Смута - Илья Городчиков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Купленные мной тринадцать коней заняли почти все стойла в корчме, в который отдыхала воинская часть моих подчинённых. Моряки же жили в более дешёвых портовых тавернах. Мой главный торговец в лице Бернда пока что оставался в Ларингии, а потому все торговые обязанности возлягут на плечи мореплавателя Радима, который будет продавать перевозимый товар в оптовых пропорциях. До нашего возвращения они будут должны оставаться в порту, а затем отправиться из города для дальнейших перевозок. Знаний Радима для этого хватало, хотя потом нужно будет озаботиться нахождением партнёра из местных, раз уж я решил встать на скользкую торговую дорожку.
На следующий день, закупив в таверне необходимое продовольствие, мы стали отправляться на указанный юг, где должны были орудовать местные разбойники. Меня вообще не радовал тот факт, что прячутся они в лесу. Всё же, если они хоть на толику столь же дремучие, как в Сибири или Беларуси, то у нас будут большие проблемы. Бойцам, никогда не бывшим в этих местах, не то, что искать хоть кого-то, а не заблудиться среди плотной стены зелени будет крайне проблематично. Всё-таки, партизаны в таких лесах могли эффективно воевать годами, если не десятилетиями, как-то было в Сибири после Гражданской войны. Получится ли их найти? Да кто их знает, но сейчас необходимо было выкорчевать этих душегубов, ведь это единственный из наличествующих способов приблизится к сурскому царю, минуя при этом всю служилую лестницу. Может и были какие другие, более хитро выдуманные, чем простое продвижение по карьерной лестнице ратника, но сейчас я не был способен выдумать что-то неординарное.
В примерное место последнего нападения мы прибыли через пять часов и это при одном получасовом перерыве. Зад откровенно на меня негодовал, ведь значительно отвык от конных переходов за последнее время. И всё же, комфортабельных автомобилей здесь не было и приходилось довольствоваться тем, что имеется, хотя и можно будет выбрать для себя более комфортабельное седло.
На наш небольшой отряд проходящие и проезжающие мимо люди смотрели с удивлением. Шутка ли, тринадцать человек с крепкими латными панцирями и в удобных, непривычных для местных, шлемах бургиньотах. Каждый такой комплект, вместе со пластинчатыми юбками, наплечниками и наручами, стоило немалых денег и встречались только у немногочисленных иностранных бойцов. Особенно завистливые взгляды встречались от патрульных ратников, которых днём оказывалось на тракте прилично. Один такой патруль даже остановил нас. Было их трое и все всадники на чёрных быстроногих конях. Все были в однотипном, скорее всего казённом снаряжении: юшманах, шишаках с бармицей и выдающимися наносниками, поножи и толстые рукавицы. На снаряжение моих воинов они смотрели не с точки зрения лучшей защиты, а дороговизны и необычности. Всё-таки, полу доспехи моих латников были пехотными и предназначены для войны с такой же тяжёлой пехоты, тогда как доспехи местных ратников устроены для войны против таких же маневренных степняков.
- Зачем по дороге движетесь? Тут воевать не с кем. – заявил один из патрульных, удерживая поводья своего вороного коня.
- Есть с кем. – на чистом сурском ответил ему я, - По личному распоряжению Крива из Охранного Приказа для борьбы с душегубами. Вот сопроводительный лист.
Я достал из притороченной к седлу небольшой сумки туго свёрнутый лист, перетянутый дополнительно бечёвкой и закреплённый печатью из сургуча с изображением в виде зверя, внешне смахивающим не то на куницу, не то на соболя. Ратник, бывший, видимо, единственным грамотным, снял с рук перчатки, которые носил не смотря на летнюю жару и, сорвав печать, стал долго и деловито читать выведенные пером Крива строчки. Делал он это столь медленно и деловито, что я успел заскучать и посмотрел на Фабриса. Старый лекарь, не смотря на неудобную позицию, достал книгу и вытащил обрезок угольного карандаша, после чего стал быстро зарисовывать стоящих пред нами ратников.
Ратник, наконец закончив читать, передал мне обратно скрученный лист и обратил внимание на Фабриса, старательно выводящего линии на грубых листах бумаги, - Это кто такой?
- Это Фабрис. Лекарь в моём отряде. Рисовать любит, но на сурском не разговаривает.
- И откуда же вы такие «красивые»? – усмехнулся ратник, возвращая на свои ладони крепкие кожаные рукавицы.
- Ларингия. Страна далеко на западе. Прибыли сюда в поисках лучшей доли.
- А на нашем шпаришь будь здоров. – ухмыльнулся один из ратников, - Желаю вам удачной охоты. Мы сами их уже несколько дней выслеживаем, а они по ночам всё больше грабят, так что будьте вдвойне осторожны.
Мы обменялись рукопожатиями и разъехались. Информация о том, что наша цель всё больше «работает» по ночам, была важно и от того становилось странно, что их целых двадцать человек. По большаку всё больше передвигаются днём и много ли можно заработать, если ловить не караваны, а одиноких путников? Сильно сомневаюсь. В любом случае, всё равно придётся проблему решать.
Ночью было решено было ловить на живца, вместо того чтобы ломиться сквозь лес в поисках неизвестно где расположившегося. Мы проехали чуть дальше того места, где было совершено нападение в последний раз и, оставив большинство лошадей, затаились в лесу по обе стороны дороги, оставив всего два коня. Таким образом, мы прямо сейчас делали засаду на засадников. Место было удобным – всего лишь пара километров перед очередной стоянкой, буквально последней перед переходом до сурской столицы. Вот, похоже, кто-то и ловил здесь не успевших дойти до пристанища путешественников.
Ждать пришлось долго. Всё тело затекло и гузно замёрзло под тенью куста, почти что слившись с окружающей природой. В один момент мне даже показалось, что затея не выгорит и стоит возвращаться до ближайшей корчмы и продолжать поиски завтра, но на дороге показался одинокий всадник, являвшийся последним шансом. Это был переодетый Рубен, бывшей нашей наживкой, выехавший из леса и медленно бредущий на своём коне уже пару километров. Если бы на него никто не кинулся, то мы бы вернулись
