Варианты стихотворений - Дмитрий Мережковский

Почувствовать на миг хоть что-нибудь живое.

Вот так.

(Обнимает ее).

Пускай вся жизнь — неуловимый сон,

Пускай весь мир — ничтожное виденье —

Я докажу себе, что есть один закон,

Одна лишь правда — наслажденье!

(После минутного раздумья отталкивает Беатриче).

Обман, и здесь обман! Оставь меня, уйди…

Потухла страсть; в душе лишь ужас без предела…

Мне показалось вдруг, что я прижал к груди

Холодное, как лед, безжизненное тело…

Увы! погибнет красота,

И кудри выпадут, и череп обнажится…

Где ныне вешних роз свежей твои уста —

Там щель беззубая ввалившегося рта

Бессмысленной, немой улыбкой искривится.

Оставь меня! Прочь, все уйдите прочь!

За пышной трапезой, сияющей огнями,

Мне кажутся теперь все гости — мертвецами,

И давит грудь, как склеп, томительная ночь.[48]

Сильвио

вм. ст. 4 Скорей, безумцы, пир кощунственный прервите!

реплики

Сильвио:

«Довольно!

Факелы…»[49]

Базилио

после ремарки: Мой час теперь настал.

«Гости Не в наслажденьях смысл и цель существованья,

уходят…» Не все погибло, есть великий идеал.

и перед Он мог бы утолить души твоей страданья,

монологом Не все разрушены сомненьем алтари…

Базилио: Но, сын мой, жаждешь ли ты Бога?

«Умом

бесстрастным…»

и т. д.

Сильвио

Говори.

после ст. 4 Сильвио

реплики

Сильвио: Наука даст ли ключ к разгадке мировой,

«Скажи, Пойму ли я, что там, за призрачной вселенной,

достигну За всеми формами, за дымкой жизни тленной?

ли…»

между ст. 4 Сильвио

и 5 монолога И, если истина навеки мне чужда, —

Сильвио: Зачем о ней грущу, и если все, что стражду,

«Если Лишь детский бред, зачем мучительную жажду

так…» Не в силах я убить ничем и никогда?

Зачем Творец не скрыл, что мысли есть граница,

Зачем на волю рвусь, как пойманная птица?

Клотальдо

Между Предай всю мудрость ложную проклятью,

репликой Забудь все книги — дух твой омертвелый

Клотальдо: Обвеется теплом и благодатью —

«Наука — ложь…» Из сумрака избушки закоптелой,

и т. д. u С нагретой солнцем ржи на ниве зрелой

монологом Трудись — и все печали ты забудешь,

Сильвио: Как птица вольная под кровом неба,

«О пусть в груди Трудись — и горд, как бог, и счастлив будешь

моей…». Ты каждой крошкой трудового хлеба…

Вернись к земле! Здоровие, природа

И тяжкий труд — иного нет исхода!

Сильвио

Бороться с нищетой, изнемогать, трудиться,

Потом, когда бедняк в сырой земле сгниет,

Удобрив чернозем, из почвы хлеб родится,

Из хлеба — жизнь людей, но люди возвратиться

Должны к сырой земле, — и снова хлеб взрастет:

Из жизни — смерть, из смерти — жизни

всходы, —

Таков круговорот бессмысленной природы.

Но если б знал его счастливый твой мужик,

Но если б он свое ничтожество увидел

И не был бы так груб, невежествен и дик, —

Он проклял бы судьбу, он жизнь бы ненавидел.

Так вот твой идеал? Отречься от всего,

Уснуть животным сном, убить в себе рассудок,

Весь век в поту, в грязи работать для того,

Чтоб завтра чем-нибудь наполнить лишь желудок.

между ст. 4 и 5

этого же Ведь жизни внутренней незримые богатства,

монолога Сокровища ума, следы наук, искусств, —

Сильвио Их истребить нельзя, и я во имя братства

(«О пусть в Отречься не могу от прежних дум и чувств.

груди моей…» В деревне, за сохой, я в нищенской одежде,

и т. д.) Останусь богачом, изнеженном как прежде,

С народом не сольюсь в неведомой глуши.

Я сброшу горностай, забуду трон, величье,

Но что все внешние ничтожные отличья

Пред этим внутренним неравенством души!

Идти в народ шутом в наряде маскарадном…

Но сам мужик мое стремление к добру

Сурово заклеймит укором беспощадным,

Как недостойную игру.

Мечту для бедных быть товарищем и братом,

Бежать из городов, в полях найти приют,

Нужду, и черствый хлеб, и деревенский труд —

Ты можешь сделать все утонченным развратом.

Наружностью бедняк — ты клад душевных сил,

Ты роскошь внутренних неравенств сохранил,

А между тем в глазах глупцов ты вдохновенный

Апостол-труженик, могучий и смиренный.

И вот, не жертвуя, не тратя ничего,

Твой праздный ум пленен роскошною забавой,

И беспредельного тщеславья твоего

Ты жажду утолил легко добытой славой.

Так прихотливый сибарит

Суровой пищею искусно раздражает

Уснувший, дряхлый аппетит

И на мужицкий хлеб все пряности меняет.

между Пора покончить с шуткой глупой,

ст. 4 и 5 Пора мне вырваться из пут:

монолога Честней совсем не жить, чем тупо

Сильвио: И подло жить, как все живут.

«Теперь мы,

скорбь…»

между ст. Зачем же медлю я? Не ты ли,

16 и 17 того же Надежда, вновь зажглась? Умри,

монолога Умри навеки: до зари

Я буду горсть холодной пыли.

И я ведь знаю: чуть отдам

Всю душу — страсти и желаньям,

Как разрушать начну их сам

Неумолимым отрицаньем.

И снова веру мысль убьет,

Исчезнет воли напряженье,

И мне всю душу обольет

Смертельным холодом сомненье.

Нет, жить нельзя; так дикий конь

Из-под узды на волю рвется,

И весь он трепет, весь огонь,

Как будто вихрем унесется —

Но всадник опытный вонзит

Ему в бока стальные шпоры,

И никнет грива, меркнут взоры,

И кнут он терпит, и дрожит…

между ст. 20 и 21 того же монолога

Жду от них я чего-то, мучительно жду,

И зовут меня волны: «Приди к нам, приди,

Та же скорбь, как твоя, в нашей вольной груди»[50]

Сильвио

Вм. второй

части Лишь шаг — и смерть…[51]

картины

после последнего

(21) ст. того

же монолога

u перед

последним

монологом

Сильвио

(«Солнце над

морем…» и т. д.)

(За сценой — шум, доносятся голоса).

Голос Женщины

Король, отец родной, помилуй, защити!

Голос Пажа

Напрасны все твои мольбы и крики

Я не пущу тебя.

Голос женщины

Пусти,

Иль силой я ворвусь.

(Вбегает женщина бледная в разорванной одежде, за нею паж с факелом).

Паж

Король, прости.

Я удержать не мог…

Женщина

Пощады, царь великий,

Пощады мне!

Сильвио

Кто ты?

Женщина

Я — мать.

Сильвио

Чего ты хочешь?

Женщина

Царь, нет больше силы

ждать,

Пощады! Я весь день у твоего порога

Свидания с тобой молила ради Бога.

Солдаты пьяные смеялись надо мной

И вдовьи жалкие седины оскорбляли,

И надругались, и прогнали.

Тогда прокралась я, как вор, во тьме ночной,

О, я на все теперь готова:

Казни, убей меня, позволь лишь молвить слово!..

Сильвио

Кто право дал тебе нарушить мой покой?

Женщина

Обида, царь!

Сильвио

(презрительно)

Но есть у вас суды, законы

……………………………..

Женщина

…………….Сурово требует уплаты.

Он вправе повелеть, чтоб выгнали солдаты

На улицу с детьми несчастную вдову.

И негде преклонить мне скорбную главу.

Ведь судьям дела нет до наших слез и муки;

Меня, сирот моих, мой труд,

Последний нищенский приют

Ростовщику безжалостному в руки

Не ваши ли законы отдают.

О, защити меня, я требую иного —

Закона жалости, великого, святого…

Ужель замрет у ног твоих мой стон?

Сильвио

Уйди. Напрасно все. Ненарушим закон.

Женщина

Неправда, Сильвио, не верю я обману…

Тебе ведь жаль меня… Я вижу, как в очах

Сияет доброта… Я вся в твоих руках,

Попробуй, оттолкни… но я живой не встану,

Пока не вымолю пощады…

Сильвио

Что со мной?

Не властен победить я в сердце тайный трепет…

С какою жадностью я вслушиваюсь в лепет

Мольбы невинной и простой…

Женщина

О, сжалься, сжалься!

Сильвио

Как? Сквозь муки и усталость

Из сердца жгучею волной

Еще готова хлынуть жалость…

Нет, нет! Оставь меня!

Женщина