Моя мадонна / сборник - Агния Александровна Кузнецова (Маркова)

— Вправляй, — со стоном сказала Екатерина Николаевна. — Ташенька, это строгановский человек.

— Будет больно, — сказал Петр, вставая на колени. — Один момент только будет больно, и все пройдет. — Он обеими руками умело взялся за руку Екатерины Николаевны. Та вскрикнула.

— Что он делает? — закричала Наталья Николаевна, в ужасе хватаясь за голову.

Но лицо сестры уже яснело. Морщинки страдания разглаживались.

— Помоги встать! — сказала она Петру. — Как зовут тебя?

— Петр.

Он поднял Екатерину Николаевну, поставил на ноги. На мгновение он почувствовал себя не дворовым, а доктором, завершившим удачное лечение. Жесты его стали уверенными, в голосе появились властные нотки.

— На лошадь не садитесь. Домой идите пешком. Я поведу коней.

— Спасибо, милый! Спас ты меня! — весело заговорила Екатерина Николаевна. — Такой молодой и вот умеешь помощь оказывать. Ну прямо доктор!

— А все же сейчас надо вызвать доктора! — с беспокойством сказала Наталья Николаевна.

— Как, Петруша, вызвать доктора или не стоит? — уже шагая по дороге и оборачиваясь, спросила Екатерина Николаевна.

— Как хотите. Но это очень простой вывих. Его уже нет. Только опухоль. Она подержится еще немного и пройдет. Следов не будет.

— Откуда ты это знаешь? — опять обернулась Екатерина Николаевна.

— Катя, осторожнее, скользко! — умоляюще сказала Наталья Николаевна.

— У нас в Ильинском многие знахарством занимаются. И отец лечит.

— А разве в Ильинском доктора нет?

— Есть в Ильинском доктор, у него есть помощники. Есть больница в Ильинском, аптека. А народ больше верит своим знахарям. Меня тоже учили… — неожиданно для себя сказал Петр и пожалел.

Екатерина Николаевна засмеялась.

Дома она велела прислуге отвести Петра в кухню, напоить чаем обязательно с чем-нибудь вкусным.

А Наталья Николаевна спросила:

— А может быть, у тебя есть какое-нибудь желание, чтобы я могла его выполнить?

Желание? Боже мой! Сколько было у Петра несбыточных желаний, которые находились в ее власти! Мгновение подумав, он сказал самое легкое:

— Могли бы вы дать мне почитать книжку «Пиковая дама»?

Лицо Натальи Николаевны выразило крайнее изумление. Видимо, не только само желание дворового парня поразило ее, но и гладкая речь. И умение вести себя перед господами.

Екатерина Николаевна, заметив изумление сестры, опять звонко расхохоталась.

— Ташенька! Александр Сергеевич-то прав: «И назовет меня всяк сущий в ней язык, и гордый внук славян, и финн, и ныне дикой тунгус, и друг степей калмык».

Петр все понял. Страшная обида кольнула в сердце. Он поклонился и быстро пошел к воротам, не оглядываясь на восклицания, несшиеся вслед:

— Куда же ты? А чай? А книга?

И тихий голос Натальи Николаевны:

— Катенька, вместо благодарности мы его обидели…

В тот же вечер, видимо по настоятельным просьбам племянниц, граф Григорий Александрович Строганов вызвал Петра к себе.

Григорий Александрович в домашней куртке сидел в кресле перед камином, спиной к двери и курил трубку.

Возле камина на стене висел портрет его отца, барона Александра Николаевича. Да и вся комната была увешана портретами Строгановых — именитых людей, баронов и графов.

Строгановы кичились своим древним родом, своими заслугами перед царями и отечеством.

Вот в овальной раме еще совсем молодая и красивая жена Александра Николаевича — Елизавета Александровна Загряжская, мать Григория Александровича. С этой стороны в строгановское «родословное древо» ворвалось родство с Гончаровыми.

Сам Григорий Александрович в государстве человек влиятельный. Бывший посланник в Испании, Швеции, Турции. Член верховного суда, выносившего приговор декабристам. Он и действительный тайный советник двора его величества. Обер-камергер, член Государственного совета и андреевский кавалер. Его первая жена, Анна Сергеевна Трубецкая, умерла, оставив пятерых сыновей и дочь. Сын Сергей Григорьевич, генерал-адъютант, в 1818 году женился на своей двоюродной сестре Наталье Павловне Строгановой. Это ему потом по доверенности жены перейдет в управление имение Строгановых. И на «вольной» Петра Кузнецова после подписи графини Натальи Павловны будет стоять и его росчерк: «Граф Сергей Строганов руку приложил». А пока полновластной хозяйкой Пермского неразделенного имения Строгановых является Софья Владимировна, урожденная княжна Голицына, жена рано умершего графа Павла Александровича, брата Григория Александровича.

На стене висел гобелен, изображающий, как Строгановы — «именитые люди» — снабжали в 1581 году Ермака людьми и оружием.

На другой стене гобелен изображал сцену выкупа Строгановыми, «именитыми людьми», великого Московского князя Василия Васильевича Темного из татарского плена, еще в первой половине XV века…

На шаги Петра граф круто повернулся и первый раз с интересом посмотрел на своего слугу, вроде бы удивляясь, что разглядел в нем что-то по-человечески стоящее внимания.

— Так ты, Петр, — он первый раз назвал его по имени, — оказывается, врачеванием занимаешься? Спасибо тебе за племянницу. А вон возьми журнал «Библиотека для чтения». В нем найдешь «Пиковую даму», — кивнул он в сторону столика.

Петр шагнул, склонился, взял журнал. Радостно улыбаясь, он сказал:

— Очень благодарен и вам и Наталье Николаевне. Очень.

Барин посмотрел на своего человека с таким же изумлением, как вчера Наталья Николаевна, и у Петра так же кольнуло в сердце. Он боялся, что сейчас услышит смех, как вчера, и, быстро поклонившись, пошел к дверям.

— Постой, — сказал барин.

Петр напряженно остановился.

— А зачем тебе «Пиковая дама»?

— Читать, — удивленно ответил Петр.

— Я понимаю, что читать, но почему именно «Пиковую даму»? Впрочем, думаю, я понимаю верно. О княгине Голицыной всяких нелепостей ты с детских лет в Ильинском наслышан. Так ведь?

— Так, ваше сиятельство…

— Говорят, ты рисуешь неплохо? Может быть, хочешь поучиться? — вдруг перевел граф разговор на другое.

Петр испугался и поспешно заверил:

— Плохо я рисую, да и душа не лежит к