Черный, как смоль - Салла Симукка

Справедливая месть.

Если бы Белоснежка осталась дома досматривать сны и Анна-София умерла бы из-за ее бездействия, она чувствовала бы себя в ответе за это. И была бы виновата – ведь часть ее желала этого.

Еще пять минут. Девушка заставила свои ботинки еще быстрее стучать по земле. Вот она уже на мосту Палатсирайти, идущем от Тампелла до Финляусон. Мост скользкий. Влажный холодный воздух – не самое приятное для легких. Но она успевает. Надо успеть.

Парк Нясинпуисто не значился в числе любимых мест Белоснежки. Это был красивый парк, находящийся на скале Нясинкаллио. Он был разбит в начале ХХ века на голом камне. Летом парк был полным зелени, опьяняюще роскошным, и из него открывался прекрасный вид на озеро Нясиярви. Там было множество растений, выросших на каменистой почве, и ограда из камней, а кроме того, там даже рос самый большой в Финляндии тополь. Возможно, Белоснежка посчитала бы этот парк лучшим в Тампере.

Но именно здесь, в Нясинкаллио, ее покинул Огонек. Так что девушка не могла испытывать к этому месту никаких иных чувств, кроме смеси тоски и унижения.

Сейчас парк наполнили темнота и гробовая тишина. Это был парк кошмаров.

Перед Белоснежкой возвышался белый и печально одряхлевший замок Нясилинна. Он находился посреди парка, на самом высоком месте, и стоял там в одиночестве. Легкие девушки начали ныть, когда она поднималась к замку – на это ушли ее последние силы.

Милавида. Это мелодичное имя первоначально носила Нясилинна. История замка была трагичной. Его построил сын поверенного Швеции Вильгельма фон Нотбека Петер. Сперва это строение представляло собою деревянную усадьбу, расположенную возле скалы. Но семья Нотбека так и не успела пожить в этом построенном в 1898 году доме: жена Петера Ольга умерла, рожая близнецов. Петер же скончался через полгода после операции по удалению аппендикса в Париже. Замок был продан городу Тампере в 1905 году. Черными ночами Нясилинна выглядела, как что-то нереальное, как призрак. Дом с привидениями. Может быть, Нотбеки все же переехали туда после смерти…

Белоснежка снова взглянула на часы. Успела. Ей вдруг захотелось окликнуть преследователя и попросить его показаться. Именно в этот момент на ее телефон пришло новое сообщение:

Даже на минуту раньше. Ты быстрее, чем можно себе представить. Ты заслужила награду. Если смотреть от озера на дворец, в самом низу камня левого фронтона будет маленькая дырочка. Там есть кое-что для тебя.

Сначала пятнашки, теперь прятки… Видимо, преследователь получает от всего этого нездоровое удовольствие. Белоснежка подошла к левому фронтону и начала ощупывать пальцами холодные камни. Ничего. Ни дырочки, ни щелочки.

Это начинало утомлять. Когда она уже почти сдалась и ее пальцы онемели от холода, девушка нашла маленькое отверстие – практически на уровне земли. Она сунула туда руку, нащупала что-то металлическое и извлекла это наружу.

У нее на ладони лежал маленький латунный ключик.

Ура. Это ключ к самой большой тайне твоей жизни. Я уверен, что ты уже достаточно вспомнила – вспомни теперь, что открывается этим ключиком. А сейчас тебе пора идти домой: убедиться в том, что твой Принц спит спокойным безопасным сном. Ты же не хочешь, чтобы ему когда-нибудь было плохо? Хотя это не тот человек, который действительно тебя любит…

Белоснежка не могла себе представить, что сможет бежать домой еще быстрее, чем только что, когда она неслась в парк. Страх ускорил ее бег. Если этот псих что-то сделает Сампсе…

Но дома все было так, как должно быть. Сампса посапывал на матрасе. Белоснежка разделась, скомкала оставленную записку, выбросила ее и осторожно легла рядом с молодым человеком. Он повернулся, не просыпаясь, и обнял ее. Его челка была влажной. Мог он вспотеть во сне, потому что ему снилось что-то страшное?

Белоснежка вдруг провалилась в сон. Она спала – без кошмаров, без снов о таинственном ключе, который ждал ее в кармане куртки. Ключе с головкой в виде сердечка…

Люди так доверчивы! Когда есть много такого, во что можно поверить и на что можно положиться, они проглатывают каждое твое слово и считают его очевидной правдой. Поэтому мне было просто овладеть ключом. Люди верят мне и говорят слишком много. И этот человек тоже заговорил, когда я завоевал его доверие, создав вокруг него атмосферу отдыха и надежности. И не стоит забывать о том, что алкоголь также помогает раскрыться. Ключ был именно в том потайном месте, где я и полагал.

«Разве это не глупо, хранить все на одной книжной полке? За сборником детских стихов Кирси Куннас?» Так он сказал, уже пьяный. Поверил моему рассказу… Впрочем, по-моему, в этом мире есть и более странные вещи. Но как я могу судить поступки других? Каждый хранит свою тайну так, как ему удобно.

Хочу отдать его тебе, чтобы ты вспомнила. Могу рассказать тебе все напрямую, но это глупо. Лучше поищи сама. Тогда это будет более значимо для тебя. Тогда собственные воспоминания станут правдой.

Разве ты еще не поняла, что я дарю тебе подарки? Один за другим. Таких больших подарков тебе никто никогда еще не дарил.

Я дарю тебе твое прошлое.

Я дарю тебе тайну.

Я дарю тебе тебя настоящую.

Дарю тебе тебя целиком. Полностью.

Потом ты будешь готова принять еще один мой дар, последний, – вечную любовь. Ведь ты поймешь, что я единственный, кто может так тебя любить. И ты полюбишь меня. Мы одинаковые.

Мы едины.

12 декабря

Вторник

11

Смелости не существует. Существует лишь страх.

Черная вода погружает Белоснежку все глубже и глубже. Она больше не сможет выбраться на поверхность, даже если очень постарается. Хотя она не хочет даже пытаться. Под водою – лес. Не такой, как любой другой лес на земле. Корни и ветви деревьев постоянно движутся, медленно покачиваются. Они гибкие. Они как мягкие водоросли.

Белоснежка погружается ниже и ниже… Она видит, что на дне что-то блестит. Маленькая шкатулка. Она кажется знакомой. Девушка понимает, что латунный ключик, который она нашла, как раз подходит к замку шкатулки. Они созданы друг для друга.

Белоснежка пытается пробраться к шкатулке, но ее ноги вдруг вязнут в черном иле. Она не может сдвинуться с места. Не может дышать. Кислород заканчивается.

И девушка понимает, что скоро ее легкие заполнит вода и она умрет…

– Страх.

Тяжело произнесенное последнее слово заставило Белоснежку вздрогнуть и проснуться. Она задремала. Прошло мгновение, прежде чем девушка поняла, что находится в кабинете психологии и что ее пробудил голос учителя Генрика Вирта.

Ночной марафон к Нясилинне казался теперь давно виденным ночным кошмаром, но он был реальностью, на что имелись два доказательства. Невероятная усталость и маленький латунный ключик, который лежал теперь в кармане брюк Белоснежки и который периодически нащупывали ее пальцы.

Шкатулка. Она помнит шкатулку. Но где же она ее видела?

– Страх – это одна из движущих нами сил, – продолжил Генрик. – Я думаю, что мы зря говорим о смелости. Смелости не существует. Существует лишь страх.

– Как вы это обоснуете? – спросила Тинка, даже не подумав поднять руку.

– Часто я слышу, как говорят, что смелость может победить страх. Но по своему опыту могу сказать, что это сам страх заставляет нас действовать и делать то, чего мы, казалось, ни за что не смогли бы сделать. То, что кажется нам смелостью, на самом деле является страхом.

Голос Вирта звучал тихо и приятно. Он был одним из самых любимых преподавателей Белоснежки – именно благодаря его умению говорить так, что его слова заставляли задуматься, но ничего не навязывали.

– Но разве страх не заставляет бежать, а смелость – оставаться на месте и бороться? – поинтересовался Алекси.

– Есть такое мнение. Но с другой стороны, возможно, страх дает нам инструкции, как и когда поступить. Страх смерти – один из самых сильных. Он может заставить нас бежать, а может подтолкнуть нас к борьбе, – объяснил Генрик.

Белоснежка устала, и ей хотелось лишь облокотиться на парту, опустить голосу на «подушку» из сложенных перед собой рук – и спать, спать, спать…

Сидящий рядом Сампса погладил ее руку и прошептал:

– Иди поспи после урока. Ты выглядишь мертвой.

– Спасибо, – улыбнулась девушка.

Утром парень был удивлен, почему его подруга выглядит такой измученной. Белоснежка лишь сказала ему, что ночью не смогла нормально уснуть.

А что еще она могла сказать? Преследователь ясно дал ей понять, что рассказывать о нем и его сообщениях никому нельзя. Сампса был уверен, что ей надо остаться дома и не ходить на учебу, но девушка не могла вынести одиночества. Однако слово «отдых» звучало заманчиво… Это было то, что нужно.