочка раскрыла рот и в растерянности потянулась крылом к затылку.

Опомнившись, она резко отдернула его обратно:

— Ну вот! Из-за вас теперь ураган в Канзасе. Довольны?

— Обойдется, — отмахнулся Ахиллес, — Давай, позируй.

— А зачем тебе снимки на самом деле? — спросила Черепаха.

— Приятель попросил, — сказал Ахиллес, — Он занимается причинно-следственной связью.

— В смысле?

— Герман-Клякса уверен, — сказал Ахиллес, — Что если кто решит, будто это бабочка, следовательно, он — псих. И, глядя на эти фотографии, я его понимаю.

— Да уж, выглядит она… хаотично.

— Видела бы ты ее еще Гусеницей!

Наследственность

— Это ее отец? — спросил Ахиллес, опуская бинокль.

— Ага, — сказал Принц.

— Лесник? — мрачно сказал Ахиллес. — Вот этот мужик с бензопилой?

— Ага, — сказал Принц.

— И твой советник предлагает умыкнуть его дочь?

— Ага, — сказал Принц, — Но я чего-то сомневаюсь.

Ахиллес и Черепаха переглянулись.

— Это было бы очень…

— …неправильно.

— Не по-принцевски.

— И просто опасно.

— Пригласи ее на бал.

— Ну, как-то, — сказал Принц, — Она же застесняется.

— Почему?

— Она вечно чумазая, — сказал Принц, — Вся в золе. У нее и кличка из-за этого…

Он вытащил из кармана фотографию, и показал Ахиллесу.

— Вот, сам посмотри.

Ахиллес минуту изучал снимок, потом поднял серьезный взгляд на Принца.

— Парень, — сказал он, — Лучше пригласи ее на бал. И это не зола. Это камуфляж.

Горец

— А вообще, — сказал Маклауд, — Дела отлично. Бизнесом вот занялся.

— Каким?

— Кожевенные товары.

— И что, хорошо идет? — спросил Ахиллес.

— На рынке остался только я один, — довольно сказал горец.

— Как обычно, или хитростью?

— Обижаете!

— Льстим.

— Ну, ладно, есть хитрость. Я демпингую на стоимости сырья.

— Как?

Маклауд на всякий случай посмотрел по сторонам.

— У меня этой шагрени, — сказал он, понизив голос, — Ну просто завались. И все задаром.

Секреты героев

— Но Авгия нам не засчитали, — сказал Иолай с сожалением.

— А что так?

— Геракл сжульничал.

— Реку направил, — понимающе сказала Черепаха, — Ну так это военная хитрость.

— Эээ…

— «Эээ»?

— Он ее не направлял.

— А как убрали?

— Авгий сам убрал.

Ахиллес уставился на Иолая во все глаза.

— Ну, ребята, вы и звери…

— Да он сам захотел!

— Ага, — сказала Черепаха саркастически, — Конечно. Умолял.

— Да чесслово!

— Верим-верим.

— Геракл уговорил!

— Ногами били, — предположил Ахиллес, — Как Немейского Льва.

Иолай обиженно надулся:

— Да ну вас.

— Нет, ну, правда?

— Не скажу, — мстительно сказал Иолай, — Потомкам передадим. Дальним.

— Думаешь, пригодится?

Иолай фыркнул.

— И это, — важно сказал он, — И то, как дохлым львом сводить бородавки.

Притчи

— Притчи, — сказала Черепаха, — Очень двусмысленны.

— Это источник мудрости.

— Если не вдумываться.

— Игры разума.

— Если своего нет.

— Так, — сказал Ахиллес.

Черепаха выжидающе посмотрела на него.

Ахиллес подумал и кратко изложил:

— Притча о лягушках в молоке. Одна взбила масло и спаслась, другая утонула.

— Утонула?

— Утонула.

— Лягушка?

— Ляг… Гм.

Ахиллес почесал в затылке.

— Притча о прутиках, которые по отдельности ломаются, а вместе — нет.

— А кто вчера веник сломал?

— Согласен, плохой пример.

— Еще?

— Притча о мальчике, который кричал «Волки»!

Черепаха вдруг подняла лапу.

— Погоди, я кое-кого позову.

Ахиллес печально смотрел куда-то в сторону.

Черепаха ехидно улыбалась.

— Ну а потом, — сказал Маугли, — Когда им надоело, я позвал стаю и мы отлично перекусили.

Зубная фея

— Руки за голову, — сказал Ахиллес.

— Без фокусов, — предупредила Черепаха, — А теперь медленно повернись.

Зубная фея медленно повернулась.

— Ладно, ребята, — сказала она, — Вы меня поймали. Чего вам надо?

— Два вопроса, — сказал Ахиллес.

— Зачем тебе зубы?

— И откуда у тебя деньги?

Зубная фея ухмыльнулась:

— Я ж наемник. Работаю не за так.

— Тебе платят за зубы?

— И гораздо больше этой монетки. Хотя мои наниматели предпочитают, чтобы я зубы драла.

— И кто они?

— Мда-а, — протянула Черепаха, глядя вслед удаляющейся фее.

— Кто бы мог подумать.

— Зуб за зуб, можно сказать.

— Угу, — сказал Ахиллес, — Слоны ничего не забывают.

Мебиус

— Голодному миф никак не дивен.

Сообщив это, Мебиус протянул Ахиллесу бутерброд.