Удержать свою любовь (ЛП) - Рейнольдс Рори

— Ты само совершенство. А теперь иди и порази своего мужчину. Полагаю, мне не стоит ждать тебя сегодня? — говорит Зак с дразнящей ухмылкой.

Я задумчиво покусываю губу.

— Я не уверена. Не слишком рано заниматься сексом?.. Я имею в виду, что прошло всего несколько недель...

— Мэл, он твой муж, а не какой—то чувак, которого ты только что встретила. Кроме того, секс не означает, что ты должна вернуться к нему. Секс — это просто секс.

— Я собираюсь сказать то, чего никогда раньше не говорила... Зак прав, — Джен делает вид что ее сейчас стошнит от этих слов, как будто это самая трудная вещь, которую можно было сказать.

Они правы? Секс — это просто секс? Я не знаю, может ли секс между мной и Скоттом быть просто сексом. С самого первого раза, это всегда было намного больше. Не знаю, что мне делать. Мое тело готово и сгорает от желания. Моя бедная вагина готова закончить свой очень, очень долгий сухой период, но мое сердце насторожено.

— Я еще не знаю, что буду делать. Просто хочу посмотреть, как пройдет вечер. Увидимся позже!

Стою перед дверью дома, в котором жила со Скоттом последние три года, и не знаю, стучать мне или воспользоваться своим ключом. Я съехала, но все равно чувствую себя здесь как дома. Поднимаю руку, чтобы постучать, и снова опускаю ее. Я делала это уже с полдюжины раз. Меня охватывает нервное возбуждение, и мне почти хочется повернуться и убежать. Да что со мной такое?

Я разрываюсь между желанием сбежать и стуком, когда дверь открывается и решение принимается за меня. Скотт стоит в дверях и выглядит сексуально, как грех. Мое сердце пропускает удар, и все внизу сжимается. Рукава его рубашки закатаны, обнажая мускулистые предплечья... Я люблю его руки. Верхняя пара пуговиц рубашки расстегнута, что только добавляет сексуальной небрежности его виду. Мой взгляд падает на его темные джинсы. Я вижу выпуклость, и мне интересно, насколько он уже твердый. Сама я уже намокла... от одной мысли о Скотте по дороге мне стало жарко и тревожно.

— Выглядишь чертовски потрясающе, Мэл, — говорит Скотт, прежде чем притянуть меня в свои объятия и поцеловать так, что у меня перехватило дыханье. — Ммм, вишня. Ты всегда на вкус как вишня.

Я облизываю губы, пробуя на вкус мой любимый блеск для губ. Скотт смотрит на меня так, словно готов проглотить прямо здесь, на крыльце. Его губы снова находят мои, и я падаю в его объятия, страстно отвечая на поцелуй. Он затаскивает нас в дом и захлопывает дверь, прежде чем прижать меня к ней спиной.

Задирает юбку моего платья до талии. Потирает пальцами мое лоно через белье, и мои колени слабеют. Он сильнее прижимает меня к двери и ласкает сквозь трусики. Я так взвинчена, что уже балансирую на грани оргазма. Таймер духовки выключается, и я вскрикиваю от разочарования, когда Скотт отстраняется. Снова стону, когда он подносит пальцы к губам и втягивает их в рот, облизывая дочиста.

— Чертовски вкусно. — Таймер снова пищит, и Скотт отстраняется. — Позже я оближу твою идеальную киску. Но сначала я тебя покормлю.

Он берет меня за руку и тянет в столовую. На накрытом столе стоит ваза с великолепным букетом из лилий и белых роз — двух моих любимых цветов. Горят редко используемые подсвечники, которые нам подарила на помолвку его бабушка, добавляя романтики в атмосферу. Скотт создал идеальную обстановку для этого ужина, и мое сердце тает.

— Надеюсь, ты голодна. Я немного перестарался, — говорит Скотт, начиная приносить тарелки на стол, заваленный всеми моими любимыми блюдами. Бифштекс, картофельное пюре, спаржа в беконе, макароны с сыром — судя по всему, это мамин рецепт. Этого достаточно, чтобы вызвать слезы на моих глазах. Я быстро смахиваю их прочь, надеясь, что Скотт не заметит.

— Эй, что случилось? — Озабоченность Скотта очевидна.

Я машу рукой над столом в его сторону.

— Просто… все это.

Скотт садится на свое место, а затем притягивает меня к себе на колени и обнимает.

— Я не планировал тебя расстраивать. Я хочу сделать тебя счастливой.

Задыхаюсь от смеха, который заканчивается рыданием.

— Я счастлива. Не знаю, почему плачу. Ты такой замечательный. Все замечательно… Просто...

— Боишься, что это ненадолго. Вспоминаешь, какими мы были раньше, и что однажды все изменилось, и беспокоишься, что это может случиться снова.

Я киваю, соглашаясь, он совершенно прав.

— Знаю, что тебе потребуется время, чтобы снова поверить мне, и это нормально. Мне придется потрудится, чтобы вновь заслужить твое доверие.

Он говорит такие правильные слова. Вот почему я обнимаю его за шею и прижимаюсь губами к его губам. Вся сдерживаемая страсть последних двух недель — черт, кого я обманываю, последних полтора лет — кипит, пока мы терзаем друг друга, охваченные желанием. Его руки повсюду. Сжимает мою задницу, набухшую грудь, щиплет мои соски через платье.

Я поворачиваюсь на коленях Скотта, чтобы оседлать его, и мы оба стонем, когда твердая выпуклость его члена прижимается к моей сердцевине. Это ощущение восхитительно даже через нашу одежду. Скотт обхватывает мою задницу руками, когда я покачиваюсь на нем, наслаждаясь трением. Наши губы прижаты друг к другу, языки дико танцуют.

Он легко поднимает меня на руки, раздается громкий треск, за которым следует звон разбитого стекла, а затем я оказываюсь лежащей на столе, и фантастический ужин, приготовленный Скоттом, валяется кучей на полу.

Скотт быстро задирает мое платье на бедра, обнажая кружевные трусики. Он срывает их, разрывая тонкое кружево, рыча при этом почти как дикий зверь. С той настойчивостью, с которой он сорвал с меня белье, я ожидала, что он нырнет прямо в меня, но он просто стоит, наслаждаясь видом.

— Чертовски великолепна, — говорит он, а затем дает мне то, что мы оба хотим — его рот на моей плоти.

Он медленно проводит языком снизу вверх, постанывая при этом. Мои бедра дергаются, когда он скользит по моему клитору, прямого контакта и слишком много, и недостаточно. Я теряюсь в тумане удовольствия, когда он кружит вокруг чувствительного пучка нервов. Мое влагалище сжимается, пустое и умоляющее поскорее его наполнить. Словно прочитав мои мысли, Скотт просовывает в меня два пальца. Оргазм застает меня врасплох, рикошетом пронзая мое тело.

— Вот так, детка. Кончай мне на лицо.

Скотт не прекращает лизать мой клитор, когда я достигаю оргазма. Его пальцы наполняют меня снова и снова, пока на меня не обрушивается второй, более мощный оргазм, и я не начинаю кричать его имя и умолять трахнуть меня.

С почти безумным желанием я расстегиваю его джинсы и спихиваю их вниз по бедрам. Обхватываю его член и грубо глажу его. В глазах Скотта появляется почти дикое выражение, когда он прижимает мои руки к столу. Я извиваюсь под ним, когда он входит в меня одним плавным движением.

— Так чертовски туго. Моя малышка заждалась моего члена?

— Да-а-а... — я срываюсь на шепот от почти болезненного проникновения. Но эта боль такая сладкая.

Я близка к потере рассудка, когда он почти полностью выходит и останавливается. Знаю, что он делает, он король отсроченного удовольствия. Скотт не будет торопиться, если я не смогу убедить его в обратном. Он медленно толкается обратно, и я сжимаю мышцы влагалища, доя его член. Скотт прикрывает глаза, уронив голову на мою шею, пока борется за контроль. Еще один медленный толчок, еще одно крепкое сжатие моих мышц.

— Вот так, сожми мой член, — рычит он, ускоряя темп, теряя драгоценный контроль, пока не врезается в меня, наполняя комнату звуками шлепков по коже и нашими стонами.

— Скотт… о… Я так близко, не останавливайся. Не останавливайся!

— Никогда, — он стягивает платье вниз, обнажая мою грудь. Опускает голову вниз к соску, посасывая и покусывая набухшую вершинку.

Он вращает бедрами каждый раз, когда погружается в меня, потирая мой клитор своим телом, и это все, что требуется. Я взрываюсь. Разум раскалывается на миллион кусочков, когда удовольствие переполняет меня. Пульсация его члена внутри меня и низкий стон говорят мне, что Скотт достиг своего собственного освобождения. Обычно я проявила бы больше внимания, но он буквально затрахал меня до беспамятства, и я ничего не могу сделать, кроме как лежать здесь и принимать то, что он мне дает.