Одна на миллион - Наталья Чеботок

- Мы так и будем ехать молча?

Она подняла на него глаза.

- Мне тебя развлечь?

Он подмигнул, и усмехнулся.

- Не отказался бы от стриптиза. Исполнишь?

Лив задохнулась от возмущения.

- Что?

Он заговорщески подмигнул.

- Стриптиз - это танец с раздеванием. Слышала?

Она вспыхнула.

- Я знаю, что это такое. Но тебе он не светит.

Он пожал плечами.

- Жаль, я бы посмотрел на тебя без одежды. Ты же меня видела, а я тебя нет.

Ливия сильно сжала ручку, и она сломалась. Отбросив её в сторону, она сказала.

- Давай уточним кое-что. Ты актер, я режиссёр. Между нами лишь ровные, рабочие отношения. Понятно?

Он улыбнулся, и подпёр подбородок рукой.

- Понятно. Но ты разве не слышала, что актёры спят с режиссёрами?

Ливия отчеканила.

- Мне нет до этого никакого дела.

Он выдохнул.

- Жаль.

Она захлопнула папку.

- Мне нет.

Пока она укладывала папку в сумку, он внимательно наблюдал за девушкой. Сейчас он был серьёзным, и если бы она увидела его таким, то не поверила бы перемене, произошедшей с ним. Но когда она повернулась к нему, перед ней снова сидел всё тот же несерьёзный, дурашливый Шив Банерджи.

Ливия открыла бутылку, и отпила из неё. Она поставила её на стол, и Шив тут же схватил её, и попил. Девушка возмутилась.

- Эй, ты что делаешь? Как мне теперь пить?

Он деланно пожал плечами.

- Так же, как и я.

Она дёрнулась.

- Нет уж, спасибо.

Он не сводил с неё глаз.

- Брезгуешь?

Она смутилась.

- Я не привыкла пить из одной бутылки с кем-либо.

В его глазах появилось понимание, но тут же исчезло. Он встал со своего места.

- Пойду в тамбур, покурю.

- Иди - равнодушно бросила она, надевая наушники, и включая плеер.

Когда он вернулся, она сидела, закрыв глаза, и слушала музыку. Он рассматривал её, и думал, что девушка даже не красавица, и характер у неё ужасный, но его к ней тянуло. Рядом с ней он превращался в клоуна: пытался зацепить её, уколоть больнее. На самом деле он не мог объяснить себе, почему так странно реагирует на неё. Он вспомнил, в какую ярость пришёл, услышав, как она назвала его игру неубедительной. Никто не говорил, что он не умеет играть любовь. Его называли королём романтики. И хотя, он играл разные роли: от коварного соблазнителя до расчётливого убийцы, романтические сцены удавались ему как никому.

Он прилёг на сиденье, и решил немного поспать. Ночью его вымотала очередная бэби, с которой он развлекался. Девочка оказалась девственницей, с ней пришлось повозиться. Но он остался доволен.

Ливия выключила музыку, и сняла наушники. Банерджи лёг спать, и она решила последовать его примеру. Она легла, и стала его рассматривать. Что в нём такого особенного, что заставляет женщин сходить с ума по нему? Он заносчивый, надменный, самовлюблённый павлин. Ещё он совсем не уважал женщин. Пользовался ими, а потом выбрасывал, как фантики из под конфет. Она вспоминал, как пару дней назад застала ассистентку, которая занималась оральным сексом с Шивом, в слезах. Девушка рыдала, так как он не обращал на неё никакого внимания. Она вздохнула, и отвернулась от него: как бы пережить эту неделю!

В доме инвалидов их радушно встретили. Шив купил несколько двд плееров, и много дисков для пансионата. Потом поговорил с директором, чтобы узнать, чем можно ещё помочь, и выписал чек на приличную сумму. Он вёл себя на удивление хорошо. Общаясь с пациентами, он записывал в блокнот их рассказы, чувства, эмоции. Ливия была удивлена, что он настолько серьёзно отнёсся к этому.

Потом ему выдали кресло, и он сел в него. Пытаясь проехать по прямой, он врезался в стол. Без опыта, у него ничего не получалось. Ливия наблюдала за ним со стороны. Он не сдавался, и пробовал снова и снова. К вечеру, когда пациентов развезли по палатам, они вернулись в отель.

Ливия до сих пор не могла успокоиться, что их поселили в одном номере. Но свободных мест больше не было. Шив выбрал небольшую комнату с диваном, а ей уступил кровать. Войдя в номер, она решила освежиться.

Когда она разделась, то дверь распахнулась, и она увидела Шива, который стоял, и рассматривал её. Она покраснела, и крикнула.

- Чего уставился? Закрой дверь с той стороны.

Он нагло ухмыльнулся.

- Теперь мы квиты, Ливви - и закрыл дверь.

Она от возмущения готова была убить его на месте. Ну, за что ей это всё? Она не хотела иметь с Банерджи ничего общего! От обиды слёзы выступили на глазах, и она быстро их вытерла. Освежившись, она набросила на себя джинсовый сарафан, и топик под него, и прошла в комнату. Шив сидел, и смотрел телевизор. Оглянувшись, и увидев её покрасневшие глаза, он сочувственно спросил.

- Ты плакала?

Девушка досчитала до десяти про себя, чтобы не заорать на него.

- Нет, с чего мне плакать?

Он кивнул.

- Конечно, ты же каменная. Каменные не плачут никогда.

Она обернулась к нему.

- Какая я? Повтори.

Шив усмехнулся.

- Ты ещё и плохо слышишь?

Он повернулся к ней, и встал рядом. Она сжала губы от злости, а он обвёл пальцем контур её губ.

- Не сердись, Ливви. Тебе это не идёт. И морщины от этого появляются - он погладил пальцем складку между бровей.

Девушка с презрением посмотрела на него, и отошла в сторону. Она уговаривала себя: - тебе ещё 6 дней надо продержаться, и всё. Потом ты вернёшься в город, на съёмки. Девушка достала книжку, и забралась на кровать. Шив снова сел к телевизору, изредка поглядывая на неё. Она читала, и со временем складка между бровями исчезла. Она чему-то улыбалась. А вот ему она никогда так не улыбалась. Он бесил её. И девушка не скрывала этого. Раньше Шива не задевало это: подумаешь, он кому-то не нравится. Но в данном случае - задевало. Не то, чтобы он хотел нравиться Ливви, нет. Но явное пренебрежение к нему, постоянное недовольство, задевало. Ещё никто из женщин к нему так не относился. Было две категории женщин, которые встречались в его жизни. Первые - кто попадал под его обаяние, и делал всё, что он хотел. Вторые - те, кто не попадал под его обаяние, но, тем не менее, они уважали его. Ливия не подходила ни под одну из категорий.

Он отвернулся, и стал смотреть крикетный матч. Девушка встала с кровати, и взяла свою сумочку. Он обернулся.

- Ты куда?

Она косо глянула на него.

- Я иду ужинать.

Он выключил телевизор, и поднялся.

- Я тоже.

Он видел, как она недовольно поморщилась, но ничего не сказала. Он схватил пиджак, и они вместе вышли из номера. Пешком дошли до ресторана, располагавшегося в десяти минутах от отеля. Войдя внутрь, они увидели метрдотеля, спешащего к ним навстречу. Он узнал Шива, и отвёл их к самому лучшему столику. Сделав заказ, они молча ожидали его. Наконец Шив не выдержал.