Цепная реакция - Андрей Варламов

"Крыша" у оппонентов Ирины была крепкой, однако авторитет Крученого свое дело сделал, долг был признан, и половину его он сразу же получил, отдав некоторую толику заказчице, в скором времени должной ни малейшей нужды в каких-либо дензнаках не испытывать, ибо обильные и каждодневные дозы зелья, изготовленного корешком Чумы по кличке Аптекарь, вскоре должны были превратить хваткую, сообразительную бабенку в блаженную, непоправимо свихнувшуюся особь, навечно прописанную в палате дурдома.

Когда психперевозка увезла бессмысленно улыбающуюся и распевающую арии из опер и оперетт Ирину к ее собратьям по несчастью, Крученый, усадив за стол Антона и Ольгу, сообщил, что болезнь их матери, связанная с потерей работы и денег, с которыми смылись в неизвестные дали ее должники, эта болезнь поддается лечению крайне тяжело, а потому он, заботливый и ответственный отчим, обязанности попечителя и наставника отныне берет на себя, требуя беспрекословного подчинения всем его указаниям и пожеланиям.

Собственно, подобного рода декларация была излишней: каждое его слово дети ловили с вниманием и восторгом.

Он уже побывал с ними в компаниях воров и братков, они видели выказываемое ему подобострастие со стороны как уголовников, так и солидных властительных дядь, он, не скупясь, давал им деньги на карманные расходы, приучал к блатной разудалой жизни, к тому, что успех дается только сильному, хитрому и беспощадному, и его не просто слушали, а слышали...

Ему быстро удалось затмить и разрушить силой своего неукротимого порочного эго зыбкие устои юношеского благонамеренного устремления к элементарным нормам морали и законопочитания. И вскоре он уже не сомневался, что мальчик и девочка станут его послушными человекоорудиями, готовыми на все ради любой его прихоти.

Он являл собой громадную искривленную линзу, через которую подростки взирали на новый, внезапно открывшийся перед ними мир. Тот мир, что безраздельно принадлежал их повелителю.

Как только Ирину увезли в больницу, на всякие хождения в школу был наложен категорический запрет: нечего забивать себе голову дурацкими формулами и книжонками, он сам ответит им на все вопросы и даст любые, действительно необходимые знания.

Что же касается школы каратэ, посещаемой Антоном, то это дело стоящее и похвальное: умело сворачивать головы недругам - искусство, востребованность которого неизбежна в той красочной и увлекательной судьбе, уже уготованной им своему воспитаннику...

Подъехав вместе с Чумой ко входу в подвал, где располагалась шарашка по обучению восточным единоборствам, Крученый повторил подчиненному бандиту инструктаж, глядя на висевший у двери рекламный плакат с изображением двух бойцов со зверскими рожами, один из которых пяткой расплющивал нос другому в прыжке, которому мог бы позавидовать матерый самец кенгуру.

Раскрасневшийся пасынок, выйдя из подвала и узрев машину отчима, расплылся в довольной улыбке от подобной заботы и ощущения превосходства над сверстниками: небрежно усесться на глазах товарищей в роскошный "линкольн", дожидающийся тебя на выходе с тренировки, - это кайф!

Первым делом поехали перекусить в маленький уютный ресторанчик.

Щедро подкладывая Антону дымящуюся аппетитным парком снедь в тарелку, Крученый с озабоченностью выговаривал, что юному атлету необходимо регулярно и качественно питаться, дабы стать настоящим, сильным мужчиной.

Подыгрывая расписанному сценарию, трогательную заботу проявил и Чума, поинтересовавшись, есть ли у Антона девушка. Узнав, что парень питает симпатии к одной из одноклассниц, тем же нейтральным тоном уточнил, хороша ли девчонка в постели.

Лицо Антона вспыхнуло густым румянцем.

- Э, брат, ты чего? - искренне изумился Чума, присвистнув. - Ты ее не это?.. Или она тебе вроде как статуй какой безрукий из музея? Ее ж надо по полному графику, ударными темпами, иначе до них не доходит... Иначе она тебя как козла на поводке водить станет... Чего на меня глазами сверкаешь? Правду тебе говорю жизненную. Думаешь, ей твои вздохи и всхлипы нужны? Так это только сейчас... А завтра ей другое подавай, сама не отстанет... Не веришь?

Антон лишь смущенно пыхтел.

- Вот, кстати, и мое упущение... - задумчиво выпятил губу Крученый. Как я о главном-то не подумал?.. Ты, Антоша, кореша нашего не стесняйся и не серчай на него - он парень бесхитростный, простой... чего думает, то и режет... А вот насчет женского полу я с ним согласен - с бабами надо решительно, строго, чуть что - по рогам!.. Ну, вообще-то прежде чем уложить дамочку в постель, желательно поцеловать ей ручку, это им нравится... А дальше - рви ее, как вепрь, понял? - Прищурился испытующе. - Ну а теперь признайся, тут все свои... Ты хоть раз пробовал?..

- Н-нет, - с натугой прохрипел Антон, глядя в тарелку.

- Понял, ничего страшного, - деловито отозвался Крученый. - Любой вопрос состоит из двух частей: из загогулины кривой и конкретной точки. Загогулину мы, считай, проехали, а вот точку... - Выжидающе уставился на Чуму.

- Точку поставим! - бодро откликнулся тот. - Прямо щас отзвоню телкам, пусть две самые классные подкатят... Чтоб все парню показали, чтоб без формальностей...

- И чтобы чистые были, отвечаешь! - насупил брови Крученый.

- Ясный месяц! К тебе на хату везти?

- К нам... К нам на хату! - хлопнув мальчишку по плечу, поправил Чуму доброхот.

Шлюх из подчиненного Чуме борделя и в самом деле привезли отборных двух ладных, смазливых украинок, надлежащим образом проинструктированных "мамочкой".

Антон, которому Крученый заблаговременно дал попробовать анаши, икал, обалдело таращась на обнаженные женские прелести.

Проститутки, беспечно посмеиваясь, раздели его и уложили в постель.

Чума остался на кухне в качестве надзирающего за обстановочкой, а Крученый, прихватив бутылку вина и бокалы, прошел в комнату к Оле, присел рядом с ней на кровать.

- Какая-то, Олечка, ты сегодня квелая... - произнес, обняв воспитанницу за плечи. - Что сердце гложет, красавица, поведай.

- Что там за девчонки приехали? - испуганным шепотом отозвалась она.

- К Антоше гости, - добродушно поведал Крученый, наполняя до краев бокалы. - Парень он молодой, надо ему, понимаешь? Понимаешь, нет?! повторил с напором.

Она осторожно пожала плечами, отведя взгляд в сторону.

- Ты отвечай, когда спрашивают! - повысил он голос.

- Ну, надо так надо...

- А тебе интересно взглянуть?

- Вот еще... - фыркнула она и осеклась испуганно - прежде подобный тон со своим благодетелем позволить себе она не могла.

- Значит, отсутствует любопытство... - ледяным голосом произнес Крученый. - Зря, много теряешь. - Бесцеремонно помял ее грудь. - Подросла девка, пора бы... Ну-ка, раздевайся...

- Да вы что, дядя Саш... - В голосе ее сквозило отчаяние.

- Ладно, давай выпей стаканчик, надо тебе настроение поднять, чувствую...

- Не хочу я...

- Я тебе дам "не хочу"! - Он легонько хлопнул ее кончиками пальцев по щеке. - Ну-ка... без разговоров! Пей!

Он заставил ее выпить вина, затем, слабо сопротивляющуюся, еле ворочающую языком, раздел и, зажимая грубой сильной ладонью рот, разверзнутый в немом крике, изнасиловал. Насиловал долго, наслаждаясь покорным и хрупким девичьим телом, утробно рыча и скрипя зубами...

Проснувшись утром, Крученый хмуро оглядел неподвижно лежавшую рядом Олю и грубо рыкнул:

- Чего разлеглась? Завтрак иди готовь!

- Дядя Саша... - прошептала она. - Мы что же теперь?.. Я что, ваша жена? А мама?

- С мамой разберемся, - буркнул он. - И с тобой у нас все будет как надо. Иди-иди...

Позавтракали, внимая шуточкам-прибауточкам Чумы, потом поехали в гости к одному из воров, живших в пригороде, жарили шашлыки, пили. На следующее утро, сидя за столом, Крученый, подмигнув Чуме, обратился к подавленно молчавшим подросткам:

- Пора, ребята, заработать нам денег на хлеб насущный... И коли мы одна семья, то и бизнес у нас, выходит, семейный... Значит, так. Должен мне один фрайерок денег. Но вот тянет с долгом, тянет, паскуда... А должок... указал на заставленный яствами стол, - это то, что нам завтра есть и пить, на что тебе, Антоша, девок выписывать... В общем, так: ты, - кивнул на Олю, едешь с нами. Поднимаемся на этаж, где гнида эта таится; надеваешь, солнце мое, халатик домашний, звонишь в дверь, говоришь, я ваша соседка снизу, у вас протечка, нас заливает... Ты, - обратил взгляд на Антона, - сядешь на корточки у нее за спиной. Чума - за тобой. Я с ребятами - возле лифта... Как дверь откроется, влетаете в хату. - Усмехнулся. - Чума подтолкнет... Мы следом. Ну и все, - улыбнулся беспечно. - Дальше наши дела, как с терпилами беседы беседовать. Спускаетесь к машине и ждете. Понятно? Или трусим?

- Да я чего? Я всегда... - пробормотал Антон.

- "Я всегда"! - передразнил Крученый. - Ты, кстати, вчера на даче еще одну телку окучил, как мне тут доложили? Презервативом-то пользовался? А, раздолбай? А то еще лечить тебя... Нам тут с Ольгой заразы не надо, учти!